Валя буквально разрывалась между медово-хмельным гипнотизирующим голосом Жени и манипулирующей рукой в области коленей. Ей казалось, что она чувствует себя живой на половину: верхняя часть прерывисто дышит, потеет, млеет от обилия сладостного тепла, нижняя же ничего не ощущает, омертвела, отяжелев.
Кончилась пластинка, щёлкнул, выключаясь, звукосниматель. Женя быстро поднялся, улыбнулся нежно в самые глаза Вали, погладил плечи:
-Отдохни. Всё замечательно идёт.
Выключив приёмник, Женя снял халат и грузно вышел. Некоторое время его тяжёлые шаги слышались на кухне, похоже он нервно мерил её от стены к стене, затем звякнула крышка чайника, и шаги удалились в коридор .
Валя с минуту лежала , не двигаясь, прислушивалась, как отходит нижняя часть тела: вот и "мурашки" побежали, нежно покусывая на ходу.
"Опять! Опять то - же самое..." - Валя с ненавистью ударила по ногам, боль подхлестнула, открыла выход слезам. Отхлестав себя по мокрым щекам, уткнулась в подушку, беззвучно разревевшись.
Наплакавшись, Валя привела себя в должный порядок и вышла на крыльцо. Женя сидел на ступеньке, и, казалось, равнодушно лузгал тыквенные семечки.
Вечер уже основательно догорал, и ночь, полноправной хозяйкой сметала его пепел. Небо щедро вызвездилось, ночная прохлада освежала воздух. Надкусанной дынной долькой появился месяц.
Валя присела рядышком.
-Хочешь? - не глядя, протянул Женя горсть семечек.
-Спасибо, - Валя взяла, в раздумье зажала их в кулаке, спустя минуту, потерянно обронила: - Не получается. Выходит и правда...
-Что? - Женя дёрнулся как от удара, быстро глянул в её лицо, вскочил, дико прошипев: - Ты что делала? Я тебе сказал ОТДЫХАТЬ, а не истязать себя! Живо в ванну, и под холодный душ! Живо!
-Ты... - Валя готова была вновь разреветься.
-Никаких слёз! Всё идёт преотлично! Мигом под душ, и начинаем вторую серию. Ну! Одна нога здесь, другая в ванне! Или тебя отнести?
-Я сама...
ГЛАВА 7
И снова свечи, Алекс Сильвани, сильный аромат мускуса.
Холодный душ, под которым Валя добросовестно выстояла, превозмогая желание прекратить эту пытку, и успокоил её и несколько взбодрил. Вернулась в комнату с полной верой, что глупая дурёха бросилась в панику, а это был просто антракт, перекур. Теперь она отлично понимает, что Ж еня прав: первая, как он сказал, серия была слишком эмоциональная, сильной психологической нагрузкой. И она её отлично выдержала! Тем са мым задала тон, или, как говорит Ж еня, установку. Вторая серия уже пойдёт по проложенному пути, следовательно, "легче и продуктивнее".
-Готова?- спросил Ж еня, облучая её нежным, любящим (Валя готова была поклясться, что именно любящим) взглядом.
Она готова!
Женя приглушил, как накануне, музыку, достал из дипломата цветную импортную баночку, и что-то ещё в целлофановом пакете.
Валя опустилась на своё место на диване, и тотчас почувствовал а, как её "забирает" уже пережито е сладостное ощущение, правда, слабо е, приглушённ о е , как и музыка.
Женя опустил руки её на плечи, подержал без движения, чтобы её тело вновь привыкло к ним, приняло, не отвергло. Дрогнули руки, мягко заскользили, как прежде находя "мины блаженства" и взрывая их. Опять, будто на качелях, замирало сердце и обрывалось, тело пронзали сотни лучиков упоительного тепла. Но едва рука Жени оказалась на бедре, как мышцы ног напряглись. Рука замерла, теплая, ласковая, лёгкая. Вале на мгновение почудилось, что это вовсе не рука, а крохотный нежный птенчик... и напряжение ослабло, но не исчезло. Как в лампочке, когда горит в полнакала.
-Н ет страха, страха нет, боли не будет, будет хорошо и приятно, тебе хорошо, хорошо тебе...
Рука Жени вспорхнула и опустилась на её руку, снова его пальцы как бы продолжали её. Плечи, бока, грудь - пальцы живо пробежались, заключив их в восьмёрку, остановились, как груп па восходителей у подножья горы, посомневались, переступая "с ноги на ногу", подниматься или не стоит. Наконец, двинулись осторожно, по спирали, словно по козьей тропе. Напряжение, слабо трепетавшее в области бёдер, резко переместилось в грудь - напряглись, отвердели соски. Пальцы-путники приблизились к вершине...
Валя закрыла глаза и окунулась в нежнейший, как пух, мрак; диван качнулся и поплыл. Взрыв очередной "мины блаженства" подбросил её тело... и вот оно уже парит, парит, а рядом беззвучные радужные всполохи...
Острый пронизывающий озноб вмиг погасил сполохи, швырнул на диван изогнутое дугой тело так, что болью отозвалось в позвоночнике.
Валя распахнула глаза. Нижняя часть тела вновь онемела, точно находилась в ледяной воде, верхняя - покрылась пупырышками; сырой халат прилипал к спине.
"Опять... " - вспыхнула и погасла неуместная мыслишка.
Женя, казалось, ничего не заметил, рука его плавно вернулась от бёдер наверх, пальцы-путники вторично пошли покорять "вершину". Когда вернулось тепло и "оттаяла" нижняя часть тела, Женя поставил пластинку сначала, бесстрастным докторским голосом сказал, открывая цветную баночку:
-Раздевайся.
Валя выпрямилась, инстинктивно ухватилась за поясок.
-Раздевайся, раздевайся , - поторопил Женя, сметая её ветхую попытку воспротивиться. - Всё идёт чудненько . Осталась самая малость. Вот и мазька-бальзамчик. Но сначала позволь мне осмотреть... как говорили в древнем Китае, твои нефритовые ворота.
