Все продается. И все продаются.
Это круто!
Сейчас мир полон вспышек света. Из-за этого трудно вести, но я справляюсь. Навстречу несется какая-то гора или скала – черт его знает, - с четырьмя огромными слепящими софитами. Мне смешно, и я придвигаюсь так, чтобы оказаться напротив света. Звук ревущего сигнала пугает меня, и я едва не теряю управление. Но не отпускаю «тапку» газа, а просто дергаюсь вправо. Цепляю обочину. Грохот.
Плевать. Выравниваюсь.
Но мне не круто, на самом деле. Не знаю, почему.
Пятая, шестая, седьмая, восьмая…
Сейчас должно прийти. Вот-вот, вот-вот…
Есть!
Меня схватывает. Кавалькады огней. Скорость света. Я – фотон. Я – высшее существо. Я – истина в последней инстанции.
Я куда-то сворачиваю. Впереди странные силуэты. Дома? Заводы? Концлагерь?
Под Москвой?
Что он туда намешал?
Ударяю в тормоз. «Бэха» визжит, шокировано урчит двигателем, разносит горы пыли и грязи вокруг. Стоим.
Сердце пытается пробить ребра. Я взвизгиваю, ударяю ладонями по рулю. Выбегаю наружу. Смотрю вокруг. Кричу. Просто открываю рот и даю огню вырваться из него. Огню, что горит внутри.
Сажусь рядом с машиной. Надо отдышаться.
Черта с два!
Я позвоню ей.
Я позвоню своей невесте, мать ее. Пусть она знает!
Мобильник выключен. Хрен с ним.
Девятая… господи, как тяжко… десятая…
Каждая косточка тела стала независимой. Меня несет куда-то еще. Открываю все стекла. Хочу разбить лобовое. Но машину подарил папа. Когда-то давно. Ее нельзя ломать. Символически. Несусь дальше. Немного охлаждают встречные потоки. Включаю музыку на полную. Что-то из тяжелого рока. Из металла. Ню-металл.
Я все знаю и все могу. Но почему я не могу даже дозвониться?
Смска.
Бью по тормозам. Не смотрю на дорогу. Читаю.
Юля.
«Извини, что я тебя опять беспокою. Ну, как ты? Сильно занят? О тебя доходили смски?»
Боже, девочка, ну я не могу! Понимаешь? Понимаешь ты? Я просто не-мо-гу! Никак! Нет! Почему? Не знаю! Просто не могу!
Забываю об смске. Отправляю тарабарщину на все контакты Кати – «вконтакте», «фейсбук», «твиттер», еще куда-то… Хоть что-то она должна прочесть! Хоть что-то!
Не смотрю на дорогу. Что-то твердое ударилось справа о кузов и отлетело. Плевать. Ноет рука, раздражает все. Свет окон. Свет фар. Гудение приборов. Все превращается в туман, и давление вокруг возрастает. Почему я так обостренно все чувствую? Странный вопрос. Пора замедлиться. Открываю «хеннесси» и пью, проливая на себя. Сладкий вкус. Нежный. Сука, ненавистный!
Глубокая ночь. Въезжаю в какой-то поселок. Одноэтажные дома. Скудное освещение.
Смотрю на часы.
2:09
Дощатые домики. Длинные. Тишина. Где-то неподалеку – какие-то железнодорожные пути, строительный кран, звук тяжелых механизмов. Где я – не столь важно. Сворачиваю влево, чтобы не приблизиться к домам, в которых, наверняка, есть люди. Мне не нужен никто. Наверное. Мобильник молчит. Так безумно долго!
«Бэха» пытается взлезть на кочки, перебраться через грязь, отплевывается месивом из глины и камней. Едва не цепляется за огромный спиленный ствол дерева, лежащий на открытой местности. Ревет, рычит и фыркает. В конечном итоге, я отчаиваюсь. Отпускаю педали, открываю дверь и выхожу. В одной руке – мобильник. В другой – пузырь «хеннесси». Шокировано смотрю вперед. Огромная гора. Гора камней. Точнее – щебня. А за ней – еще одна. Только та уже из чего-то помельче. Дробленый щебень?
Иду к горе. Я всегда любил горы. Особенно – Альпы. Австрийские. В позапрошлом году ездил. Там круто.
Из машины вслед мне орет Джаред Лето.
«Do you really want… me?»
Его вопящий голос растворяется где-то в небе, и я смотрю туда, в высоту. Но там пусто и темно. Практически беззвездно. Но я все равно нахожу одну звезду. Довольно яркую. А вдали от нее еще одну – тусклую, но живую. Все эти звезды могут быть уже мертвы…
Смерть. Я не могу в нее верить. Алессио был лучшим из нас…
…и все равно – у каждой звезды есть другая. А у меня? Я кому-нибудь, хоть кому-то нужен?
