И вот с утра, приняв алка-зельтцер, понимая, что за руль садиться небезопасно, да и невозможно - машина осталась на стоянке около дома Олега - он впервые решил опробовать общественный транспорт. Конечно, он сначала попытался вызвать такси, но всю ночь валил снег и в городе уже с утра ужасные пробки. Три телефона такси или заняты или не отвечали, а по четвёртому ему ответили, что свободных машинок нет и, ближайшие минут тридцать, не ожидается.
Сегодня опаздывать нельзя - прямо с утра должна состояться очень неприятная встреча с одной из самых их капризных клиенток. “Ну что же, - решил Макс. - Немного свежего воздуха мне не помешает. Надо проветриться”.
А ещё в нём проснулась какая-то мстительность самому себе: “Не надо было вчера так напиваться!”
Виктория. Понедельник
Виктория в это время никогда не ездила, всегда выходила пораньше, чтобы прийти на работу за час до появления шефа. И вот впервые она могла опоздать. Народу на остановке - тьма. Когда подъехал её автобус, толпа просто внесла девушку внутрь (“Давай-давай, поднажали, всем ехать надо”), несколько раз перекрутила вокруг себя и так впечатала спиной в угол автобуса, что не вздохнуть.
Двери закрылись, автобус тронулся, девушка смогла вздохнуть, пришла в себя и только тогда почувствовала, что прижата к автобусу мужским телом. Крючки на шубе расстегнулись, юбка перекрутилась и теперь находится полностью на талии, а на её бедре (“О-оо, боже мой!”), чуть ниже кружевной резинки лежит чья-то горячая ладонь.
Виктория подняла глаза и встретилась с взглядом тёмно-зелёных глаз. Мужчина с интересом, изумлением и - восхищением? - смотрел ей в глаза, а его ладонь медленно-медленно двинулась вверх, коснулась нежной кожи, остановилась и, чуть сжала ногу девушки. Виктория должна была что-то сделать, что-то сказать, но язык ей отказал, а руки были прижаты к телу так, что она не могла пошевелиться. От его пристального взгляда у неё ослабели коленки, а внутри всё сжалось от желания - ей хотелось, чтобы ладонь мужчины продолжила своё путешествие. Виктория перестала дышать, ожидая. Одна рука мужчины оперлась об окно автобуса чуть правее Виктории, а вторая, как будто, поняв её желание, продолжила исследование. Что исследующая её тело рука - это рука мужчины с тёмно-зелёными глазами, Виктория уже не сомневалась: остальные пассажиры стояли к ней спиной.
Пальцы мужчины, чуть касаясь края кружевной резинки, медленно, очень медленно, иногда прикасаясь к обнажённой коже, постепенно перемещались к тому участку на внутренней поверхности бедра, что так близко от потаённого, пульсирующего и изнывающего от ожидания местечка.
Сколько они так проехали, Виктория не заметила, для неё время остановилось. Автобус, как будто опустел, остались только она и мужчина с тёмно-зелёными глазами. Нежные пальцы продвинулись ещё на пару сантиметров. И вдруг: “Следующая остановка “Железнодорожный переезд”. Виктория резко вздохнула, как будто вспомнила, что умеет дышать - это же её остановка! Мало того, что опаздывает, так ещё и остановку чуть не проехала.
- Вы будете выходить на следующей остановке, - спросила Вика охрипшим от волнения голосом.
- Нет, - рука медленно оторвалась от исследования Викиного тела, но мужчина приблизился до невозможности близко и прямо ей в ухо прошептал:
- Я буду ждать тебя в шесть тридцать около гостиницы “Жемчужина”, - и посторонился, давая Виктории возможность выйти.
Виктория, вся пунцовая, придерживая полы шубки, выскочила из автобуса. Наспех застегнув шубку, она быстренько добежала до офиса фирмы, в туалетной комнате привела себя в порядок, радуясь, что сейчас зима и на ней надета шубка.
Она зашла в свой кабинет, села на стул, но никак не могла прийти в себя. Сердце бешено колотилось, внизу живота разлилась тёплая нега, пальцы дрожали: “Неужели такое возможно только от одного прикосновения?” Она двигалась и говорила как во сне, машинально отвечая на вопросы.
- Ты сегодня замечательно выглядишь, - это шеф. - Собралась в театр?
