– Вы готовы? – слышу голос Екатерины Петровны.

– Да.

– Тогда можете идти, – она забирает из моих рук сложенные бумаги и показывает рукой в сторону двери.

– У меня к Вам небольшая просьба, – я не выпускаю бумаг из рук. – Не могли бы Вы мне дать посмотреть результаты теста? Не каждый день предоставляется такая возможность узнать о себе, – делаю паузу, чтобы подыскать подходящее слово, – правду.

Отпускаю бумаги, Екатерина Петровна начинает нервно рассовывать их по лоткам. У неё такая же слабость к уборке при крайнем волнении, как и у меня?

– Возможно, вам не понравится результат. Программа составлена так, чтобы выявить недостатки претендента, а не его достоинства, – говорит она, продолжая убираться.

– Это же замечательно! – я вскакиваю со стула. – Я люблю недостатки! То есть я люблю их исправлять! – кричу я радостно, беру еще два листка со стола, кладу их друг на друга и подаю Екатерине Петровне. – Я такой человек: никогда не останавливаюсь на достигнутом. Всегда стремлюсь выше, лучше…

– Спасибо, я тут как-нибудь сама… – она берёт мои листки, торопливо хватает мышку и нажимает на кнопку. Принтер выплевывает бумажку с текстом на полстраницы. Екатерина Петровна тщательно проводит белым маркером по последнему предложению, свертывает бумагу втрое, запечатывает в конверт и протягивает. Этот жест означает только одно – собеседование закончено.

– Мы Вам позвоним, – говорит она с тем же выражением лица, с которым встречала меня.

Охранник провожает меня к выходу. Я чувствую себя важной персоной, которую везде сопровождают. Почти королевой. Мне даже это нравится. Возможно, когда-нибудь так и будет. Через несколько лет у меня будет собственный телохранитель и водитель, и помощник…

На выпускном устройстве загорается зелёная стрелка. Я делаю несколько шагов вперед, и вдруг неожиданная мысль из будущего заставляет меня остановиться между двумя железными ножками турникета. Как пешеход, переходящий дорогу на зелёный свет, каменеет при виде надвигающегося на него автомобиля, так и я застываю, невольно представляя, как очень скоро точно такая же стрелка будет загораться для меня каждое утро, только в противоположном направлении. Через неделю у меня начнется совсем другая жизнь! Новая работа. Шикарный офис. Надежная компания. Я стану большим начальником. И у меня будет свой помощник, водитель и телохранитель…

– Девушка, вернитесь на землю!

Я вздрагиваю. Зелёная стрелка нетерпеливо мигает. Позади меня клокочущая очередь из сотрудников.

– Вы мне? – спрашиваю охранника.

– Кому же еще? Проходите, не задерживайте людей, – отвечает пожилой мужчина и странно смотрит на меня – так же, как Екатерина Петровна. Да что они – все сговорились?

Прохожу вперёд и снова останавливаюсь. Народ валит изо всех дверей и переходов, как живность с тонущего корабля. Десять минут седьмого, а они уже тут как тут! Когда я начну здесь работать, буду задерживаться допоздна, как полагается начинающему, подающему надежды сотруднику. А как иначе можно набраться опыта и заслужить доверие начальства? Именно так я делала на прошлой работе. До сих пор не понимаю, почему меня уволили. Столько сил положено, столько переработок зря, столько театральных постановок пропущено. Я понимаю, что кризис, все поставлены на грань выживания. Но почему с этой грани в братскую могилу с другими безликими офисными сотрудниками свалилась именно я (единственная из нашего огромного кабинета), до сих пор не могу понять.

Стою в холле, не решаясь выйти на улицу. Конверт обжигает руку, как противень с пирогом из печки: и бросить нельзя, и держать нет никаких сил. Мне нестерпимо хочется открыть его прямо сейчас, однако нужно «держать марку». Вдруг Екатерина Петровна пойдет домой? Подумает, что я несдержанная особа. Решение-то о приеме на работу ведь еще не принято.

Открываю входную дверь, ловко прячусь за ней и одним движением высвобождаю вожделенный листок. Первым делом бросаю взгляд на заклеенное предложение. Странно… Что тут может быть секретного?