…он был единственным, кому можно было наверняка доверять. Основательным, в меру серьезным. Четко чувствующим грани. Ни к кому из нашей тусовки – даже мне, – не могло быть столько доверия, сколько к нему.
Смотрю на мобильник. Нигде нет ни ответа, ни просто появлений в онлайне. Зачем трубка если с нее нельзя дозвониться? Если с нее нельзя получить ответ?
Размахиваюсь и швыряю айфон об обрубок бетонной плиты, торчащий из земли. Айфон разлетается. Вдребезги. А говорили – противоударный. Говорили – укрепляющее платиновое покрытие. Дешевка с дорогим названием. Кусок дерьма с брендовым значком.
Направляю дуло с зарядами «хеннесси» на рот. Заливаю внутрь. Охлаждает. Обжигает.
Кому я нужен?
Кто я?!
Теряю контроль. Взбалтываю бутылку. Обливаюсь коньяком с ног до головы. Бутылка слишком быстро иссякает. Падаю на кучу щебня. Он впивается в тело, но боли нет. Меня трясет. Я тону в небе. Закрываю глаза.
Дергаюсь.
Я куда-то выпал. Коньяк на теле высох. Рубашка пропитана насквозь. Разрываю ее на себе. Мне страшно. Жутко страшно. Не понимаю, где я.
Смотрю на часы.
3:18
Все слишком ровно. Ничего не слышу и не чувствую. Машина стоит так далеко, но все еще заведенной. Все еще ждет. Она меня ждет.
Нахожу GPS на экране и с надеждой тыкаю в сенсорную кнопку запуска. Вспоминаю адрес дома. Хотя бы примерно…
Моргаю несколько раз. Я уже в пути. Строго отслеживаю направление по красной линии. Не так строго – светофоры и все, что может попасться на пути.
Мелькают какие-то названия, лица, плакаты, машины…
Узнаю свой дом. Ускоряюсь. Мне нужно быстрее туда. Какой-то идиот переходит дорогу. Что я делаю?
Срезаю угол, ударяю одновременно в газ и тормоз. «Бэха» влетает в дорожное ограждение, сносит его. Подушка ударяет в лицо. На несколько секунд я, кажется, засыпаю. Выхожу. Мне дико повезло. Патрульная машина. Красные и синие звезды. Сияющие. Такие близкие и теплые. Это лучше, чем многое другое.
Я устал. Встаю, опираясь на водительскую дверь. Приглушенно продолжает играть музыка. Инспектор смотрит на меня с сомнением и даже с некоторой жалостью. Я жму плечами – мол, так уж вышло. А что теперь сказать? Залезаю в салон, несмотря на комментарии второго «гайца». Достаю документы. Все в подлокотнике. И еще есть ствол под бардачком. Ну, да. Еще чего.
Молча отдаю менту. Прошу его дать телефон позвонить. В страховую. Срочно, мол. Он предлагает пройти в патрульную машину. Говорю, без проблем, мол, но дайте я быстренько сделаю звонок. Мент говорит, что он за мной уже два километра проехал, и ради такого клиента одолжит мобильник. Усмехаюсь. Вздыхаю.
Смотрю на часы.
4:27
Где меня носило?
- Привет, пап.
- Ты когда время в последний раз проверял? – сонный, недовольный голос отца.
- Только что.
- Ну?
- Пап, тут такое дело…
Объясняю суть дела.
Молчание.
- Ну, ты и мудак, - бросает трубку.
Мент забирает у меня мобильник. Повторно приглашает меня к нему. Я говорю, что сейчас буду. Что никуда не сбегу. Только отдышусь.
Спустя пару минут тот же патрульный выходит из машины. Идет ко мне.
Я выдыхаю горячие пары. В голове мутно. Подташнивает. Все перегорело. Кажется, быстрее, чем хотелось бы. Порошок уже не дает былой отдачи. Только заглушает боль. И я всего лишь в пустоте. По крайней мере, мысли о Кате отступили. Теперь в моей голове ночное небо. Ночные улицы. Усталое лицо «гайца». Его можно понять. Он дежурит не первую ночь в этом городе. Он видит шизоидов, подобных мне, чуть ли не каждый день. Он устал. Но ему некуда отступать. Как и мне. Мы оба – заложники своего положения. В сущности, неизвестно, кому из нас хуже. У него на правом безымянном кольцо. А у меня? У меня на левом мизинце. Платиновое. А толку-то? Он имеет право меня жалеть и смотреть на меня со снисхождением. Или даже презирать. Вот и вся крутизна. Моя.
