Молчал и Женя.

-Что же вы молчите, Женя? Если этого мало, скажите... я с книжки сниму...

-Извините, я просто думаю. У вас, случайно, тыквенных семечек не найдётся?

-Тыквенных? Вы думаете, помогут?

-Семечки мне. Это мой допинг.

-У меня нет, но у мамы в селе найдутся. Я сейчас Эльвиру пошлю.

-Хорошо. Чем сейчас занят Эдик?

-Мы заканчиваем прививки барашкам. В прошлый раз делал ветеринар, что-то по пьянее перепутал, много было выкидышей, больных ягнят. Нынче решили сами.

-Если позволите, я помогу ему. А вечером отпустите его со мной в село.

-Я поняла.

-Деньги уберите. Я вообще плату не беру. Только в крайнем случае, если понадобится купить медикаменты. Ладно, с Эдиком в принципе ясно. Сталкивал ся с такой проблемой. А где муж?

-У мамы. Привезти сюда?

-Не нужно. Постарайтесь пока вспомнить, желательно подробнее, все его пристрастия до т о г о дня. Что любил больше всего, чем увлекался, что хотел, но по каким-то причинам не получилось... Любимый запах, музыка, цвет. В этом плане. Не исключая интимные моменты.

-Хорошо, я поняла. Так я пошлю Эльвиру к маме? Вам сырые или пожарить?

- Пожарить. Я сам пройду к Эдику и позову Эльвиру. Занимайтесь домом.

ГЛАВА 13

-Привет. Помощников принимаете?

Эдик - рослый, широкоплечий, пухлое загорелое лицо, аккуратная русая бородка, из под пышных сросшихся на переносице бровей глядят светло-серые глаза, тяжело и проницательно глядят, - наполнял шприц, придерживая коленом распростёртую овцу, Эльвира гладила её мордочку и что-то шептала на ухо.

Отпустив овцу, Эдик вытер руку о брюки, протянул Жене:

-Эдуард.

-Евгений, - пожал Женя крупную мускулистую пятерню. - Эльвира, тебя мама зовёт. Ну, что, Эдуард, поехали?

Работали молча и спора. Женя ловил овцу в одном загоне, подтаскивал к Эдику, тот делал укол, и Женя отпускал овцу в другой загон.

Распогодилось. Туман постепенно уплыл в долину, тяжело нависавшие свинцовые тучи посветлели, затем местами стали рваться, пропуская в растущие прорехи чистое голубое небо и лучи солнца. Заметно потеплело, пришлось снять рубахи.

"Странно,- глянув на Эдика, подумал Женя,- такое красивое крепкое тело, интеллигентное лицо... и полное равнодушие к слабому полу...Что стоит за этим тяжёлым взглядом? о чём молчит?"

Закончили в половине десятого. Вспотевший, слегка замотанный с непривычки, Женя опустился на бревно. Эдик присел рядом, протянул пачку "Комуза".

-Спасибо, не курю.

Эдик неопределённо пожал плечами, закурил.

Подошла Эльвира, сообщила, что душ готов, а после душа будут блины.

-Семечки тоже готовы,- глянула на Женю, впервые с нескрываемым любопытством. - Вам принести? Я сейчас.

Глянул и Эдик искоса, через плечо , пожевал губами, но не проронил ни слова.

-В село ходишь? - осторожно спросил Женя.

-Бывает.

-В кино или к своим?

-Всяко.

-Сходим вечерком? Одному, сам понимаешь, не в жилу. Вообще-то я жил здесь, правда , очень давно, и совсем чуть-чуть.

-Фамилия.

-Ермоленко.

-Курбаши - твой брат?

Женя оживился: Курбаши - была детская кличка Юрия, за его пристрастие к игре в "басмачей", всегда первый кричал: "Чур, я курбаши!" Надо же, помнят ещё...

Некоторое смягчение произошло и в Эдике: потеплел взгляд, в глазах поблёскивала живинка. Посмотрел прямо, с лёгкой улыбкой:

-Это ты зимой школьный автобус остановил?

Да, было такое. В то время школа находилась в другом селе, это девять километров по шоссе, и три через перевал. Школьников возили на автобусе. Юрка с Женей и ещё пяток ребят редко пользовались автобусом, предпочитали пешочком через перевал; зимой на лыжах. А в то памятное утро был сильный мороз , и мама категорически запретила идти на лыжах, сама довела строптивых сыночков до автобуса. О становка была на центральной площади, которая тут же резко обрывалась с одной стороны полем, с другой крутым спуском в ложбину, где у ручья стояла баня. Спуск и ложбина сплошь усыпаны крупными камнями , точно в давние, сказочные времена здесь дети исполинов играли в "камушки", всё побросали и исчезли навсегда. Между полем и спуском змеилась бугристая, вечно пыльная дорога, или по благородному шоссе, со дня основания мечтавшее об асфальте.

В то морозное утро случилось следующее: водитель, как повелось, оставил автобус и отлучился на десять минут к знакомым (обычно за это время собирались все школьники, в салоне стояли шум, гам, одним словом птичий базар), видимо не поставив на тормоз - от толкотни ребят автобус дёрнулся и плавно пошёл, но не по дороге-шоссе, а к спуску. В первые секунды все решили, что водитель на месте, продолжали делать то, что и делали: болтали, баловались. Но вдруг кто-то крикнул:

-Автобус сам идёт... на камни!

В салоне паника. Те, кто постарше и порасторопней кинулись вон из автобуса, малыши ударились в рёв. Автобус тем временем набирал скорость , его трясло и швыряло из стороны в сторону. Первоклассник Женя до этого сидел в центре салона у окна и, заткнув уши ватой, читал "Жёлтый туман". Вернул его в действительность сильный удар по голове: Юрка с безумными глазами указывал ему на выход, где, разбрасывая малышей, вылетали старшеклассники.