42. ПИСЬМО

Адресовано Умару бин Аби Салама аль-Макзуми ^* ,

который сначала был поставлен Повелителем Верующих (А) правителем Бахрейна, но потом смещен

и заменен ан-Нуманом бин Аджланом аз-Зураки

Вот, поставил я Нумана бин Аджлана аз-Зураки правителем Бахрейна, отстранив тебя от этой должности безо всякого порицания тебе и безо всякого упрека; ты был прилежен в своем наместничестве и оправдал оказанное доверие, так что приди ко мне, не будучи ни униженным, ни оскорбленным, ни заподозренным, ни опороченным, просто задумал я выступить против притеснителей аш-Шама (Сирии) и желаю, чтобы был ты со мною, ведь ты — из тех, на кого я полагаюсь в джихаде с врагом и в восстановлении столпов религии, если захочет Аллах.

43. ПИСЬМО

Адресовано Маскале бин Хубайре аш-Шайбани,

наместнику Ардашир Хурры (Иран)

Достигло меня известие о твоем поступке; если ты его совершил, то прогневил Господа своего, и проявил неподчинение имаму своему: что ты распределяешь собственность мусульман, добытую их копьями и лошадьми, над коей кровь их пролилась, меж теми, кто близок тебе [по родству] из числа арабов твоего племени [бедуинов]. Клянусь Тем, Кто семя оплодотворил и душу живую сотворил, если было это в действительности, ты найдешь у меня унижение, и на весах будет твоему весу облегчение, так что правами Господа своего не пренебрегай и за счет религии мирской жизни своей не улучшай, иначе будешь ты в делах своих среди потерпевших наибольший убыток.

Нет же, поистине, права мусульман, тех, что окружают тебя, и тех, что окружают меня, на эту собственность равные — поэтому ко мне они прибегают и долю свою забирают.

44. ПИСЬМО

Адресовано Зияду бин Абихи,

когда достигло Его Светлости (А) известие о том,

что Муавия написал письмо Зияду, желая обманом

заполучить его в союзники и приписав ему

кровное родство с собой

Вот, я узнал, что Муавия написал тебе письмо, дабы разум твой смутить, остроту его притупить, так берегись же его, ведь он — шайтан: подходит к человеку спереди и сзади, справа и слева, чтобы застать его врасплох в миг небрежности и разумом его овладеть.

Во дни Умара бин аль-Хаттаба Абу Суфиан произнес легковесное слово, порождение собственной фантазии, наущение шайтана: ни родства по нему не доказать, ни на наследство претендовать, кто же на него полагается, тот гостю незваному на пьянке уподобляется либо привязанному к седлу сосуду, который качается туда-сюда при езде.

Когда Зияд прочитал письмо, то сказал: «Он это засвидетельствовал, клянусь Господом Каабы». И это осталось в его мыслях, покуда Муавия не провозгласил его своим единокровным братом по отцу.

Комментарий Сайида ар-Рази: Его выражение — да будет над ним мир — аль-вагильозначает человека, который присоединяется к пьянке, будто желая выпить с ними, не будучи одним из них. Поэтому его постоянно разворачивают и выталкивают. Что же касается слов ан-навту-ль-музабзаб, то они обозначают деревянную чашу, сосуд или что-то вроде этого из предметов, привязываемых к седлу; этот предмет стучит, когда наездник трогается с места или прибавляет скорость.

45. ПИСЬМО

Адресовано Усману Ибн Хунайфу аль-Ансари, который был

наместником Его Светлости (А) в Басре, и написано тогда,

когда он (А) узнал, что люди пригласили Усмана на гулянье

и он пришел

Вот что я скажу тебе, о Ибн Хунайф: дошло до меня, что некто из юношей Басры пригласил тебя на гулянье и ты устремился, прельщенный яркими красками и предложенными тебе чашами. Не думал я, что ты разделяешь трапезу людей, отвращающих бедняков и приглашающих богачей. Смотри же на куски, которые кусаешь, и оставь то, что кажется тебе сомнительным, и о чем уверен, что добыто законно, то бери.

