- Ужас! - отреагировала я, просто чтобы не молчать.

- Я вижу, Елена Михайловна, вам это не интересно. Вы бы хотели, чтоб я рассказал про Серёжу. А вот и не расскажу ничего! Потому что он - мой друг!

- За дружбу! - предложил тост подошедший батюшка.

- Да, друг! Я уже понял, что это он меня запугивал по телефону. Тогда я испугался, но сейчас понимаю, что это были пустые угрозы. Серёжа никого не собирался убивать, кроме этого мерзкого депутата, которого совсем не жалко.

- Он и вам чем-то насолил?

- Лично мне - нет. Но он хотел убить Серёжу, моего единственного друга, если не считать экономки из КГБ, или как там эта организация себя сейчас называет.

- Вы знали, что она оттуда?

- Конечно. По-другому и быть не могло. Неужто эти ребята оставили бы меня без присмотра?

- А кто вам сказал, что депутат хочет убить Серого? Сам Серый?

- Нет, мы об этом не говорили. Но это единственная причина, по которой он мог захотеть кого-то грохнуть. Серёжа - хороший человек, добрый, и уж точно не мокрушник.

- А как вы догадались, что звонил вам именно он? Голос узнали?

- Нет, конечно. У него есть такой специальный микрофон, который совершенно меняет голос. Нет, не узнал я. Мне федералы сказали, что вторую фальшивую бомбу делал тоже я. Но я же знаю, что её не делал! Значит, тот, кто её делал, видел, как я работаю с такими устройствами. Или Серёжа, или экономка, больше некому. А она не по этой части, у неё одна извилина, и та прямая. Экономиться умеет отлично, а больше - ничего. Значит, муляж делал он. А раз бомбу - он, то и всё остальное - его работа. Что тут сложного?

Я внимательно слушала Берендея и смотрела на него, но всё же заметила, как Нежный решительно направился к нам. Подошёл он одновременно с батюшкой, взял у него один шампур и мгновенно проглотил и мясо, и лук. Мне даже показалось, что совсем не жевал.

- Хватит сплетничать, - попросил нас майор. - Неосторожно себя ведёте. Игра, как выяснилось, пошла крупная, можно ненароком узнать что-нибудь несовместимое с жизнью. Оставьте в покое Берендея, я вам сам расскажу всё, что разрешил подполковник. Уходим, не прощаясь, по-английски. Если что, малец нас научит, как это делается правильно.

***

Рядом с ‘Матиз’ стояла машина наружки, двое полицейских стояли в тени дерева и болтали с федералом из группы захвата. Время от времени все трое громко ржали. Нежному такое соседство явно не нравилось, но особого выбора у нас не было, и мы устроились на лавочке. Я уже собралась спрашивать, но он жестом показал, что нужно помолчать.

Вскоре двое спецназовцев вывели из ворот не то арестованную, не то задержанную Светлану. Она громко пела какую-то похабщину и, как ни странно, пела неплохо. Закончив песню, она, не снижая громкости, сделала своим конвоирам очень непристойное предложение, но их это не заинтересовало. Впрочем, ей и так было хорошо. Плохо станет завтра.

Подъехал уже знакомый нам микроавтобус, бойцы аккуратно завели туда продолжавшую петь женщину, и погрузились сами. Уж не знаю как, но подполковник тоже оказался внутри, хотя я не заметила, чтобы он садился. Как только микроавтобус тронулся, полицейские из наружки, повинуясь жесту Нежного, тоже отъехали подальше.

- Вот теперь можем поговорить, - сообщил майор. - Спрашивайте, постараюсь ответить на всё. Такой у меня приказ. Само собой, к вам просьба болтать об этом деле поменьше, но особой секретности нет.

- Мне непонятно одно, - начала я, но Юра меня перебил.

- Депутат выживет? - поинтересовался он.

- Врачи бьются за его жизнь, - ответил Нежный. - Или за его смерть. Мы же все слышали, что сказал подполковник.

- Выживет, - заявила я. - По крайней мере, федералы в этом уверены.

- Высшие Силы подсказали? - ехидно ухмыльнулся Нежный.

- Они самые, - я попыталась отделаться своей обычной отговоркой, но Юра требовал разъяснений, и так настаивал, что я сдалась. - Юра, это же очевидно. Серого арестовали?

- Нет.

