— Гарри, Гарри! Скорей! — крикнул Шерлок Холмс.

Гарри ворвался в комнату.

— Сюда! Стань на колени возле старика и подопри ему голову! Он не должен умереть, прежде чем я не поговорю с ним! А я справлюсь пока с этой старой ведьмой!

Когда Шерлок Холмс направился к старухе, та выпрыгнула из постели. В руке она держала длинный кухонный нож, который она вместе с револьвером до этого хранила под подушкой. Она начала колоть ножом в сыщика, и только благодаря его увертливости ему удалось предохранить себя от поранений. Он, правда, мог бы просто-напросто пристрелить ее, но он не хотел напрасно проливать кровь. Кроме того, он хотел сохранить её жизнь, чтобы вынудить у неё признание, на случай если бы не удалось уже ничего узнать от Самуила. Он подскочил к разъяренной женщине, схватил ее за руку и вывернул ей сустав, так что она взвыла от боли и выпустила нож из рук. Но в то же мгновение он отбросил наган, сейчас же связал ее, а она ревела в бессильном бешенстве.

— Здесь пока окончена самая трудная работа, — обратился Шерлок Холмс к Гарри, — а теперь посмотрим, отправится ли старик Самуил в ад упрямым грешником, или же он облегчит свою совесть полным признанием! Пойди-ка сюда, Гарри, помоги мне поднять и положить его рядом с его связанной женой, сделавшейся его убийцей!

Старик Самуил уже боролся со смертью. Шерлок Холмс видел это, когда приподнял его и положил на постель. Однако, Самуил еще не потерял сознания; взгляд его еще был ясен, а ненависть, сверкавшая в его глазах при виде Шерлока Холмса, лучше всего доказывала, что он понимал то, что с ним произошло.

— Слушай, — обратился к нему Шерлок Холмс, — твоя жена ранила тебя смертельно. Пуля вышла не из моего револьвера, а тебя пристрелила твоя Кэт!

— Но пуля была предназначена для вас, — слабым голосом возразил старик, — и только адская случайность направила ее в меня!

— Знаешь ли ты, Самуил, что ты должен умереть? — спросил Шерлок Холмс. — Через несколько минут все будет кончено, а потом ты должен будешь представить отчет. Я не хотел бы быть в твоей шкуре, когда ты предстанешь перед вышним судьей, очень уже много у тебя на душе. Ты, правда, был только сообщником, и вся ответственность падёт на главного преступника. Но если ты раскаешься и скажешь мне все, то возможно, что твои преступления будут прощены тебе.

— Что же я могу рассказать? Я ничего не знаю! — упрямо возразил старик Самуил.

— Зато я многое знаю! — ответил Шерлок Холмс. — Я все знаю! Я знаю, что твой барин, лорд Дэнграв, либо преступник, либо помешанный. Он не уйдет от своей кары. А теперь скажи мне, каким образом можно скрыться из рыцарского зала, не уходя из больших дверей?

— Не знаю, — ответил старик.

— Ты знаешь это, Самуил, и поступил бы умнее сказав мне об этом, так как если ты выживешь, то тебе понадобится мое заступничество у судей. Поэтому, подумай, следует ли тебе упрямиться, и не будет ли лучше ответить по правде на мой вопрос?

— Если ты сделаешь это, Самуил, — крикнула старуха, — то, будь ты проклят, тогда ты предатель твоего барина! Лорд скрылся через рыцарский зал, это ясно, неужели ты хочешь, чтобы этот пёс настиг его?

Старуха Кэт очевидно имела большое влияние на своего мужа, так как умирающий крепко сжал губы, как бы силясь ничего не говорить, хотя он был склонен уменьшить тяжесть своих грехов откровенным признанием.

— Гарри, — сказал Шерлок Холмс, — вставь-ка старухе в рот платок, её болтовня нам совершенно не нужна. — Так, мой милый, теперь она помолчит. — А теперь, Самуил, я еще раз советую тебе сказать мне правду. Действительно, речь идет о том, чтобы схватить твоего барина, но тебе нет надобности скрывать его. Такая попытка тебе только повредит, а ему не поможет; нам известны его преступления; и мы будем преследовать его, будем травить его хотя бы по всему земному шару.

Старик Самуил вероятно почувствовал приближение смерти. Его обуял страх перед непонятным, неизведанным, перед тем, чего мы все боимся, когда оно на нас надвигается.

