– Что вам нужно, ребята? – спросил он неуверенно и отпустил мою руку, явно испугавшись этих ублюдков. Я ощутила разочарование и поняла, что защищать он меня не будет. Рассчитывать снова приходилось только на себя.

– Что нам нужно? – насмешливо передразнил его Владлен, – ты нам точно этого дать не сможешь. Мы не любим мальчиков, нам нравятся девочки.

Он толкнул Костю в плечо, отчего тот пошатнулся и едва не упал, потом попытался обнять меня за плечи.

– Детка, зачем тебе такое ничтожество? Поехали с нами, потусим.

Я резко отбросила его руку и рявкнула:

– Никуда я с вами не поеду!

Шагнула к Косте и сжала его ладонь:

– Пойдем отсюда.

Но Владлен грубо схватил меня за плечо и развернул к себе.

– Зря ты грубишь, девочка. Я всегда получаю что хочу. А сейчас я хочу тебя. У тебя простой выбор: едешь добровольно, расслабляешься и получаешь удовольствие, или мы запихиваем тебя в багажник и трахаем потом всей компанией. Ну как?

– Пошел ты! – выкрикнула я, вырываясь из его рук.

– Ответ неверный, – ухмыльнулся Владлен и кивнул дружкам.

Один из его ублюдков достал из-за пояса пистолет и направил на Костика.

– Ты же не хочешь, чтобы мозги этого идиота растеклись по асфальту?

Владлен сильнее, до боли стиснул мое плечо, схватил поперек горла, прижал к себе спиной.

Костик побледнел, его губы затряслись.

– Считаю до трех. Садись в машину или Михей прострелит ему башку.

Владлен прошипел мне это на ухо и укусил за мочку. До крови.

– Раз.

Я смотрела на то, как все больше бледнеет лицо Кости, как дрожат его губы. Было жаль его. Он даже не попытался сопротивляться.

– Два.

И тут Костик всхлипнул и осел на асфальт.

– Фу черт, он описался, – сказал с омерзением парень, которого Владлен назвал Михеем, но пистолета не опустил.

Щелкнул предохранитель.

Костя заскулил. Жалко. Как собака, в которую бросили камнем.

– Что тут происходит? – раздался сзади решительный голос, и я обернулась. Надежда трепыхнулась, будто вспугнутая птичка.

Это был полицейский патруль. Двое высоких, крепких ребят в форме, с дубинками и табельным оружием.

Михей тут же спрятал ствол за пояс брюк.

Я уже вдохнула поглубже, чтобы крикнуть «Помогите!», но рука Владлена закрыла мне рот.

– Ничего, – ответил он с улыбкой. – Вот застукал свою телку с другим.

Полицейские хохотнули. Я вырывалась, мычала и пыталась укусить жесткую ладонь, заткнувшую мне рот. Костик все также тихо скулил, сидя в луже на асфальте.

– Документики предъявим? – сказал сержант, усмехаясь.

– Нет вопросов, – ответил Владлен и обратился к своему дружку, – Пайк, предъяви господам полицейским документики.

Пайк полез в бумажник и достал оттуда несколько зеленых бумажек. Подошел к сержанту и всунул их ему в нагрудный карман, одновременно наклонившись к уху, и что-то шепнул.

Сержант посмотрел на Владлена, прищурившись, но потом спросил:

– А на ствол-то разрешение есть?

– Конечно, есть, – ухмыльнулся Владлен.

Пайк снова полез в бумажник. Еще несколько бумажек перекочевали в нагрудный карман сержанта. Тот помялся, козырнул и сказал:

– Вижу, все в порядке. Хорошего вечера.

Патруль растворился в темноте улицы. Мне захотелось взвыть от разочарования и омерзения.

– Ну что, детка, – сказал Владлен. – Решила? Или пристрелить эту падаль?

Михей достал пистолет и приставил его к виску Кости. Тот снова заскулил.

Владлен убрал ладонь.

– Не трогайте его, ублюдки, – я задыхалась от ярости и унижения.

– Вот и умница.

Он все еще прижимал меня к себе и вдруг провел языком по шее. Меня затрясло.

– Сладенькая, – шепнул он мне и больно ущипнул за грудь.

Владлен втолкнул меня в машину, на заднее сиденье, плюхнулся рядом. С другой стороны уселся Пайк. Михей спрятал пистолет и сел за руль.