- Да, Николай Петрович, только не в театр, а в филармонию, - она так сказала, чтобы пресечь последующие вопросы. Филармонию Николай Петрович не любил.
- Ты какая-то пришибленная сегодня и заторможенная, - это подруга Зинаида. - Поссорилась со своим?
Только Зинаида знала о “романе” Виктории, но Зинаида - это скала, она никогда не сплетничала в курилке с другими девчонками и за это, а ещё за беззаботность и лёгкость характера Вика её уважала и любила. Зинаида считала, что надо жить сегодняшним днём. “Человечкам - именно так уничижительно - не дано исправить то, что предначертано Судьбой - именно так с большой буквы, так зачем и стараться”, - часто повторяла женщина.
- Ага… - ответила Виктория на вопрос.
- Я всегда говорила, что пора с ним завязывать, ничего хорошего из этого твоего “романа” не выйдет. Вон сколько неженатых мужиков по улицам ходит.
“Поэтому наверное, ты одна и воспитываешь своего Андрюшку”, - подумала Виктория, но вслух сказала:
- У меня период “самокопания”.
- Понятно, - с сарказмом произнесла Зинаида и подытожила: - А выглядишь ты сегодня и правда замечательно. Давно пора, а то прямо не девушка, а дева. Причём старая. Приходи в обед, поболтаем, - и отправилась на своё рабочее место.
После ухода Зинаиды Виктория попыталась сосредоточиться на работе, но из головы не выходил шёпот мужчины, тело до сих пор помнило прикосновения его пальцев, а чувства полностью поглотил его запах - запах мускатного ореха, смешанный с запахом хорошего табака и дорогого одеколона с цитрусовыми нотками. Восхитительный запах! Виктория всё задавалась вопросом: “Как такой мужчина оказался в автобусе?”
Весь день Виктория провела как на иголках: “Пойти - не пойти” - она не могла решить, она и хотела и боялась одновременно. Столь неожиданно сильное притяжение к незнакомому мужчине пугало её.
Без пятнадцати шесть она решила руководствоваться принципами Зинаиды и, будь что будет, она пойдёт на это свидание.
Без пяти шесть она посмотрела на себя в зеркало: “Ничего особенного. Нос пипкой (как у Иванушки из мультика). Глаза бесцветные, то ли серые, то ли серо-голубые. Нижняя губа слишком полная. Грудь маленькая. Кожа бледная. Завершают картину песочного цвета волосы кудряшками, которые совсем невозможно расчесать. Вот и сейчас, как ни старалась собрать их заколкой на затылке, всё равно непослушные пряди выбились и обрамляют и без того худое и вытянутое (“чересчур вытянутое”) лицо. И ростом не вышла - метр с кепкой. Коротышка”.
После тщательного осмотра себя в зеркале и конструктивной критики, она подумала: “А с чего я взяла, что он ещё не передумал? Он очень красивый. Тёмно-зелёные глаза, прямой нос, ухоженные волосы. Брови… Х-мм, не помню. Видно, что состоятельный. Дорогое пальто, шарф. Без шапки - привык на машине ездить и совершенно случайно оказался в автобусе. Утром ему блажь в голову пришла - сказал, а к вечеру забыл или передумал. Да и зачем ему такая, как я? У него, должно быть, целый гарем красавиц длинноногих, с большой упругой грудью и симпатичной мордашкой. Он, наверное, и не вспомнит уже как я выгляжу. Всё! Решила! Не пойду!”
Макс. Понедельник
Встреча с капризной клиенткой прошла на уровне, Макс смог собраться и, выложился полностью, но вот рутинная работа не могла отвлечь его от мыслей о девушке в автобусе. Все его принципы летели к чёрту. Он хотел обнять её, попробовать на вкус её губы, хотел, заняться с ней любовью. Но где? Не вести же её к себе (он готов был поступиться своими принципами!) - это, во-первых, банально, а во-вторых, девушка может не согласиться, напугаться неизвестности. Напрашиваться к ней - ещё хуже.
Идея пришла неожиданно. В обеденный перерыв, спускаясь на лифте в буфет, он увидел рекламу туркомплекса “Васеги”. Он был там года два назад. Удобные домики (есть и на большую компанию и на двоих), кафе, ресторан, прокат лыж, снегокатов. Рядом горные спуски для слаломистов и холмистая местность для таких чайников, как он. Все трассы освещены, кататься можно даже ночью.
