– Да ты про бизнес налоговому инспектору рассказывай, а мы оба знаем, какой у нас бизнес. У нас бизнес один – криминальный. И мудрить тут нечего. Если ему не нравится Канада, эмигрировал бы в Штаты. Жил бы тихо, мирно и навсегда остался в этой стране. Сейчас так многие делают и нормально себя чувствуют. У меня один знакомый крендель улетел в Мексику и там остался. Живет нормально и никому не мешает. Хотя зачастую русские бандиты, ну из тех, кто покупает там недвижимость и начинает новую жизнь, вызывают у местных подозрение. К этому надо быть готовыми. Обычно наши на вопрос, откуда у них столько денег, чтобы вот так безбедно жить, кивают на биржу, говорят, что удачно вложили деньги в акции и фортуна повернулась к ним лицом.
– Мой брат любит Россию.
– Ну и дурак твой брат. Россию любят либо нищие, либо те, кто еще не наворовал нужную сумму для нормальной, спокойной жизни.
– Ты хочешь сказать, что для тех, кто живет в России, есть только два выхода: один – это жить в нищете и ругать эту жизнь, пока бьется сердце, а второй – это воровать и жить в свое удовольствие?
– Умница. Ты умная женщина и должна понимать, что в России честных денег не заработаешь. Так что я не знаю, чем думает твой брат. В России ему не место. В России место тому, кто еще не отошел от дел, или тому, у кого вообще нет никаких дел. Третьего не дано.
– Сейчас опасно жить не только в России, но и за рубежом тоже.
– По-твоему, сейчас вообще опасно жить? – усмехнулся Колесник.
– А ты не подозреваешь, что при нашем образе жизни, который мы ведем здесь, нам и в самом деле опасно жить? А что касается спокойной жизни там, не обольщайся, на любых богатых людей обратит свое внимание ФБР и заинтересуется, почему эти люди так богаты и ведут такой роскошный образ жизни не дома, а за рубежами родной страны.
– Ладно, давай забудем эту тему. Мне кажется, что у тебя еще совсем недавно было более интересное предложение – заняться любовью…
– Я предлагала…
– Так предложи еще раз. Думаешь, легко рассуждать, когда интересная девушка сидит на твоих коленях и трется о них своей восхитительной попкой?!
– Значит, ты хочешь заняться любовью?
– Еще совсем недавно я вообще ничего не хотел, ты сама завела меня! Обратной дороги нет. Я уже весь на взводе…
Я расстегнула Колеснику ширинку и запустила руку в глубь расстегнутых штанов. Колесник закрыл глаза и на время потерял рассудок, издавая при этом громкие стоны.
– Хорошо. Хорошо. Господи, какая же ты… Какая…
– Какая?
– Бесстыжая, – засмеялся Колесник и застонал еще громче.
– Бесстыжая?! Я такого слова с детского сада не слышала…
– Вот я его тебе и говорю. А вообще ты страстная. Я думаю, это будет не последняя наша встреча. Я в этом просто уверен…
– А мне кажется, нет. Это наша с тобой последняя встреча. Больше встреч не будет.
– Не говори ерунды! Теперь мы всегда можем урегулировать наши конфликты… вот так…
– Сомневаюсь…
– А зря… Это обязательно повторится. Стоит только начать.
– Это последняя встреча, и в этом ты сейчас убедишься!
В этот момент я запустила вторую руку в карман его пиджака, который мирно висел на стуле. С самого начала я не сомневалась, что Колесник обязательно принесет в ресторан пистолет, потому что ресторан, который Колесник выбрал как нейтральный, на самом деле таковым не был. Этот ресторан был под его контролем, а значит, на входе Колесника не обыскивали. Как только мы слились в страстном поцелуе, я наклонилась совсем низко, вытащила пистолет и, убедившись, что на нем есть глушитель, облегченно вздохнула. Затем, не долго раздумывая, поднесла пистолет к виску мужчины и резко нажала на курок.
Все произошло мгновенно. Голова Колесника тут же свесилась набок. Он не успел даже открыть глаза и умер в предвкушении новых приятных ощущений.
