– Тебе что-то не нравится?

– Беззаботность, – сказал Маран сухо. – Как на воскресной прогулке. И потом, нас слишком много.

Дэвид оглянулся.

– Как раз наоборот, по-моему, нас слишком мало.

– Для чего?

– То есть?

– Для применения силы нас слишком мало, это верно. Но силу мы ведь применять не собираемся? А для того, чтобы не бросаться в глаза, нас слишком много.

– Возможно. Однако нас некому обнаружить, никого нет.

Маран заколебался, потом неохотно сказал:

– Нас уже обнаружили.

– Что?!

– За нами наблюдают.

Дэвид опешил.

– С чего ты взял?

Маран неопределенно повел плечами.

– Это необъяснимо. Я просто чувствую. Привычка.

Дэвид недоверчиво усмехнулся. Дан поежился. По Торене он отлично знал, что Маран в полной мере обладает тем самым непонятным, но незаменимым для разведчика шестым чувством, любое наблюдение за собой он засекает сразу же. Правда, здесь не Торена, но… Думать, что за каждым твоим шагом следят невидимые глаза, было не просто неприятно, но даже жутко. Он задержался на самой высокой точке моста, чтобы окинуть взглядом безжизненный город. Река просматривалась вплоть до устья, вдали виднелась желтоватая в розовых бликах от винно-красного солнца морская гладь, набережные в пределах видимости были пусты, как и улица, которая брала начало от маленькой полукруглой площади, окружавшей опоры моста. Где может прятаться наблюдатель? В километре? Почему бы и нет, это дело техники… если Маран не ошибается. Может же он раз в жизни ошибиться! Дану очень этого хотелось, но особых надежд он не питал…

Спустившись с моста, они пересекли площадь и оказались на широкой прямой улице, ведущей к высокому круглому зданию, сверкающий купол которого был хорошо виден издалека. Улица как улица… нет, в ней есть что-то необычное – что? Подумав, Дан понял. Мостовая состояла из тех же неплотно прилегавших друг к другу пластиковых плит, перемежавшихся полосами травы. Не выделялись и тротуары. Надо полагать, в городе не использовался наземный транспорт. Как же они?.. Подняв голову, Дан обнаружил разгадку. На высоте примерно трех с половиной метров вдоль улицы тянулись два параллельных толстых троса, подвешенных к уходящим в стены домов своеобразным кронштейнам. Если считать, что обитатели Палевой одного роста с землянами… Дан мысленно привесил к тросу стандартный вагончик земной канатки… Да, видимо, дно вагончика находилось очень невысоко над землей, сантиметрах в тридцати…

Увлекшись предполагаемой канаткой, он прозевал что-то, привлекшее внимание остальных, и рассеянно ушел вперед.

– Дан, – окликнул его Патрик.

Обернувшись, Дан увидел своих спутников, собравшихся в кучку у одного из окон нижнего этажа. Подойдя, он понял причину замешательства. Стекло в наглухо закрытом и занавешенном изнутри окне было чистым и блестело, отражая хмурые физиономии разведчиков.

Волны, мягко шурша, набегали на песчаный берег и безмолвно уползали обратно. Шум прибоя напоминал земной. Дан расслабился, его беспокойство улеглось. Не потому ли, что спускавшиеся сумерки сгладили чуждые глазу землянина краски, тревожный желтый оттенок неба исчез, сейчас оно было тускло-серым, море тоже побледнело… Теперь проще поверить, что вода в нем чище, чем в земных морях, днем, глядя на его грязный цвет, можно было вообразить, что в него льются сточные воды со всего континента. Однако нет. Чистая вода, немного иного солевого состава, чем морская вода на Земле, но абсолютно безвредная… Только купается ли здесь кто-нибудь? Плавно изгибаясь, повторяя контур береговой линии, но отстоя от нее на добрых полкилометра, вдаль уходила возвышавшаяся над уровнем моря метра на три, не меньше, стена, облицованная тем же аналогом «вечного пластика». Набережная? Но почему так высоко? И так далеко? На всем видимом протяжении ни одного спуска к морю, ни одной лестницы, попасть на пляж можно, лишь обойдя конец стены у реки. Загадка. Уж нет ли у обитателей Палевой своеобразной водобоязни? Дан невольно вспомнил отсутствие водопровода в домах. Увлекшись, он уже строил самые фантастические гипотезы, когда его негромко окликнул Маран, сидевший на песке и машинально подбрасывавший и ловивший небольшой круглый камешек.