— Сударь, — вырвалось у него дрожащим голосом, — лорд скрылся по потайному ходу к озеру.

— А как можно найти этот потайной ход?

— Вы видели рыцаря в черных латах, который стоит в зале?

— Припоминаю, — ответил Шерлок Холмс, — это складное вооружение рыцаря...

— Откройте его, — и вы войдете в потайной ход.

— А как же его можно открыть? Вероятно, надо нажать скрытую пружину?

— Совершенно верно, сударь, — седьмое поле на щите, — маленькое возвышение. Вы найдете его без труда...

Еле успел Самуил произнести эти слова, как вдруг у него появились признаки полного упадка сил. Его черты ввалились, лицо пожелтело, глаза потускнели. Еще несколько дыханий — все кончилось, — старик Самуил умер.

— А теперь прощай, Гарри, я иду на смертный бой, но, надеюсь, что выйду из него победителем.

— А что мне делать со старухой? — спросил Гарри.

— Пусть останется здесь связанной рядом с трупом на кровати. Это будет для неё маленьким уроком, который, надо надеяться, пойдет ей впрок!

— Ты же, — продолжал он, — отправляйся на чердак, так как весьма возможно, что несчастной женщине будет нужна твоя помощь. Я возвращусь туда же, как только исполню свой долг.

Шерлок Холмс без замедления поспешил обратно в рыцарский зал. Черный рыцарь, освещенный луной, как привидение, встретил его.

Сыщик привел в действие свой фонарь, и по указанию покойного Самуила, сейчас же нашел на седьмом поле щита рыцаря маленькое возвышение, наподобие кнопки. Шерлок Холмс сейчас же нажал ее, и железная фигура немедленно раздвинулась, открывая вход на ведущую вниз лестницу.

Шерлок Холмс прикрепил фонарь на груди, взял в руку револьвер и спустился по лестнице. Свет фонаря на двадцать шагов вперед освещал стены поземного хода, в котором Холмс теперь находился.

Нигде не было и следа лорда Дэнграва, и все же Шерлок Холмс не сомневался, что негодяй скрылся имение по этому ходу. Куда же вел этот потайной ход? Наверно, куда-то наружу, но куда именно?

Пройдя довольно быстрым шагом около трех минут, Шерлок Холмс ощутил дуновение воздуха. Отсюда он заключил, что приближается к концу хода. Вместе с тем ему послышался глухой шум. Он наткнулся на ступень лестницы, и при более подробном осмотре обнаружил лестницу, по которой сейчас же стал подниматься. Так он дошел до большой мраморной плиты, мешавшей ему проникнуть дальше.

— Чёрт возьми, неужели я попался в ловушку Самуила, — подумал Шерлок Холмс, — или я недостаточно подробно его расспросил? Старик мне хотя и сказал, как попасть в потайной ход, но умолчал о том, как из него выйти. А всё же я убежден, что если бы мне удалось поднять эту плиту, то я сейчас же вышел бы отсюда. Посмотрим — вероятно она тоже приводится в движение потайной пружиной.

И действительно — Шерлок Холмс, поискав несколько минут, нашел маленькую рукоятку у края плиты. Он повернул ее, и плита стала подниматься.

Через мгновение сыщик вышел наружу и теперь увидел, что находится на берегу озера, того самого озера, на берегу которого гулял с лордом Дэнгравом. Мраморная плита, только что сдвинутая им, лежала над могилой той супруги лорда Дэнграва, которая якобы утонула в озере.

Расчетливый преступник воздвиг памятник своей супруге здесь на берегу озера, чтобы закрыть таким образом потайной ход, по которому он по желанию мог выходить из замка, оставаясь незамеченным.

Но чего же достиг Шерлок Холмс?

Лорд, видимо, успел бежать, так как имел достаточно времени в своем распоряжении, чтобы скрыться.

По какому же направлению он мог бежать? Нельзя было предполагать, что он посмеет пойти в Ашкирк, так как он должен был опасаться, что на другой же день сыщик найдет его там. Быть может, он отправился в лес, и блуждал там?

В то время, когда Шерлок Холмс обсуждал все допускаемые возможности бегства Дэнграва, его зоркие глаза устремились на гладь озера.

Там — далеко на другой стороне, почти у противоположного берега озера, плыла лодка.