Сегодня у меня был сборщик, крестьянин из Рязанской губернии. Замечательный человек. Кроткий и смиренный, добрый и простосердечный и — постник: не ест ничего скоромного и в скоромные дни уже 11 лет. Видимо Божия благодать на нем почивает. Какая преданность Богу! Какое упование на Бога в простоте сердца!
Горе, горе нам, грешным, нам, называющимся православными христианами: что мы видим в нашем городе, не говорю о других местах, а о нашем городе — везде, куда ни поедешь? — Пресыщение, пиянство, страсть к циркам и театрам — настоящее язычество! В праздники вместо того чтобы сходить в церковь и Богу помолиться и свечу поставить, чтобы Господу показать свою благодарность зa Его милости и чтобы Господь послал вместо огня и света вещественного огнь и свет благодатный в души наши, многие идут в трактир или в питейным дом и там наедаются и напиваются в праздник донельзя — вместо того чтобы почтить праздник воздержанием. У иностранцев, хотя они неправославные христиане, в воскресные и праздничные дни запечатываются места винной продажи, и все ходят к службе, после службы сидят в домах и читают священные книги или занимаются разговорами душеспасительными; обедают скромно и умеренно; не думают и ходить в домы увеселительные: а у нас — о горе! Что праздник, то пресыщение и пиянство; что праздник, то раздирающие душу зрелища разврата; что праздник, то посещение увеселительных заведений. Что мы делаем? До чего мы дожили, христиане? По имени мы христиане, как бы Христовы, а делами мы отметаемся от Него, по делам мы — язычники, не христиане, и горе, горе, горе нам будет на Страшном Суде Христовом, если мы не исправимся. Отраднее будет на Суде жителям городов Содома и Гоморры, Тира и Сидона, этих пребеззаконных городов, прогневавших Господа своими плотскими нечистотами, нежели нам (Ср.: Мф. 10, 15; 11, 22, 24; Мк. 6, 11; Лк. 10, 12, 14), называющимся христианами.
Горе, горе, горе и нам, пастырям, что мы мало обличаем, запрещаем и умоляем христиан (Ср.: 1 Тим. 4, 2), чтобы они вели себя по–христиански. Мы молчим, а овцы наши идут куда не должно и делают то, чего не следует; мы дремлем, а вол к расхищает ипогубляет их (Ср.: Ин. 10,12); мы не светим им своим учением и жизнию, а их покрывает чуждая тьма окаяннаго [399], и в этой тьме они делают всякие дела погибели. Боже мой! До чего мы дошли? — Нельзя узнать в нас христиан: все мы живем плотию, не духом, все мы и не думали распинать плоть свою со страстьми и похотьми (Гал. 5, 24), все неключими: несть творяй благостыню (Пс. 13, 3).
Есть люди жадные, завистливые, которые едят много и готовы все съесть для того только, чтобы не осталось от них пищи другому, пьют много — готовы все выпить — только чтобы другим не осталось. О скоты бессмысленные! О рабы тления! Как они высоко ставят свое удовольствие, грубое, низкое, брюшное — свиньи, настоящие свиньи. Как они бездушны! Ибо скажите: где душа у таких людей? Не вижу. Надо презирать пищу и питие и сверх меры никогда не пить, не есть — пусть остаются остатки, хотя бы они превкусные и предорогие; душа моя дороже их — я не хочу обременять ее излишним употреблением тленной пищи и пития; не хочу быть рабом праха, хотя бы драгоценного, и страдать от него душой и телом; я — христианин: я хочу быть послушным словам моего Господа: внемлите себе, да не когда отягчают… (Лк. 21,34) и принесу в жертву Ему благоугодную и свою волю, и свое чрево, да призрит Он, Владыка живота моего [400], милостиво на меня, недостойного раба Своего, жертвующего Ему своим плотским удовольствием; не хочу служить диаволу, который прельщает меня и доныне ядию, как прельстил Адама и Еву; не буду обременять и затмевать ясности души моей множеством пищи и пития — этого тления земного.
