- Мам? Что у нас на ужин?

- Плов. Как ты любишь.

Услышав эту прекрасную новость, я подлетела к маме и поцеловала в щёку. Она знала, что моё любимое блюдо – это плов, поэтому старалась его готовить регулярно. Но, к моему великому сожалению, плов не жаловали папа и Каринка. Поэтому для меня это был праздник. Сказав маме «Спасибо. Ты у меня самая лучшая», я выскользнула в свою комнату. И, как оказалось, вовремя. Зазвонил мой мобильник, это была Светка Щеткова, ну та, которая рассталась с Васей Константиновым. Я ответила:

- Алло?

- Привет, Жека! Что делаешь? - голос у неё был бодрый.

- Скоро ужинать будем.

- Опять ешь!? Сколько можно? Как не позвоню, ты постоянно ешь, – подкалывала она меня.

- Не постоянно. Что хотела?

- Как грубо! Я по-дружески, по-соседски, а ты…

- Так что?

- Завтра после школы пойдешь со мной на разборку?

- Чего?

- Того. Надо одной курице перья пообщипать.

- А эта курица, случайно не Савинова? – я напряглась. Если моя догадка верна, то она хочет вернуть Константинова, «поговорив» с разлучницей.

- А ты догадливая. Ну так что, пойдёшь со мной, подруга?

- А у меня есть выбор?

- Нет, нету его у тебя.

- Тогда чего спрашиваешь?

- Да я и не спрашиваю, просто ставлю в известность, что ты завтра со мной после школы идёшь на разборку.

- Звучит как-то… неприятно, – обдумывая действия наперёд, я представила картину, как высокая блондинка, Светка Щеткова, будет бить десятиклассницу, Динку Савинову. А ведь та головы на две ниже Светика, да ещё и худющая, словно ветер подует, так её и унесёт.

- А куда деваться, это жизнь! – вывел меня из раздумий Светкин голос. – Не забудь, завтра, после школы.

- Ок!

- Тогда, пока-пока.

- Угу, пока, – отрубив телефон, я всё пребывала в задумчивости.

- С кем это ты так долго болтала?

От неожиданности, я подпрыгнула на месте.

- Что ты здесь делаешь, Карина? Как же сериал?

- Реклама. И мама зовёт ужинать.

- Иду, – промямлила я.

- Ты не ответила, – обиженно надув губки, сказала Карина.

Я лишь только посмотрела на неё.

Утро следующего дня выдалось тяжёлым. Понедельник как-никак. Встаю я в шесть часов, а в восемь тридцать начинаются уроки. Два часа у меня уходит на то, чтобы отвоевать ванную, позавтракать, одеться и накраситься. В восемь я выхожу. Хорошо, что школа недалеко. По пути я всегда встречаю Зинку Николаеву, и каждое утро она пытается меня записать в драмкружок. Говорит, что это грех, зарывать мой талант в землю. Глупая она, не понимает, что у меня боязнь сцены. И вот сейчас она тараторит о своём драмкружке.

- Ты просто обязана вступить в него. Такие как ты, самородки, встречаются редко. Женька, давай! Чего тебе стоит? Нужно реализовывать себя.

- Спасибо, Зин. Но мой ответ прежний.

- Ты не отказывайся, подумай ещё.

- Куда ещё? Одиннадцатый класс. Дальше всё! – развела я руками, как бы показывая, что ВСЁ. Вдруг она остановилась. – Ты чего так резко тормозишь?

Проследив за её взглядом, я увидела парня, стоявшего на крыльце школы. Высокий, худощавый. Его чёрная шапка скрывала волосы, а спортивная куртка была расстёгнута.

- Перевёлся. Значит, правда!

- Зина, мне за тебя страшно. Ты что раньше парней не видела? – задала я вопрос, так как она всё ещё смотрела на него. И снова повернувшись к нему, мне стало не по себе. Этот парень смотрел на нас как-то изучающе. Рядом с ним вдруг возникли Константинов и Федя. Я почему-то сглотнула. Не к добру это, ой, как не к добру.

- Перевёлся. Значит, правда! – повторила Зина.

- Кто это? – самый логичный вопрос, как мне показалось.

- Новенький.

- Это я поняла.

- Макс Лисицкий, семнадцать лет. Из-за аварии пропустил один год в школе. Перевели к нам неделю назад, – чётко выдал информацию мужской голос.

- Ааа... Э? – мы с Зиной повернулись на источник голоса. Рядам с нами стоял Пашка Рыбка.