– Как ты думаешь, Дан, это была женщина?

В самом деле! Дан нахмурился. К вящему своему удивлению он понял, что определить пол того существа задачка не из легких.

– Не знаю, – сказал он наконец. – А ты как считаешь?

Маран неопределенно пожал плечами.

– А может, они бесполые? – предположил подошедший Патрик.

– Ага. И размножаются почкованием, – сказал Дан насмешливо.

– Почему бы и нет?

– А обновление генофонда? За счет чего же развитие?

– Мутации.

– Мало.

– Может, это биологическая цивилизация, представители которой с самого начала были способны к направленным мутациям собственного организма.

– Слишком сложно, – отозвался Дэвид, лежавший на песке чуть поотдаль.

– Сложно? Тогда скажи, какого оно было пола. Не торопись, подумай, вспомни.

Вспомни… И правда, не помешает. Дан закрыл глаза, восстанавливая в памяти облик палевианина. Вполне человеческие, но словно расплывчатые, неопределенные черты лица, очень бледная кожа, губы почти того же цвета, грязно-зеленые глаза, блеклые, неровно подстриженные волосы, спереди беспорядочно спадающие на лоб, сзади прикрывающие верхнюю треть шеи – тощей, как и обнаженные ниже локтя руки с плоской кистью и тремя костлявыми пальцами… Фигура скрыта под широкими, бесформенными штанами вроде шаровар и мешковатой длинной блузой, то и другое серо-голубое, непривлекательное… Но обычно под любой одеждой при движениях угадывается женское изящество или мужская угловатость, здесь же – ничего! Нет, не поймешь…

– Мне кажется, это все же была женщина, – объявил вдруг Маран, отбрасывая свой камешек.

– Ой ли? – усомнился Патрик.

– Перед тем, как нырнуть в подвал, она повернулась, наклонилась… какое-то такое движение, и я увидел очертания груди. По-моему. Давай просмотрим запись.

– А что увидишь на этом крохотном экранчике, – сказал Патрик, но вытянул из заднего кармана тонкую пластинку видео.

Лицо, глаза… Паническое выражение. Чего она испугалась? Она, оно?.. Может, это и страшно – в закрытом со всех сторон дворе столкнуться с несколькими незнакомыми людьми? А что если она увидела руки? Вряд ли, на таком расстоянии… А может, она знала? Как бы то ни было, она кинулась бежать, вначале была видна только спина, но перед тем, как нырнуть в незаметный издали низкий темный вход, она действительно повернулась, пригнулась… вот! Один миг, но… Патрик остановил изображение и укрупнил его. Да, блуза, опав, вроде бы обрисовала небольшую непривычно низко посаженную грудь… Секунда, потом набежавший Артур заполнил своей персоной весь экран.

– Ну и глаз у тебя, – Патрик небрежно сунул прибор обратно в карман. – Правда, чтобы быть уверенными, ее следовало б раздеть.

– А это мы предоставляем тебе, – насмешливо сказал Артур, стоявший за его спиной.

Патрик живо обернулся.

– Я был бы тебе глубоко признателен, если бы ты объяснил нам, какого черта ты за ней погнался, – бросил он зло, глядя на Артура в упор.

– А что я должен был делать? – удивился тот. – После стольких суток наблюдения, стольких часов бессмысленного блуждания по пустому городу первое живое существо…

– Это еще не значит, что надо его хватать!

– Я не хватал! Я только…

– Успокойтесь! – буркнул Дэвид, садясь. – Нашли время. Подведем первые итоги. Мы здесь уже… – он посмотрел на хронометр, – шесть с лишним часов. Темнеет. Что будем делать?

Он оглядел членов экспедиции, рассевшихся на песке, только Артур, крупный, неуклюжий, похожий больше на грузчика, чем на «кабинетного ученого», стоял во весь рост, рассматривая то ли набережную, то ли город за ней.

– Что же, никаких предложений нет?

– Почему нет? – сказал Патрик вызывающе. – Я предлагаю контактологам вернуться на орбиту и ждать, пока мы разберемся в ситуации.