Антора откинулась на спинку своего стула. Ее серебристые глаза смотрели в точку, находившуюся прямо над комм-установкой, — и на много световых лет дальше.

Господин дэа-Гаусс получил от нее инструкции относительно соглашений, которые ему предстояло отправить Рен Зелу для одобрения или изменения. Она сама отправила на «Долг» своему Тоделму положенное уведомление, которое скорее всего позабавит Шана. Однако ради Рен Зела нужно вести себя как подобает и в соответствии со всеми правилами. Он не должен получать ран из-за нее — ему и так пришлось перенести слишком много ранений.

То, что она знала его раны, как свои собственные, было… пикантно. То, что он мог получить столь же полное понимание ее самой, было… нет, не мучительно горько. Не совсем. В конце концов она ведь входила в число драмлиз и привыкла к контакту со своими коллегами и с некоторыми из наиболее сильных Целителей. Такие контакты были, естественно, менее полными, чем то непосредственное и полное слияние, которое соединило их с Рен Зелом прошлой ночью. И хотя с этим ничего нельзя было поделать — и хотя она не хотела бы поменять сегодняшнее утро на вчерашнее, — она все-таки жалела, что в какие-то моменты в прошлом не вела себя более… сдержанно.

Она не сомневалась в том, что Рен Зел простит ей ее проступки. И если бы он сам не вел примерную и безупречную жизнь, она безоговорочно простила бы ему все его грехи. Иначе и быть не могло при таком тесном союзе — во всем, кроме тела.

Антора вздохнула. Она очень остро ощутила этим утром его отсутствие, когда пробудилась после своего второго сна и обнаружила, что в сбитой постели находится только она одна. Более того, она почувствовала и некоторую тревогу. Ведь он должен был затратить чудовищно много сил, чтобы пройти с «Долга» в ее спальню. Пойти на такие же затраты во второй раз, почти без перерыва — и более того, после весьма бурной любви, которой они предавались полночи, — было в высшей степени легкомысленно. Она сама не пожелала бы предпринять такое, а ведь она считала себя выносливой и волевой волшебницей!

Более того, она не вполне понимала, как ему удалось совершить такой переход. Она могла понять сам процесс — в конце концов он был очень похож на задачу по пилотированию, — но она отнюдь не была убеждена в том, что могла бы воспроизвести сам эффект…

Она выпрямилась на своем стуле и нахмурилась, пытаясь построить нужное уравнение.

Комм подал сигнал вызова.

Антора вздрогнула, заморгала и подалась вперед, чтобы принять вызов.

Она еще раз удивленно моргнула, когда на экране возникло изображение темноволосой женщины в форме клерка Совета Кланов. Женщина адресовала ей поклон от высшего по положению к низшему, из чего Антора заключила, что клерк говорит от лица всего Совета Кланов, по приказу его Председателя.

— Я говорю с Анторой йос-Галан, Клан Корвал?

Антора чуть наклонила голову, пытаясь подражать Нове с ее спокойной уверенностью.

— Это так.

— Председатель Совета требует присутствия Корвала на полном собрании Кланов, назначенном на завтра, на час после полудня. Корвал призван ответить на некие очень серьезные обвинения.

— Какие обвинения? — вопросила Антора. — И кто их выдвигает?

— Я не уполномочена давать такую информацию. В связи с серьезностью этих обвинений Председатель Совета будет подвергать конфискации один корабль класса «А», принадлежащий Клану Корвал, за каждый день, в который он не пришлет своего представителя для ответа.

Антора бросила на клерка возмущенный взгляд, который та терпеливо выдержала. Под прикрытием своего возмущения Антора стремительно принимала решение.

Совет вправе назначать штрафы за неподчинение своему решению. Весомость назначенного штрафа свидетельствовала о том, что действительно имеются очень серьезные обвинения, хотя какие именно…

Она пришла к выводу, что у нее нет выбора. Она не может объяснить, что поскольку действует «План Б», то она никоим образом не может приказать, чтобы какой-то корабль — любой корабль, вплоть до самого жалкого двухместного шаттла — был передан Совету. Сам дэа-Гаусс тоже не может приказать, чтобы это было сделано. Она быстро взвешивала все данные. Совет понимает, что Корвалу не захочется терять корабль, значит, ей надо убедить их в том, что их угроза подействовала. Сказать им, что Корвал будет сопротивляться попытке присвоить свой корабль, было бы легкомысленно…

И кроме того, надо полагать, что в самом зале Совета ей ничего не должно угрожать.