- А ты откуда знаешь? – спросила я.

- Так мы в одном дворе выросли. Только он на год старше. Но теперь будет с нами в одном классе.

- Ясно, – я посмотрела на Зинку, на её лице было написано недоумение. – Пашка, а ты по алгебре домашку сделал?

- Нет. Что это с ней? – указывая на Николаеву, спросил он.

- Не обращай внимания. Лучше пойдёмте в школу, а то холодно.

И мы двинулись к школе. Проходя мимо парней, мы с Зинкой поздоровались с Константиновым и Федей, а Пашка полез обниматься с новеньким.

Первой была алгебра. Алгебра первым уроком в понедельник – это жестоко. Пусть даже у класса с учителем хорошие отношения, но всё равно тяжело. Сев на своё место (третья парта на первом ряду, место у окна), я начала доставать учебник и тетрадку. Так как Наташка уехала, вот уже два месяца я сижу одна, и мне это даже в кайф. Вдруг рядом со мной села Ирка Мазуренко, наш великий и ужасный ботан. Я уставилась на неё. Раньше с ней всегда сидел Пашка, списывал. А теперь, видимо, раз объявился друг, её выселили.

- Здрасьте! Это чего? – тупо смотря на неё, спросила я. Она лишь пожала плечами.

Я перевела взгляд на новенького и компанию. Веселятся, гады.

- Пашка? Пашка? – позвала я, ноль реакции. – Рыбка! – гаркнула я. Наконец-то он обернулся.

- Чего? – непонимающе уставился он на меня.

- «Чего»? Как это понимать? Ты почему выжил Мазуренко?

- Она сама ушла.

- Я сама ушла, – шепча, подтвердила она.

- Да ты – изверг. Запугал девчонку, и она от тебя сбежала, – показав ему язык, я плюхнулась на своё место. Похоже, придётся терпеть, ведь больше мест свободных не было.

Всю алгебру я сидела как надутый шар. Не любила когда вторгаются без разрешения в моё личное пространство.

После была физкультура. Замечательно! Сначала потренировали мозги, а теперь мышцы. Никогда не любила физкультуру. Там приходилось бегать, а это я не люблю. Но сегодня мы кидали мяч в сетку, так как учитель был занят. Ко мне подкатил Пашка.

- Так кто там изверг? – спросил он, поглядывая на своих друзей, стоявших неподалеку.

- Ты.

- Я её не гнал, она сама ушла.

- Да? И как же ты теперь списывать будешь? – он начал меня раздражать.

- Не твоё дело, Женька. И если ещё раз назовешь меня извергом, то я…

- То что? – издеваясь над ним, спросила Светка, которая тихонько подкралась к нам.

- Не вмешивайся.

- Я подруг не бросаю, Рыбка, – в её голосе звучала угроза, мне даже стало не по себе.

Пашка явно испугался. Светка всегда была авторитетом в нашем классе.

- Ты меня поняла, – сказал он мне и поспешил вернуться к своим.

- Не переживай.

- Не пойму, почему к нам новенького втиснули. В «Б» меньше народа.

- А может он одарённый.

- Как-то не скажешь, – и мы обе посмотрели на новенького. Тот в свою очередь смотрел на нас и слушал, что ему говорят парни, указывая в нашу сторону.

- Говорят о нас, – подвела итог Светка.

- Вижу.

- Чего стоите? Давайте, бросайте.

Мда… Надо будет Наташке написать об этом. Только я об этом подумала, как в мою правую руку попал баскетбольный мяч. Я вскрикнула. И тут же раздался взрыв смеха. Я посмотрела туда, где смеялись. Это были Федя, Пашка, Константинов, новенький и ещё несколько парней из нашего класса.

Уроды. Им смешно. Вот узнаю, кто кинул мяч, отомщу.

- Женька, ты чего? – наклонилась ко мне Светка. Ответа не было. – Вы идиоты, – крикнула она им.

Моё лицо перекосило от боли.

- Хватит притворяться Калужина, – сказал Федя. Прибила бы этого идиота. – Я же несильно мяч кинул.

О! Теперь я знаю, кому буду мстить.

- Ей нужно в медпункт, – сказал кто-то из толпы.

Подхватив меня, Зинка со Светкой потащили моё тельце в медпункт.

- Учителю скажите, что мы в медпункт, – сказала Зинка.

- Может вам помочь? – предложил новенький.

- Вы уже помогли, – огрызнулась Светка и посмотрела на Константинова. Тот почему-то замялся. И мы вышли из спортзала.