Многообразна прелесть диавольская в людях: иного диавол прельстил с ранных лет не молиться, и он остается в этом обольщении — и не молится; другой находится в другой прелести —гоже с ранних лет: считает для себя чем–то невместимым Священное Писание — и не читает Священного Писания, коего одно слово как слово Божие могло бы оживить его душу, как сказано: о всяком глаголе, исходящем изо уст Божиих, жив будет человек(Ср.: Мф. 4, 4). Иной считает делом излишним и напрасным хождение в церковь и нисколько для себя не обязательным, хоть это есть дело обязательное для всякого христианина, ибо сказано: не оставляйте собрания своего (Ср.: Евр. 10, 25), и хоть часто несколько минут предстояния в Божием храме ясно говорят сердцу о пользе и необходимости посещать дом Божий; иные — о ужас — находятся в самом ужасном обольщении — не приходят к исповеди и причащению Святых Таин, почитая все это установлением человеческим, а не Божиим и считая все постановления, Уставы и Таинства Церкви стеснительными для своей будто бы свободы, в самом же деле для своего плотского, ветхого, греховного, погибельного человека. Это невежды в вере (2 Тим. 3, 8), это окамененные сердцем, это враги Креста Христова, порождения ехиднины (Мф. 3, 7), ибо если бы хотели, то могли бы научиться вере и жизни христианской в церкви или от духовного отца. Есть еще какая дерзость — такие гордые и презрительные ко всему святому, которые и молитвы жене–родильнице и самое Таинство Святого Крещения почитают делом ненужным и негодуют, когда крестят их младенцев, называя это мучением (о ужас) для детей и обычаем, Бог знает для чего вошедшим в мир!
День же седьмый, суббота Господу Богу твоему (Исх. 20, 10), суббота, то есть покой — покой рук от дел, покой желудка от пресыщения и пиянства, покой всего человека от работы земному и тленному и посвящение всего себя Богу, или небесному и духовному.
Причащающиеся Божественных и Животворящих Таин замечают часто, что до причащения, во время причащения и после него втесняются в сердца их хульные на Божественные Тайны помышления, которых сущность — ложь и клевета; обыкновенно они всегда поражают сердце скорбию и теснотою и попаляют огнем, по–писанному (огнь бо ecu, недостойныя попаляя [401]), и чем слабее причастник противостоит им, чем слабее отражает их противоположными помыслами истинными, тем они сильнее и несноснее жгут и стесняют наши внутренности, тем несноснейшую производят скорбь и тесноту сердца. Внимайте, братия: все это прелесть или обольщение диавола, который ложными помыслами нападает на вас, да похулите Божественные Тайны, которыми вы оживотворяетесь; а чтобы вы как волею не можете их похулить, ибо сами тысячу раз испытали, что они истинны, святы, пречисты и животворны, то он, затмевая ваш ум и сердце суетными и ложными мудрованиями, употребляет еще при этом принуждение огнем, теснотою и скорбию вашего сердца, чтобы вы неволею, принуждаемые мучениями, похулили то, чем вы постоянно освящаетесь и оживотворяетесь. Вы же, братия мои, будьте тверды, непоступно, всевозможно трезвитесь и бодрствуйте (1 Пет. 5, 8) в эти минуты, до пота и крови подвизаясь противу диавола (Ср.: Евр. 12, 4) и его обольщений, призывая в помощь Господа Иисуса и Пречистую Его Матерь: ни на минуту, ни на мгновение старайтесь не соизволять лукавым и хульным помыслам на Божественные всеспасительные Тайны, да не будете единомысленниками клеветника всесветного и отца лжи (Ин. 8, 44), постоянно клевещущего на Бога и на все, Ему угодное, на всякую истину Его. Помните, что вы стоите здесь на степени Его исповедников и мучеников за Христа, за Его Божественное Тело и Кровь. Отвергайте мудрование вашего плотского ума, помня, что Тело и Кровь — Тайна Бога Творца, Тайна Животворящая и, следовательно, истинная, ибо только истина — животворна, а ложь ядовита для нашего духа, созданного для истины. — Когда, став твердо за Божественные Тайны, за истину их, вы не поддадитесь врагу и победите его наветы и клеветы, тогда — о какой мир душевных сил [402] будет в ваших сердцах. Отчего? Оттого, что вы, как исповедники или мученики, выходите победителями из борьбы с духами злобы поднебесными (Ср.: Еф. 6,12) и теснейшим союзом соединяетесь с Самим Господом, за Которого твердо стояли против врагов Его, сказано: ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем (Ин. 6, 56).
