Подсознательно она желала, чтобы самое засекреченное и жуткое отделение школы пустовало. Такое вполне могло иметь место: государственные рекрутеры старательно прочесывают детские дома в поисках вундеркиндов – но даже если и находят таковых, то дети, как правило, погибают, не закончив курс. Слишком тот тяжел, слишком жестоки физические и психические нагрузки. Наста не знала подробностей этой учебной программы, но ей хватало слухов, бродивших среди коллег.

Сотрудники спецшколы, проводившие для неё экскурсию, сообщили, что сейчас в отделении есть ученик и весьма перспективный. Эта весть расстроила Насту – и она отчетливо осознала, что совесть никогда не позволит ей руководить этим зловещим учреждением. Однако она не отказалась продолжить осмотр спецшколы, не желая демонстрировать своего дискомфорта.

И вот тогда-то она и увидела Кира. Он отрабатывал приемы рукопашного боя под присмотром наставников в подземном спортивном комплексе. Насте это место было знакомо - здесь много лет назад она в компании высокопоставленных чиновников наблюдала за испытанием Иврама. Бронированное стекло, за которым обычно скрывались зрители, находилось на том же месте. Наста и её сопровождающие остановись за стеклом. Кир, казалось, и не обратил внимания на посетителей, продолжая тренироваться; его лицо сохраняло сосредоточенное выражение, пока он двигался. Сотрудник спецшколы дал краткую справку о мальчике, а Наста подумала, что тот выглядит старше своих лет из-за высокого роста и развитой мускулатуры.

Сердце Насты сжалось при взгляде на него. События прошлого возникли перед нею, она словно узрела театр призраков перед собой: её брата, в одиночку сражающегося против десятка головорезов, её собственное оцепенение, Владлена Панова рядом с ней и кровь, брызгами падающую на пол. Холодок пробежал по коже Насты, стены стали давить на неё, сердце заныло от боли.

«Думаю, этого достаточно, - пробормотала она. - Мне лучше уехать».

Отвернувшись от экскурсоводов, она поспешила к выходу, стремясь как можно скорее уйти из спортзала. У дверей Наста остановилась, дожидаясь, пока один из охранников отопрет кодовый замок. Повинуясь какому-то порыву, она опять посмотрела в сторону Кира – и тогда их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга секунды две, не больше, однако для Насты время замерло - перед ней будто бы возник потерянный брат.

Зеленоглазая женщина потом долго вспоминала лицо Кира, всякий раз чувствуя щемящую жалость по отношению к нему. В ней говорила совесть. Она являлась частью той системы, которая так жестоко эксплуатировала его, создавая из него машину для выполнения любых приказов. Наста, если подумать, ничем не отличалась от тех, кто лично муштровал учеников: ведь она знала о порядках в спецшколе и соглашалась с необходимостью существования подобного заведения – следовательно, она должна была разделять груз ответственности.

Подъехав к воротам, Кир притормозил. Это вернуло Насту в реальность. На КПП несли дежурство трое солдат, и еще несколько человек с автоматами находились на двух вышках. Учитывая запас прочности ворот и удобные позиции для обстрела у солдат – у Насты и Кира не будет шансов прорваться на свободу, если охрана заподозрит что-то неладное. Кир положил свой пистолет на сидение так, чтобы она без труда смогла до него дотянуться.

- Будь начеку, - проговорил он.

Кир опустил стекло со своей стороны, и протянул пластиковые карты контролёру, вышедшему навстречу автомобилю из своей будки. Забрав пропуски, тот ввел данные в портативный энкодер. Сверив данные, контролёр дал знак открыть ворота. Они выехали на дорогу, прорезающую собой густой сосновый лес, и Кир прибавил газу. В зеркало заднего вида Наста посмотрела на дорогу – их никто не преследовал.

Она схватила с сидения пистолет и направила его на Кира:

- Останови машину!

- Что ты делаешь? – спросил тот сквозь зубы. – Я спас тебя.

- Спасибо огромное, но все равно – останови машину! Или я выстрелю.

Автомобиль, напротив, начал разгоняться все сильнее.

- Если ты выстрелишь в меня на такой скорости, то мы разобьемся, - заявил Кир с ноткой снисходительности. – Не лучше ли тебе объяснить, почему ты целишься в того, кто вытащил тебя из камеры пыток?

Наста, покосившись на спидометр, мысленно чертыхнулась.

