- Почему ‘типа’?

- Потому что у них там весь месяц полно народу. Экзамены всякие, консультации, отработки и хрен знает, что ещё. Не представляю, как эту бабёнку можно было бы держать в школе. А есть ещё одно местечко. Бывший детсад. Раньше, помните, деток было полно, а сейчас если два ребёнка, это уже, считай, многодетная семья. Вот и выходит, что столько садиков больше не нужно. Появились там новые хозяева, не знаю, кто такие. Зато знаю, что кавказцы захотели взять их себе под крышу. Да только захотеть - мало. Пятеро торпед попёрлись запугивать, а получилось, что теперь они все пятеро - инвалиды. Больше никто туда не лезет. Карете, батюшке вашему, такая мелочь без надобности, кавказцы - боятся, я - тоже. Обойдусь уж как-нибудь без них.

- Может, там та же крыша, что в ‘Авроре’? - предположила я.

- Может быть всё, что угодно. Я понятия не имею, что там за контора, чем занимается и под чьей крышей ходит. Но Светлану вашу держали там, больше просто негде. Школа, бывший детсад, гостиница, остальное - дома. Разные мелкие магазинчики - не в счёт.

- Я могу сообщить об этом в полицию?

- Сообщайте. Менты ничего не докажут, даже Юр Николаич. Я ведь знаю, что вы с ним совместно работаете. Мой человек в ментовке сообщил. Месяц прошёл, теперь наша гостиница - просто гостиница. Кто считает иначе, будет иметь дело с Мелентием. Клевета, моральный ущерб и тому подобное. Он мастер по таким вещам. А насчёт Юр Николаича, так я вам, наоборот, даже рекомендую его привлечь. Самой вам не справиться, хоть вы и могущественная ведьма, как меня пытаются убедить некоторые суеверные граждане. И эти двое торпед, - Марио кивнул в сторону Мешка с Бубновым, - вряд ли здорово вам помогут. Ребята они, конечно, крутые, тут спору нет, но кавказцы тоже не пальцем деланные, а вот поди ж ты - теперь на костылях ходят, если ходят вообще. Менты - другое дело. Не сильно круты, зато их много, и беспредельничать могут в своё удовольствие.

- Спасибо, я так и сделаю. Можно вопрос?

- Задать - можно. Но ответить - не обещаю.

- Вы сказали, что едва не выставили на спор свои усы, но вовремя опомнились.

- Да, и что?

- Разве усы - такая уж ценность? За месяц заново отрастут.

- Что вы, какой месяц? Всего две недели. У меня волосы растут очень быстро. Но, понимаете, я ношу усы с тринадцати лет, хотя тот пушок, что рос тогда у меня на губе, усами называл только я. И с тех пор ни разу, понимаете, ни разу я их не сбривал! Даже представить себе не могу, как это - я, и без усов. Нет, нет, абсолютно невозможно! Боюсь даже, это уже буду вовсе не я!

- Мне, наверно, не понять.

- Конечно! У женщины на губе если вдруг что-то и растёт, она, если следит за собой, конечно, эту растительность безжалостно изничтожает. И правильно делает, если кого-то интересует моё мнение по этому вопросу. Так откуда же взяться пониманию? А вот я вас ни о чём спрашивать не буду, зато дам добрый совет. Раз уж речь зашла об уходе за собой. Поверьте, я в этом неплохо разбираюсь.

- Вижу, - кивнула я. - Так что вы мне посоветуете?

- Елена Михайловна, вы очень красивая женщина. И явно следите за собой - причёска идеальна, кожа чистая, косметика наложена превосходно. Но если вы в ближайшее время не обновите лак на руках и ногах, никакая магия не поможет вам сохранить красоту.

***

Забравшись в ‘Матиз’, я вдруг заметила, что горло пересохло, и страшно хочется пить. Неудивительно, говорили только мы с Марио, Анжела и Каскадёр только молча кивали, когда речь заходила о них. Заказать какой-нибудь напиток мне почему-то и в голову не пришло, хотя Анжела что-то тянула через трубочку из бокала, и Каскадёр, кажется, тоже. Там, в прохладном воздухе, пить совершенно не хотелось, а кондиционер моей ‘Матиз’ от жажды не избавлял. Стала оглядываться, высматривая, нет ли поблизости ларька, и Юра это заметил.

- Тётя Лена, ты пытаешься определить, нет ли слежки? - удивлённо поинтересовался он. - Так это лучше делать на ходу. Что можно увидеть на стоянке?

- Слежку, если что, засечёт Бубновый, у него это лучше получается, - отмахнулась я. - Смотрю, где можно купить минералки.