«Результаты психологического теста. Собеседование на место ведущего специалиста отдела проектирования. Испытуемая: Александра Епишина. Предъявляет завышенные требования к окружающим», – первая фраза оглушает меня взрывом гранаты. Чувствую, как нижняя губа выпячивается вперед. Усилием воли «закатываю» её в рот, но она предательски выползает обратно и начинает трястись. Делаю несколько шагов по лестнице вперед и снова останавливаюсь.

Кто-то из выходящих распахивает дверь и больно ударяет меня по плечу. Молодой человек в несуразной зелёной куртке бормочет под нос: «Извините» и бежит дальше. Если бы я предъявляла завышенные требования к окружающим, я бы сейчас его догнала и по шее надавала! А я стою и спокойно читаю дальше. Надо же, какой наглец! Толкнул и дальше побежал! А я тут умирай от увечий и переломов…

«Стремится к справедливости в жизни», – читаю дальше. Вот это уже гораздо лучше! Я с облегчением выдыхаю. Это они тонко подметили. Будто из тысяч черных клавиш нажали на одну единственную верную – белую. Наверное, программа сначала выдаёт негативные результаты, а потом положительные. Отлично! Таких здесь целый абзац. Я мысленно прощаю всех психологов, которые составляли тест, и молодого человека в несуразной зелёной куртке. Может быть, он сильно торопился: на экзамен или тест, как у меня… Если встречу его еще раз, то обязательно скажу ему что-нибудь хорошее. Обязательно…

Возвращаюсь к прочитанному предложению и на ходу дорабатываю формулировку: «стремится к справедливости, порядку и чистоте в жизни». Вспоминаю, как оставила кухню сегодня утром: плита блестит, тарелки – как солдаты на плацу, выстроены по росту в порядке убывания, выглаженные прихватки и полотенца висят на крючке, в холодильнике продукты размещены строго в соответствии с инструкцией производителя. Да, справедливость в жизни не может существовать отдельно от порядка и чистоты. Они – основа всего, бетонный фундамент, или, по крайней мере, важная его составляющая.

«Стремится к справедливости в жизни, – продолжаю я в предвкушении новых комплиментов, – доводя это стремление до изощренного педантизма. Порядок становится самоцелью».

Комкаю лист и швыряю его в урну. Вот вам ваш порядок! Гордо шагаю дальше. Боковым зрением замечаю, что бумага опускается за метр от намеченной цели. Чёрт! Иду дальше. Намусорила на улице. Иду дальше. Надо бы поднять. Еле переставляю чугунные ноги. Всё-таки центр столицы. Что приезжие подумают? Какой пример я им подаю? А если тут мама случайно прогуливается?

– Это Ваше? – слышу женский голос сзади. Вздрагиваю и оборачиваюсь. Слава Богу, не мама!

– Екатерина Петровна! Что Вы здесь делаете? С работы идёте?

«Марку держать»! Делать вид, что это не моя бумажка.

– Александра Анатольевна! – Екатерина Петровна из отдела кадров протягивает проклятый листок. – Вы обронили…

– Этот? Из кармана, видимо, случайно выпал. Письмо из налоговой.

– Да, я понимаю, – Екатерина Петровна многозначительно кивает и идет дальше.

– Всего хорошего! – кричу ей вдогонку, разглаживаю письмо и глубоко вдыхаю, как перед прыжком с вышки. У меня такое ощущение, что если я сейчас прыгну, то больше не вынырну. То есть вынырну, но это уже буду не я. Ныряююююю…

«Беспокоится по мелочам. Отличается повышенной критичностью. Склонна преувеличивать. Творческое начало уничтожается стремлением довести любое действие до идеала и повышенным вниманием к мелочам и концентрированием на ошибках. С таким человеком сложно работать в команде, он гонится за наилучшим результатом, не учитывает потребности других и очень восприимчив к критике. Не замечает очевидного, предпочитая скрываться от действительности в мечтах и мыслях, не имеющих отношения к реальности».

Под плечом неприятно хрустят пожухшие объявления. Морщась, я отталкиваюсь от бетонного столба и стряхиваю с рукава засохший клей. Не может быть, чтобы это была я – отличница в школе, краснодипломница в институте, чемпионка Москвы по фигурному катанию среди детей до десяти лет. От своих недостатков я не отказываюсь и согласна их исправлять! Но не в таком же количестве! Это снова какая-то ошибка. В голове закипает. Какой-то вихрь подхватывает меня, и я несусь по направлению к метро.