- Потому что я вспомнила тебя, - сказала она, продолжая держать его на мушке. - Я видела тебя в спецшколе, ты был учеником особого отделения. Раз так, то ты убийца и диверсант высокого класса – и мне опасно даже просто сидеть рядом с тобой.

Кир вдруг улыбнулся и мельком посмотрел на неё.

- Я не надеялся, что ты запомнишь меня, - признался он.

На огромной скорости их автомобиль вылетел на автостраду, чудом не столкнувшись со старым грузовиком, и, скрипнув резиной, влился в поток движущихся машин. От резкого поворота Наста потеряла равновесие, ей отбросило назад, на дверцу. Кир воспользовался возникшим преимуществом – удерживая руль левой рукой, правой он вырвал у женщины пистолет.

- Я положил его туда, чтобы ты смогла защитить себя в случае перестрелки, - проговорил он резко. – Но от меня тебе не нужно защищаться. Будь у меня намерение причинить тебе вред – я бы его уже причинил.

- Прибереги это дерьмо для кого-нибудь с гражданки, - оборвала его Наста. – Что тебе от меня нужно?

- Мне нужно, чтобы ты спокойно меня выслушала.

Зеленоглазая женщина закусила губу, со злостью прикидывая свои шансы избавиться от его общества. Она хорошо представляла себе, насколько может быть опасен такой человек как он. Зачем он вытащил её из комнаты пыток? Что, если это хитрая уловка Харитоновой – и он через нее планирует добраться до Акутагавы?

Как бы там ни было, силы слишком неравны. Учитывая то, чему его учили – ей ни за что с ним не справиться, как она не смогла бы справиться с братом. Не выпрыгивать же из кабины на полном ходу! Придется выслушать то, что он хочет сказать, и, быть может, она сумеет еще перехитрить его.

- Сначала верни мне пушку, а потом уже говори, - поставила она условие.

Он снова улыбнулся и, излучая самоуверенность, протянул ей пистолет.

- Ты работаешь на Харитонову, не так ли? – задала она вопрос, снова нацелившись на него.

- Она пользовалась моими услугами. После того как я завершил обучение, меня вызвал к себе её советник – Никос Кропотов – и поручил привести в исполнение приказ княжны. Задание, которое она мне поручила, было весьма сложным и опасным.

- Какое задание?

- Убить родственников Коеси Акутагавы.

Наста со всей возможной силой сжала рукоятку пистолета, на лбу у неё выступили капли пота.

- Так это ты совершил теракт?

- Да. Я всё спланировал и привел в действие.

Зеленоглазая женщина сохраняла молчание несколько минут, переваривая информацию.

- Там погибли дети, - еле слышно произнесла она.

- Это издержки профессии, - последовал холодный ответ. – Не я выбирал цель. У меня не было личных счетов к ним, их смерти хотела Наталия Харитонова.

Он был прав. Наста не могла с ним спорить, черт возьми! Издержки профессии, всё верно. Все они – исполнители, приводящие в жизнь волю тех, кто находится на вершине пирамиды власти. Она ведь столько лет работала на ФСБ и столько раз повторяла сию набившую оскомину фразу: «Это издержки профессии»! Пусть сама она всегда избегала насилия в отношении детей, однако привыкла к тому, что её окружают люди, готовые убить невинного ребенка без малейших колебаний.

Её откровенное замешательство тронуло Кира, и он прибавил:

- У меня не было выхода, только так я мог доказать Харитоновой свою преданность.

- И доказал? – прищурилась на него та.

- Она осталась довольна. И сразу же дала мне следующее поручение: добраться до личных телохранителей Акутагавы Коеси, а затем и до него самого.

Страшный возглас исторгся из груди Насты, стоило ей осознать смысл его слов:

- Ты убил его!

Хлопок, сопровождающий выстрел, и истошный визг тормозов прозвучали одновременно. Кир предусмотрел её реакцию – и, едва её палец дернулся на курке, как он тут же вдавил педаль тормоза в пол. Насту швырнуло на приборную доску, в то время как Кир, упершись руками в руль, вжался в спинку сидения. Пуля, выпущенная из пистолета, обдала его лицо острым запахом пороха и пробила стекло. Пока Кир боролся с Настой, машину занесло на влажной дороге и выбросило в кювет, покрытый черным от автомобильной копоти снежным настом. Взметнув в воздух тучу грязных брызг, автомобиль остановился.