Я понятия не имела, куда они меня везут. Владлен обнял меня одной рукой за плечо, прижав меня и не давая вырываться, а второй тискал мою грудь, лез за пояс джинсов. Я извивалась, пыталась брыкаться, а когда он попытался поцеловать меня, укусила его за губу. Он охнул и отвесил мне пощечину.

Наконец, машина притормозила, открылись какие-то ворота. Мы явно были за городом.

Как только мы остановились, и закрылись гаражные ворота, Владлен вытащил меня из машины и поволок куда-то наверх по лестнице. Распахнул дверь и втолкнул меня в комнату с большой двуспальной кроватью.

Я споткнулась о порог и растянулась на скользком паркетном полу, уткнувшись носом в коврик из шкуры перед кроватью.

– Правильно, сучка, – зло сказал Владлен. – Ползай на коленях перед своим хозяином.

– Ты мне не хозяин! – прошипела я и попыталась встать на ноги. Но он опять толкнул меня, не давая подняться.

– А кто тогда, если не я? – насмешливо спросил он, подойдя, и сунул мне под нос ногу в пыльном, нечищеном ботинке. – Целуй мне ноги, тварь!

– Пошел ты, – просипела я сквозь стиснутые зубы. Согнулась пополам от пинка в живот.

Пока я лежала, сжавшись в комок от боли и пытаясь вдохнуть, Владлен полез в тумбочку и достал оттуда наручники.

– Эй, где ты такого нахватался? – спросил Михей. Он и Пайк неловко топтались в дверях спальни.

– Папашка балуется со своими телками, – ухмыльнулся Владлен. – И на видео пишет. Я тут нашел недавно.

– Ух ты, – восхитился Михей. – Посмотреть дашь?

– А сейчас и посмотрим!

Владлен встал, отошел к шкафу и достал оттуда большую картонную коробку с дисками. Втолкнул один в плеер и включил большой плазменный телевизор.

Я, наконец, смогла отдышаться и сквозь слезы увидела, как на экране две голые девицы ползали на коленях перед обрюзгшим мужиком в наколках. Меня затошнило.

– Ну что, сучка? – Владлен потянул меня за волосы, заставив посмотреть на него. – Готова поработать?

Я выругалась. Моя голова дернулась от хлесткой пощечины.

– Я заткну твой грязный рот, – прошипел Владлен, расстегивая штаны. – И только попробуй укусить меня. Пристрелю как собаку.

– Я бы не пытался, – хохотнул Пайк. – Гляди, какой зверюкой смотрит. Укоротит тебе достоинство.

В глазах Владлена мелькнул страх. Он видимо очень ценил эту часть своего тела. Рисковать не стал.

За волосы он втащил меня на постель и начал срывать одежду. Я рычала, извивалась, пытаясь его ударить или укусить.

– Пайк, Михей, – бросил Владлен, запыхавшись от борьбы со мной, – чего встали!

Три пары сильных рук буквально распяли меня. Владлен уже успел снять с меня толстовку и футболку, дружки стянули джинсы. На запястьях защелкнулись наручники. Потом он сорвал с меня трусики и грубо затолкал их мне в рот.

– Теперь не будешь кусаться.

Дальнейшее я помню плохо. Было больно, мерзко… и опять больно… Я больше всего хотела отключиться, чтобы ничего не чувствовать. Но беспамятство не приходило.

Устав, он уселся в кресло напротив кровати, закурил и презрительно смотрел на меня, бесстыдно раскрытую, со стекающей по ногам его спермой, розовой от моей крови, с расцарапанной грудью, с разбитой губой и ссадинами на запястьях от наручников, которыми он меня приковал к кровати. Пайк и Михей нетерпеливо топтались рядом, пыхтя от возбуждения. Владлен ждал, что я буду дрожать и рыдать.

А я молчала. Он подошел, не понимая, почему я молчу. Тогда я плюнула ему в лицо. Он опешил от неожиданности и залепил мне звонкую пощечину. И еще одну. И еще. Он с наслаждением бил меня по лицу, возбуждался от этого. И снова насиловал. И снова бил.

Потом уступил меня своим дружкам. И опять насиловал.

Если бы не появился его отец, неизвестно, чем бы это все закончилось. Я, изнасилованная, избитая, с разбитыми губами и заплывшим глазом, чувствовала себя сильнее этого ничтожества и его дружков. При виде бритоголового папаши с бычьей шеей, бесцеремонно ворвавшегося в спальню с самый разгар «веселья», ублюдок тихо сполз с меня и, подобрав штаны, растворился за дверью. За ним так же тихо последовали его прихвостни.