Поистине, для каждого следующего — руководитель [имам], им он руководствуется, светом знания его просвещается, и, поистине, имам ваш от мира двумя одеждами и двумя лепешками удовлетворился. Конечно же, вы не способны на это, но по меньшей мере споспешествуйте мне в чистоте и иджтихаде, целомудрии и честности. Клянусь Аллахом, не собрал я от этого мира ни золота, ни тучных стад, ни нарядов богатых, ни пяди земли себе не отрезал, и все, что взял я от него, — не больше чем то, что может съесть больная ослица. Все это для меня ничтожнее, чем горькая солома.

Да, был у нас наделом Фадак — все, что имели мы под небом, но простерли к нему руки жадные люди, а затем отобрали его у них другие жадные, а у Аллаха — лучшее обо всем суждение. Какая разница, есть Фадак или нет, если завтра душа моя расстанется с телом, чьи останки растворятся во тьме могильной, и не останется о нем известия, и даже если могила будет расширена, сделана просторною руками копателя, завалят ее камни и сгустки глиняные, закроет проход в нее земля падающая, так что прежде всего душу свою держу я в богобоязненности, дабы пришла она успокоенная в день трепета величайшего и стояла крепко на краях скользких. Если бы я хотел, то следовал бы путем, что ведет к потокам медовым [сладости мирской], чистой пшенице и шелковым одеяниям, но не дай Бог быть обуреваемым страстями и ведомым жадностью ко вкусным яствам, когда в Хиджазе или Ямаме есть люди, не имеющие средств на лепешку либо не ведающие в пропитании насыщения, — следует ли мне лежать с наполненным чревом, в то время как вокруг меня изголодавшиеся животы и голодные печенки? Или стану подобным тому, о ком сказано:

Достаточно тебе иметь болезнь лежания с полным животом,

Когда вокруг тебя люди истосковались и по сухой коже?

Ужели удовольствуюсь тем, что люди будут говорить: «Это — Повелитель Верующих», и при этом не стану делить с ними трудности судьбы или же не буду им примером в жизненных испытаниях? Я не создан, чтобы быть озабоченным поеданием лакомств, подобно связанному животному, чья единственная — забота его кормежка, либо подобно пасущемуся свободно животному, чья забота — лишь глотать. Наполняет чрево свое кормом и забывает, для чего он ему дается, так следует ли мне пастись свободно и гулять беспечно, или же держаться за вервь заблуждения, или бесцельно скитаться по дикой пустоши? Вот, словно вижу перед собой, как один из вас говорит: «Если это — то, чем питается сын Абу Талиба, то постигнет его слабость в сражении с противником и поколеблется его мужество». Помните, что лесное дерево лучше всего подходит на древесину, в то время как зеленые ветви имеют мягкую кору, а дикий кустарник сильнее всего горит и медленнее всего потухает. Я от Посланника Аллаха как свет от света, как запястье на руке. Клянусь Аллахом, если арабы объединятся на сражение со мной, я не стану убегать от них, и если будет возможным, я устремлюсь, чтобы ловить их за шеи. И буду стремиться я к тому, чтобы очистить землю от этого человека извращенного, телом нескладного, покуда земляные крошки не будут отделены от чистых зерен.

В продолжение этого же письма следует заключение: Отойди от меня, о мир, твоя узда на твоих собственных плечах, я же себя от ям твоих освободил, путы твои сбросил, скользких мест твоих избежал. Где поколения, играми твоими обманутые? Где народы, соблазненные твоими украшениями? Вот, они — добыча могил, обитатели захоронений. Клянусь Аллахом, если бы ты был личностью видимой, телом осязаемым, я исполнил бы над тобой наказания Аллаха за рабов Его, страстями соблазненных, за общины, в уничтожение обращенные, за царей, ведомых к разрушению, коих ты вывел к месту бедствия, где нет ни следования, ни выхода! Увы! Кто на скользкие пути твои встал, тот поскользнулся, кто по волнам твоим скитался, утонул, кто же от пут твоих освободился, тот поддержку снискал, и кто от тебя в безопасности, того не беспокоит даже сужение мирских стезей его, и мир сей для него — не более чем дневное пребывание, коему вскорости надлежит прекращение.