– Вот и все, – сказала я, встала с уже безжизненных колен своего врага и прошептала: – Ты всегда недооценивал женщин. Ты их никогда не ценил. Дурак! Женщина может быть более злым и коварным врагом, чем мужчина. Ты никогда не уважал женщин и даже подумать не мог о том, что женщина может быть лидером. Мужчина должен бояться непредсказуемых женщин, потому что никогда не сможет узнать, что женщина может сделать в удобный для нее момент и каким боком изменить ситуацию в свою пользу. Ты назвал меня бабой, и ты неправильно меня назвал. Я никогда не была бабой и никогда ею не буду! Я просто женщина. Настоящая, стопроцентная женщина… Я леди! Я очень сильно люблю своего брата. Ты даже не представляешь, как сильно я его люблю… как сильно. Ты же сам назвал его инвалидом, так какого черта ты позволил стрелять в инвалида?! Какого черта?.. Я ничего не хотела плохого. Я просто отомстила за брата. Просто отомстила, и все…
Сунув пистолет с глушителем в свою сумочку, я машинально поправила волосы, бросила беглый взгляд на мертвого полусидящего Колесника и решительно пошла к выходу.
Пройдя мимо скучающих официантов, которые сидели за столом недалеко от главного входа и разгадывали кроссворд, я улыбнулась им и проговорила усталым голосом:
– Спасибо за теплый и радушный прием. Колесник был прав: у вас очень хорошая кухня. Он просил еще несколько минут не беспокоить его, потому что ему нужно сделать несколько важных звонков.
Затем все так же легко и уверенно забрала из гардероба свою шубу и вышла на улицу.
Пройдя мимо стоявшего рядом с входной дверью охранника, я опустила глаза и со словами:
– До свидания, – вышла из здания.
Я старалась идти совершенно спокойно, придавая своей походке как можно больше уверенности. Перед глазами все расплывалось, а во рту чудовищно пересохло. Люди Колесника пристально смотрели на меня и следили за каждым моим движением. Остановившись рядом с машиной Лося, я слегка на нее облокотилась и крикнула им:
– Колесник передал, что выйдет через десять минут! Ему нужно сделать несколько неотложных звонков. Была рада со всеми вами познакомиться. До встречи!
Сев в машину, я посмотрела на слегка замешкавшегося Лося и быстро проговорила:
– Поехали быстрее, а то я плохо себя чувствую.
– Как скажешь. Куда едем – в офис?
– Куда угодно, только побыстрее отсюда.
Лось тут же завел мотор, и наша машина помчалась по шумному проспекту. Следом за нами помчались еще две машины с нашими людьми.
Около двух минут мы ехали молча. Лось жал на газ и то и дело поворачивал голову в мою сторону. Я сидела, вжавшись в кресло, и тупо смотрела вперед.
– Саня, тебе плохо?! – не выдержал молчания Лось.
– Мне хорошо.
– Как встреча прошла?
– Нормально… – Я безразлично пожала плечами.
– Что значит – нормально?
– Все получилось так, как я хотела.
– Я вообще не понимаю, зачем тебе это было нужно, но ты же упертая, тебя не переубедишь. О чем вы с ним разговаривали?
Подняв усталые глаза, я в упор посмотрела на Лося и произнесла жалобно:
– Игорь, я могу побыть одна? Вернее, я могу подумать одна?! Я сейчас не настроена разговаривать. Как только я отдышусь, обязательно тебе все расскажу.
– Надо же, и не думал, что ты мое имя помнишь…
– Ты мне его сегодня сам напомнил.
– Спасибо, что второй раз не забыла…
В моей сумочке зазвонил мобильник, я достала его и отключила.
– Что, не хочешь разговаривать? – не успокаивался Лось.
– Не хочу.
– Что такое?
– Настроение не то.
– От кого был звонок?
– Номер не определен.
– Хочешь, я отвечу?
– Зачем?
– Скажу, что ошиблись номером, чтобы тебя больше не доставали.
– Не хочу. И вообще это дурацкая привычка.
– Какая?
– Когда кто-то берет чужие телефоны.
– Я хотел помочь, – заметно погрустнел Лось.
– А я хочу побыть одна и чтобы никто не доставал.
Я закрыла глаза, вспомнила мертвого полусидящего на стуле Колесника, ощутила боль в позвоночнике и поняла, что я на грани истерики.
– Саня, ты уверена, что все в порядке? Может быть, ты все же расскажешь? – Не успел Лось задать свой вопрос, как зазвонил его мобильник, он тут же взял трубку. Он не произнес ни единого слова. Он только слушал и кивал. Когда молчаливо-односторонний разговор был закончен, Лось выронил трубку. В какой-то момент он потерял контроль над дорогой и резко затормозил, чудом не въехав в стоящий справа столб, но все же врезался в высокий бордюр тротуара. Я отчаянно закричала и закрыла глаза. Лось выключил мотор и посмотрел на меня безумными глазами:
