13 (26) октября 1904. Среда

С почты принесли на имя Петра Исикава номер газеты «Новое Время», от 23 августа, присланный ему Львом Александровичем Тихомировым. В газете фельетон о «русских военнопленных в Японии»; статья заключается словами: «Отчего наша православная Миссия в Токио не позаботится послать к ним священника, не озаботится доставить им хотя бы образа» и проч. Такая отчаянная неправда на Миссию возмутила меня.

Но сейчас же пришло и успокоение. Как видно, эту статью прочитал и отец Феодор Быстров в Петербурге и тотчас же послал поправку на нее из полученного кстати тогда письма моего к нему, написанного после Собора, в котором, между прочим, упоминалось, что «в Мацуяма давно уже служит священник у военнопленных, и что мы готовим к посылке другого в Маругаме, что я, кроме того, озабочен посылкою книг военнопленным, что ныне готовится к отсылке в Мацуяма 363 ящика книг и 1000 брошюр, и это уже не первая посылка туда», и прочее. Выдержка из письма моего напечатана была в «Новом Времени» 26 августа, а 31 августа в «Московских Ведомостях» появилась передовая статья пера Льва Александровича Тихомирова «Война и Японская Православная Церковь», где приводятся из «Нового Времени» выше-означенные сведения и очень сочувственно трактуется о Миссии, советуется читателям посылать книги для военнопленных.

И совет этот не пропал даром: сегодня же пришла на мое имя пачка религиозных брошюр из Москвы от одного жертвователя; всех брошюр 188; жаль только, что почти все слишком маленькие.

14 (27) октября 1904. Четверг

В Маругаме и Фукуцияма отправлены буквари для обучения грамоте неграмотных из военнопленных, книжки для чтения, письменные принадлежности для обучения письму. Буквари приходится покупать здесь, печатанные японцами, и платить за них немало, по 27 и 30 сен за книжку, а разослано уже далеко за сотню, и еще надо.

Иконами в киотах с лампадками, конечно, снабжены от Миссии не только все места, где живут пленные, но каждая из комнат у них. Даже масло для лампадок рассылается всюду от Миссии, потому — где же им, бедным, взять?

16 (29) октября 1904. Суббота

Вчера был Rev. Jefferys, американский епископальный миссионер. Спрашивает:

— Правда ли, что православные японцы дали обещание быть верными (loyal) русскому Императору?

— Какие же это японцы?

— Да всей Японии православные.

— Впервой слышу от вас. Православные японцы, напротив, на деле доказывают свою лояльность собственному своему Императору: уже многие умерли, сражаясь за него.

— Я ведь не верю; я только счел нужным сказать вам, что слышал. А слышал я это от одного нашего проповедника здесь в Токио, по фамилии Сасаки, человека весьма близкого ко мне, так как он мною же когда-то обращен в христианство.

— Где он живет? Я пошлю к нему одного из наших христиан разубедить его в заблуждении.

— Я вам пришлю его адрес.

Сегодня и прислал. Я отдал его Петру Исикава, чтоб он повидал этого Сасаки, отнес ему мои окружные письма по поводу войны и исправил его мысли насчет православных, если только он не злонамеренно хочет чернить православных своих соотечественников.

Jefferys говорил еще, что собирается проситься на театр военных действий, чтоб проповедовать христианство японскому войску, о чем, по его словам, тоже «считал (почему-то) нужным предупредить меня». Впрочем, едва ли успеет в своей просьбе; многие миссионеры просились туда, между ними три католических патера; но подозрительные японцы до сих пор никого не пустили; одни японские бонзы там между войском, да несколько японских же христианских проповедников.

Подозрительность японцев доходит до крайностей. Все посылаемое мною нашим военнопленным не скоро доходит до них.

«Почему?» —спрашиваю. «Задерживается, пока не рассмотрит- ся властями, а у них других дел много», — ответ.

17 (30) октября 1904. Воскресенье

За неделю объявлена была японцами панихида по убиенным в войне, и сегодня оную после Обедни служили. Я счел нужным участвовать в ней. Облачившись в мантию и вышедши на амвон в сопровождении иереев, я сказал: «Совершим панихиду по убиенным в войне (сенси-ся*). Они ваши единокровные (доо-бооно*) братья, а мои духовные дети (син-си*). Итак, вы с братскою любовью, я с любовью отца принесем теплые моления Господу, чтоб Он их страдания и смерть, принятые ими в исполнении их долга к своему Отечеству и Государю, вменил им как мученический подвиг и удостоил их за него Царствия Небесного.

К их именам присоединили имя диакона Сайкайси, умершего на этой неделе. Он был один из первых по времени христиан церкви в Мориока и много потрудился для нее...»

Всех «сенсися»* оказалось 11 человек, с Пантелеймоном Сато в их числе.

Отец Симеон Мии прислал письмо в «И-ан-квай»* (наше христианское общество попечения о русских военнопленных) с просьбой, когда поселены будут военнопленные в Нагоя, то его назначить на служение у них. Василий Ямада и Петр Исикава приходили ко мне с этим письмом. Я вполне согласен, если только он будет способен.

18 (31) октября 1904. Понедельник

В Фукуцияма, где ныне уже до 200 наших военнопленных, отправлены сегодня 2 ящика книг из Миссии для чтения им и в их собственность; книг всех 247 и брошюр 888, в том числе 188 брошюр, на днях полученных из Москвы, очевидно, с назначением для военнопленных.

По сегодняшнему подсчету в «Japan Daily Mail» до 15 числа октября нового стиля всех убитых и раненых на войне, с начала ее, японцев: 43902 человека, русских: 120489 человек; в это число еще не входят убитые с той и другой стороны в Порт-Артуре. Не может быть, чтоб эта пропорция была правильна. В каждом сражении всегда убитых и раненых с русской стороны показано вдвое-втрое больше, чем японцев. A Sydney Smith, лондонский корреспондент, на днях говорил про битву при Ляояне, которой он был свидетелем, что японцев убито десять на одного русского. Где же правда? Наверное, японцы скрывают свои подлинные утраты.

19 октября (1 ноября) 1904. Вторник

Тоска давит! Ходишь, говоришь, делаешь свое дело, а червь беспрерывно гложет там, в глубине сердца: война тому виною, кровавая, беспрерывно неудачная для России, так что приходит на мысль, не бросил ли Господь Россию, как бросил иудейский народ, когда он впадал в идолопоклонство? Да и заслуживает ли Россия в самом деле милости Божьей? Много ли найдется в ней Боголюбезного? Высший и интеллигентный классы поголовно растлены безверием и крамолой. Духовенство, — много ль в нем ценного в очах Божьих? Хоть в микроскопическом виде, и я имею опыт сего: 35 лет жду миссионера сюда, прошу, ищу его и — нет! Четыре академии в 35 лет не могут дать одного миссионера! Чудовищно! Дальше что?.. Да что! Не смотрел бы на свет Божий! Перо падает из руки.

21 октября (3 ноября) 1904. Четверг.

Японский праздник «Рождение Императора», русский — «Восшествие на престол Императора»

Вчера была Всенощная, за которой молились учащиеся, пели старшие семинаристы. Мы с Накаем переводили Октоих.

Сегодня с 7 часов была Литургия, после нее благодарственный молебен, отслуженный, как и Литургия, четырьмя иереями. Я стоял в алтаре.

День был ясный. Для японцев выражать свои праздничные чувства парадами, процессиями, фейерверками было весьма удобно. Но «гогвай» не кричали, стало, не исполнились надежды на «особенное порадование народа» со стороны воителей.

Я весь день занимался письменными делами, вечер тоже; послал сказать Накаю, чтоб не приходил для перевода. Ученики вечером творили свой «симбокквай»*, на который выпросили после Обедни у меня 5 ен.

22 октября (4 ноября) 1904. Пятница

Просил Ивана Акимовича Сенума, как опытного по этой части, найти в лавках 4 волшебные фонаря и к каждому священных картин по сотне, чтоб послать на Рождественские праздники нашим военнопленным в Мацуяма, Маругаме, Химедзи и Фукуци- яма. Если найдет, испытаем их здесь и пошлем; он же может, если ничто не помешает, отвезти и показать употребление.

23 октября (5 ноября) 1904. Суббота