- Значит, он чем-то откупился, причём не деньгами.

- Почему?

- Потому что дело на контроле у Москвы. В такой ситуации можно получить взятку, но потерять голову.

- Дело в том, что товарищ подполковник честный офицер, и взяток не берёт, - с той же ехидной улыбочкой изрёк Нежный.

- Не берёт, так не берёт, - не стала спорить я. - А когда дело на контроле, не берёт ещё чаще.

- Так чем откупился? - поторопил Юра.

- Какой-то информацией. Он что-то знает, и федералы тоже хотят узнать.

- Что?

- Без понятия. Но это что-то важное. Актриса сказала депутату пару слов от имени Светланы, и что он сделал? Помчался к ней на свидание, как озабоченный подросток! При этом зная, что она хочет его убить! Скорее всего, это какая-то его давняя бухгалтерия, связанная с фондом. Светлана там работала, и он поверил, что ей многое известно. Но на самом деле всё знал Серый. Разобрался, когда фонд обворовывал. Помнишь, Мелентий этим депутата припугнул, и тот отозвал обвинение? Вот что нужно федералам! На Серого им плевать. Поэтому он и смог купить свободу за компромат. И теперь они будут дёргать этого выдающегося политика за ниточки, он станет их марионеткой! А это всё имеет смысл, только если он выживет. Мёртвые марионетки никому не нужны.

- Елена Михайловна, вы почти не ошиблись. Только в самом конце. Депутаты - и так марионетки, без всякого компромата. Ладно, так и быть, слегка нарушу приказ товарища подполковника, он не хотел, чтоб вы знали именно это. Но, уверен, вы и сами догадаетесь. В общем, в той афёре с фондом замешаны фигуры ещё крупнее, чем рядовой депутат. Когда ему вколют сыворотку правды, он всех сдаст, никуда не денется. Но без того, что Серый передал сейчас федералам, было бы трудно задавать ему правильные вопросы.

- Какая грязь! - расстроилась я. - Ещё хуже, чем я думала.

- На самом деле всё ещё намного грязнее, чем вы думаете сейчас. И, наверно, даже грязнее, чем думаю я, провинциальный мент, слабо представляющий реалии столицы. Всё, хватит об этом. Следующий вопрос.

- Все говорят, что дядя Серёжа не мокрушник, а ведь он собирался убить двух человек - депутата и Светлану. Я не понимаю, как это, - Юра снова меня опередил.

- Депутат хотел убить его, Серый защищался. Так сказать, превышение пределов необходимой самообороны. А вот бабу мочить у него и в мыслях не было. Он так сказал своим подельникам, чтобы актриса не боялась загреметь на зону, но он им постоянно морочил голову. Один лифчик с пластилиновой взрывчаткой чего стоит! А женщина, в роли бородатого курьера?

- Зачем он это делал? - поинтересовался Юра.

- Может, Елена Михайловна ответит?

- Имитировал бурную деятельность. Создавал перед подчинёнными видимость активной работы. Обычно бывает наоборот, но тут главарю нужно было держать своих орлов в тонусе. А то если начальство ничего не делает, персонал тоже охотно валяет дурака. Вот расслабились, и Светлана сбежала. Серый сделал выводы.

- А как вы узнали, что дядя Серёжа участвовал в ограблении банка с Берендеем? - Юра не умолкал, и я всё не могла задать тот единственный вопрос, который меня интересовал.

- И снова я предоставляю право ответить нашей могущественной ведьме, - Нежный от души веселился.

- Помнишь, Юра, он рассказывал, как на него вышли наши городские бандиты?

- Помню. Кто-то из них случайно увидел в спектакле труп гусара, и подумал, что этот трюк им здорово пригодится. И что, тётя Лена?

- Как думаешь, если бы Бубновый это увидел, он бы подумал что-то такое?

- Нет, но Бубновый - торпеда. Может, Шашка или Кошкодёр?

- Кто такой Кошкодёр? - насторожился Нежный.

- Бандит такой. Потом в картотеке посмотрите, если интересно, - отмахнулась я. - Нет, Юрочка, эти ребята тоже ни о чём таком бы не подумали. Не тот уровень. А вот Марио мог. Да только зачем бы он попёрся в этот убогий театр на спектакль, который идёт уже не первый год? Он похож на завзятого театрала?

- Не похож. А при чём тут дядя Серёжа?