— Во, кажись успокоилась. — Заметил Кохай.

Илнар поднял меня на руки и понёс к летуну, через пол часа, мы уже прощались с Кохаем, стоя возле корабля.

— Будь здоров друг, береги малышку.

— И ты себя береги. Пойдём, корова ты моя дохлая.

Не смотря на доводы разума, о неизбежности недавних событий, меня всё равно душила обида, поэтому я с ним не разговаривала.

Как только мы остались на едине, Илнар, перестал быть милым. Прижав меня к стене и не давая возможности для манёвра начал говорить.

— А теперь я скажу в чём были твои ошибки. Во первых, ты забыла об опасности о которой я тебя предупреждал. Я говорил тебе, что ты на Сарте- просто красивый кусок мяса? Почему ты просто не пробежала заданный маршрут, как можно быстрей, а шла виляя задом, как на прогулке? Если бы нас с Кохаем там не было, то не кто не стал бы отвлекать тех пятерых мудаков, чтоб ты могла с ними справляться по одному. Ясно? Теперь второе, учись держать свой язычок за зубами, если бы ты не стала называть тех парней ублюдками, в тебя бы не полетела бутылка, и ни кто бы за тобой не погнался.

— Да пошёл ты! — злость и обида смешались в гремучий коктейль.

— Куда? — слишком уж ласково спросил он? Но в тот момент я вообще не соображала от злости.

— В задницу!

— Как скажешь. — А потом он схватил меня и протащил в каюту.

— Отвали.

Он не чего не ответил, дал мне затрещину, и повалив животом на кровать сорвал трусы. Тут то я и осознала фатальность своих слов. Он прижимал меня одним коленом, но мне не как не удавалось вырваться. Послышался звон расстегиваемого ремня. Чёрт, чёрт, чёрт, неужели он всё же это сделает. А потом был удар ремнём по моей пятой точке, больный и обидный, меня даже родители ни когда ремнём не били, это ведь не педагогично и вообще унизительно. Второй удар.

— Аааа.

— Аааааааа.

— Больно, ай ааааааа.

— Было бы больней.

— Ааааааа.

Удары прекратились.

— Запомни, иногда лучше промолчать и стать серенькой и не заметненькой тенью, чем яркой и красивой жертвой.

— Ай, аааааа.

— Ты извиняться вообще думаешь? Или тебе это нравится?

— За что, аааааа.

— За то, что нагрубила мне.

— Да ты меня ааааа. Прости, прости.

— И?

— Я так больше не буду.

— Вот и молодец. Платье закинь в утилизатор, и в душ.

Я запихивала обрывки платья и белья в утилизатор с дикой ненавистью, чуть дверцу не сломала, а потом, стоя под прохладными струйками воды, глотала злые слёзы. А злилась на себя, во всем он прав, во всём, кем я себя возомнила? Когда это я успела поверить в себя и посчитать, что я достаточно крутая, чтоб тягаться с пятью здоровыми мужиками? И Илнару я благодарна, но ему я этого не скажу. И когда я стала любить прохладную воду? Сама не замечаю, как перенимаю его привычки, нужно с этим что-то делать.

— Гея, ты ещё долго?

— Выхожу.

На обратном пути, корабль, был снят с автопилота и его вела я, под бдительным присмотром наёмника, который мне даже скорости прибавить не дал. У ангара нас встречал Сейнай, к которому я и бросилась на шею, стоило только увидеть.

— Спасибо, спасибо, спасибо.

— Да за что?

— За всё.

— Ну вот, а меня покусала. — Обиделся Илнар.

Прошёл месяц после поездки, Илнар покидал планету дважды, но возвращался невредимым и весьма довольным собой. Теперь, бег с грузом не вызывал у меня дрожи в коленках, а подтягивания стало чем-то обыденным, а растяжку я и так всегда любила. Теперь мне было интересно заниматься с Сейнаем, мы с ним вообще сдружились. Илнар рассказывал мне про оружие, и учил им пользоваться. Пока я училась пользоваться только холодным оружием. А перед сном, у нас Илнаром постоянно проводились соревнования по дартсу, естественно выигрывал он. Он выигрывал, даже с закрытыми глазами, и даже с завязанными, что говорит о том, что он всё таки не жульничал, правда он всё время хихикал, когда я просматривала шарфик на свет и проверяла прочность узла. А может он хихикал, потому что мы были пьяные в дрызг, он как раз с задания вернулся и мы отмечали его успешное завершение. А ещё он всё реже называл меня коровой, что наводило на мысль, что он доволен моими успехами.