Она снова наклонила голову всего на один строгий и раздражающий дюйм.

— Я благодарю Председателя Совета, но у него не было необходимости опускаться до угроз. Я приду на заседание, назначенное на час после полудня завтрашнего дня, и там отвечу на все обвинения.

Капитан своим решением освободила Рен Зела от вахты на мостике: за его пульт был посажен другой пилот. По правде говоря, он предпочел бы спрятаться в привычной рутине, по-своему переварить странный сон, который не был сном, и сжиться со своим… союзом на всю жизнь.

Оказалось, что он больше не лишен клана, не изгнанник, не мертвец. Внезапно у него появилась родня, о которой он должен заботиться: Шан йос-Галан стал его братом, Присцилла Мендоса — сестрой. Он нашел еще одну сестру в Нове йос-Галан, которая перестала быть Корвал-пернарди: с планеты сообщили новость о том, что Вал Кон йос-Фелиум надел Кольцо и по праву меланти стал главой Клана Корвал. Что, смутно подумалось Рен Зелу, хорошо для клана: Кланы должны возглавляться Делмами, а не находиться долгие годы под опекой заместителей…

Он как в тумане принял поцелуи от своего Тоделма и Тоделми. Сразу же после этого Присцилла вызвала список команды корабля и внесла в него изменения. «Исполнение долга» прежде знал его как пилота, теперь же он числился пилотом Корвала.

— У тебя вид совершенно ошалевший, дитя, — сказал ему Шан после того, как с Лиад пришло еще одно сообщение по узкому лучу: на этот раз некий дэа-Гаусс адресовался к Рен Зелу дэа-Джудену из Клана Корвал. Будучи распечатан, этот документ занял несколько листов — и он с ужасом увидел список имущества, фондов и акций, переведенных на его имя.

— Я… это слишком, — с трудом выговорил он, сам не зная, что он имеет в виду: новое имущество (ему предложили на выбор один из трех кораблей класса «А»!) или столь резкое и… неправильное… изменение его меланти.

— Да, я могу понять твое состояние. Антора — плутовка, и можешь быть уверен, что я ей так и скажу при первой же возможности.

Память показала ему леди, о которой шла речь: ее пышные груди легли ему на ладони, когда она дразняще привстала над ним, в ее волосы вплелся звездный свет…

Жарко покраснев, он опустил взгляд на распечатку.

— Возможно, — прошептал он, — не совсем плутовка…

Наступило недолгое молчание.

— Ну, я рад от тебя это услышать. Потому что я позволю сказать тебе — хоть и вполне разделяю твое вполне уместное смятение по поводу этого процесса, — что мне хотелось бы, чтобы ты стерпелся с этими новыми обстоятельствами и разрешил нам целиком тебя принять. Клан становится богаче благодаря вашему союзу. И семья йос-Галан определенно рада тебя принять, а я счастлив иметь нового брата.

Распечатка бессмысленно расплылась: на глаза у него навернулись слезы и — к его стыду — пролились. Собираясь вскинуть руку, чтобы закрыть лицо, он вспомнил, что делиться своей радостью с… родными… совершенно не стыдно.

Однако не было смысла поливать распечатку, приводя ее в негодность. Он сделал над собой усилие, чтобы взять себя в руки, и поднял взгляд, чтобы встретиться с серьезными серебристыми глазами Шана.

— Может быть, мне следует побыть какое-то время… одному, — неуверенно проговорил он. — Мне хотелось бы обрести новое равновесие, чтобы чувствовать себя увереннее — и служить моему Клану.

Шан широко улыбнулся.

— Что до этого, то тут у меня никаких страхов нет. Но — иди отдыхай, успокаивайся. Приходи к нам на обед, хорошо? А потом, я обещаю, мы позволим тебе благополучно вернуться к привычной рутине.