- Так в ресторане можно, - посоветовал Юра.

- Мы только что оттуда, - напомнила я. - Глупо как-то получится.

- Ерунда. Сейчас организую.

Юра подозвал охранника стоянки и попросил, чтобы тот принёс два стакана холодного натурального сока. Тот состроил недовольную мину, но мой пасынок сунул ему купюру, и доблестный страж разве что честь не отдал. Сам он, правда, за соком не помчался, кому-то позвонил, сказал пару слов, и к нам примчалась официантка с сумкой-холодильником. Яблочный сок отлично утолил жажду, и я вновь вернулась к уже изрядно поднадоевшему расследованию.

- Почему мы не едем? - Юра слишком долго молчал, теперь заткнуть ему рот было нереально.

- Куда не едем?

- Никуда.

- Потому что непонятно, куда ехать.

- В ту контору, где кавказцев отметелили, - предложил Юра.

- Чтобы там отметелили и нас?

- А ты Юрия Николаевича позови. Его не посмеют тронуть, он же мент.

- Он - полицейский, - поправила я. - Нечего повторять всякие плохие словечки за бандитами.

- А ты сама иной раз переходишь на феню.

- Мне - можно. Я - дочь крупного криминального авторитета. Причём с тобой я таких слов не употребляю. Короче, это не обсуждается. А вот поговорить с Нежным - хорошая идея, - я достала из сумочки телефон и позвонила бравому майору.

- Что у вас опять стряслось, Елена Михайловна? - пробурчал он совершенно усталым голосом.

- Мне удалось узнать, где Светлана села в машину Анжелы, - я назвала место.

- Надо же, - слегка оживился майор. - Неожиданно. Я готов был поклясться, что она на самом деле не помнит. Я к ней и так, и этак, но всё бесполезно. А вам как удалось? Надеюсь, не пытками?

- Нет, магией.

- Ой, вот только не надо вешать мне на уши эту вашу магическую лапшу.

- Не верите очевидному - ваше дело.

- Ладно, проехали. Я пытаюсь понять, откуда же сбежала Светлана. Тут всего три подходящих места - школа, гостиница и коммуна.

- Что вы назвали третьим? - не поняла я.

- Коммуна, причём не парижская, а наша, местная. Слышали что-нибудь о коммунистах?

- Слышала. Это те люди, которые развалили СССР. Сама я Союз не помню, но мама считает, что его не нужно было разваливать.

- Не надо о политике, - попросил Нежный.

- Вы первый начали, - напомнила я. - Чем занимаются в этой вашей коммуне?

- Понятия не имею. У нас в городе десятки тысяч разных фирм, не могу же я знать всё обо всех. Хотя, слыхал краем уха, что эти коммунисты, точнее, коммунары, жестоко избили пятерых рэкетиров из какой-то кавказской бригады. Но не думаю, что это их основной вид деятельности. Кстати, называется коммуна ‘Красный октябрь’. Вкупе с клубом ‘Че Гевара’ и рестораном ‘Аврора’ наводит на мысль о революционных настроениях в массах.

- А о школе и гостинице что-нибудь слышали?

- О школе - ничего. А гостиница ещё месяц назад была борделем, причём с малолетками. Потом Марио вдруг решил её перепрофилировать в обычную гостиницу. Да, вспомнил ещё кое-что о коммуне. Они базируются в бывшем детском садике. Года три назад, когда садик закрыли и решался вопрос, кому передать здание и территорию, Мэрский лично продавил решение в их пользу. Многие были против, кусочек-то лакомый.

- Сами что думаете? Где держали Светлану?

- В борделе, конечно. А когда сбежала, бордель срочно закрылся. Или переехал куда-то на другое место, это скорее всего. Только Светланы там наверняка уже нет. Ни в старой гостинице, ни в новом борделе. В гостинице наверняка остались какие-то следы, только я вам помочь ничем не могу.

- Почему?

- Чтобы что-то там выяснить, нужно их как следует прижать. А чем? Мы не могли к ним подступиться, когда они обслуживали педофилов, а сейчас - тем более.

- Как это, не могли? - не поняла я. - Разве нет статьи за это?

- Статья есть. Мы разок попытались. Но Марио хитёр, всё досконально продумал. Гостиница, девушки снимают в ней номера. К ним в гости приходят мужчины. Да, девушки ведут себя аморально, но это не преступление. Даже административное правонарушение ещё попробуй, докажи. Особенно, когда на их стороне один наш общий знакомый, с погонялом Мелентий.