А недавно, он привёз девушку. Красивую, но немного не от мира сего. Она смотрела влюблёнными глазками, абсолютно на всех. Сейнай её вообще побаивался, когда она хватала его за руку и ласковым голосом говорила. — Какой красивый мужчинка. Ты такой, такой, ну как древний воин. — Он искал глазами меня или Илнара. Если попадался Илнар, то, тот просто говорил ей идти в комнату и она сразу уходила, а если я, то я уводила Сейная под предлогом, что Илнар велел нам тренироваться, НАЕДИНЕ, БЕЗ ПОСТОРОННИХ, ТОЕСТЬ ВДВОЁМ.

Только вот всё чаще я стала замечать, что Илнар избегает её, а однажды ночью он вообще припёрся ко мне и со словами. — Подвинься. — Разлёгся на кровати.

— Эй, у тебя своя кровать есть!

— Да, и я на ней сейчас лежу.

— Это моя кровать.

— Неправда, я здесь уже много лет живу, а ты тут временно.

— Нет ни чего более постоянного, чем временное.

— Тебе что жалко? Кровать большая, не подерёмся, и я не храплю. — Потом подгрёб меня поближе и заснул.

На следующий день он на неё наорал. Девушка расплакалась и ушла к себе, в комнату, ту самую, которая располагалась за гостиной.

— Поговорим? — спросила я у него.

Он провёл ладонями по лицу.

— Поговорим. — И отставил тарелку.

— За что ты с ней так?

— Она меня достала, вечно лезет со всякими глупостями, звонит на браслет каждые пол часа, то плачет не с того не с сего, то хохочет.

— А разве ты не видел, кого привёз, по моему, одного взгляда на неё достаточно, чтоб понять, что она из себя представляет.

— Я в тот момент, смотрел не на то какой она человек, а на её формы и милую мордашку. А потом всё это неадекватное поведение, то как она виснет на Сейнае, мужик уже не молод, такие потрясения могут быть для него фатальны и сколько я ей не говорил, чтоб она вела себя нормально- всё без толку.

— Мне кажется, что она хочет таким образом вызвать в тебе ревность.

— Да знаю я, но сегодня она сама закатила мне сцену с утра пораньше, а какие нафиг сцены, я что в любви ей признавался, или может, эти, как их, серенады под окном пел?

— А что ты делал?

— Подошёл к понравившейся девушке в баре и сказал как есть, мол место моей любовницы свободно, хочешь его занять?

— А она?

— Согласилась.

— А к кому хоть ревновала?

— А ты догадайся?

— Ты летал в соседний город?

— Нет, мы же вчера весь день вместе провели.

— Выходит ко мне.

— В десятку!

А вот нечего по чужим спальням по ночам шляться.

— Ну предъявила она тебе претензию, а ты что?

— А я сказал, что ты хотя бы не тупая курица, которая рыдает над сорванным цветочком.

— Так ты гад, вместо того чтоб девушку успокоить, сказать что между нами не чего не было, ей ещё и гадостей наговорил, а главное меня подставил, она же меня теперь возненавидит.

— Ерунда, сегодня после ужина я её увезу. Я так больше не могу.

— Пожалуйста, будь с ней помягче, даже если решил расстаться, постарайся расстаться друзьями, мне больно смотреть, как она плачет.

Илнар глубоко вздохнул.

— Хорошо, я постараюсь держать себя в руках.

Было решено, что он поговорит с ней, за ужином и чтоб не мешать им, а то ещё мириться начнут… В общем, чтоб не мешать, мы с Сейнаем отправились ужинать в столовую. Там мы уже приканчивали ужин, посматривая краем глаза на цифру и обмениваясь комментариями, когда острое чувство опасности заставило меня метнуться на пол. Вовремя, когда я посмотрела в чём дело, то увидела торчащий в столе нож и извивающуюся, в руках Сейная, Лилитану. Лезвие вошло в стол наполовину, этож какой силой нужно обладать, чтобы вогнать в дубовый стол нож, на такую глубину, что-то мне это напомнило, что-то неприятное.