– Не против, если я здесь присяду?

Фред смотрит на меня, и я съеживаюсь. Но потом на его лице расползается улыбка. Никогда не была так счастлива видеть эти ровные белые зубы. Он убирает стопку своих комиксов со стула.

– Спасибо, – говорю я.

– В конце недели мы выставим тебе счет, – говорит Фред.

Приятно, что хоть кто-то еще со мной шутит.

– Я сожалею о том, что сказала тебе тогда. Ты просто пытался помочь.

– Эй, я – фанат комиксов, у меня нет мускулов. Так что я привык к оскорблениям. К тому же, я предположил, что ты слишком глубоко в этом увязла, и был прав.

Ко мне возвращается аппетит. Все-таки в этой школе еще есть стоящие парни.

– Все устаканится, – говорит Фред. – Кто-нибудь из учениц напьется на выпускном, и твоя история станет просто воспоминанием.

– Мечты... мечты.

Терпеть этого не могу. Почему люди просто не могут обо всем забыть? Я не хочу видеть все эти взгляды, полные ненависти, до конца школы. Надеюсь, что все изменится до выпуска.

Внимание Фреда переключается на что-то позади меня. Я поворачиваюсь и вижу, устало бредущего и слегка помятого, Дерека. Он идет, почесывая щетину, а его одежда явно нуждается в глажке. Я отвожу взгляд. Он разбит, и это моя вина.

– Я сделала это с ним, – говорю с отвращением к самой себе.

– Нет, не ты.

– Шутишь?

– Нет, – говорит Фред. – Дерек не поступил в Принстон. Пока тебя не было, пришел отказ. – Фред доедает второй кусок пепперони. – Насколько я знаю, они предоставляют место только одному учащемуся от каждой школы. И Бетани повезло больше.

Конечно, так не должно быть, но вид жалкого Дерека, словно бальзам на душу.

– Тем не менее, я ужасный человек.

– Ну да, – говорит Фред.

Сама напросилась.

– Но не совсем, – заканчивает он, допивая свой спрайт.

– Именно так. Я разбиваю ни в чем неповинные пары.

– Почему тогда Дерек и Бари не вместе? Они точно знают, что это ты все подстроила. Но все равно порознь.

– Потому что... Я не знаю. – В чем-то он прав. Дерек проходит мимо столика Бари, никак не реагируя на бывшую подружку. Бари даже не делает вид, что ест. Она крутит трубочку в своей диетической коле, выглядя такой же хмурой, как и Дерек. Почему они не сидят вместе? Такие девушки обычно наслаждаются ситуациями, когда могут подставить свое плечо бывшим парням.

– Если они действительно любили друг друга, то почему все не прояснили? Как Хаксли и Стив?

Золотая пара Ашлэнда снова заканчивает предложения друг за друга. Довольно странно наблюдать за их столиком сейчас, когда знаешь, что ничего интересного там не происходит. Одни и те же разговоры и скучные шуточки.

Теперь, когда я думаю о своих поступках, то понимаю, что это не мои методы были гениальными, а просто... если бы парам было предназначено быть вместе, то их отношения не разрушились бы из-за необоснованных смс или фальшивых свадебных папок.

Я чувствую, как неподъемный груз спадает с моих плеч. Я больше не считаю себя самым ужасным человеком в Ашлэнде. Я не разрушала любовь, а просто ускоряла неизбежное.

А потом я смотрю через несколько столиков на Калисту, которая сидит среди девушек, совершенно незаинтересованная в том, о чем они говорят. Она выглядит так же жалко, как и Бари.

– Ты не так уж и плоха, – говорит Фред.

Но и не хороша.

– Спасибо, – впервые за сегодня я улыбаюсь. Мои щеки болят из-за постоянного стоицизма.

– Вообще, ты довольно-таки классная, – Фред чешет бровь. – И я тут подумал, может, мы как-нибудь погуляем?

Я моментально теряю задумчивый вид и начинаю нервничать. Разговор принял совершенно другой оборот, и в моей голове сразу начинают крутиться миллион сценариев.

– Ты приглашаешь на свидание?

– Как один из вариантов, – улыбается Фред. Его глаза светятся.

– Меня?

Он кивает.

– Хорошо. – Я стараюсь выглядеть спокойной, несмотря на то, что руки и пальцы покалывает, словно я проспала на них всю ночь. Я встаю. – Возьму себе еще картошки фри. Что-то я снова проголодалась.

Улыбочка Фреда преследует меня до самой кассы. И тут меня по плечу хлопает Мелинда Янковски, впервые со времен средней школы вовлекая меня в разговор.

– Спасибо, – шепчет она.

– За что?

– За то, что расстроила отношения моей подруги Кэти в прошлом году. А я все думала, что так резко заставило Чарльза ее бросить. Но теперь-то я все знаю.

Я съеживаюсь, вспоминая, как представилась Кэти Дерриксон на форуме, обсуждающем мужскую импотенцию. Не самый лучший мой план, но он сработал.

– Пожалуйста? – говорю я. Даже не знала, что у меня есть фанаты.

– Он был таким придурком. Рассказывал Кэти о нас лживые истории, чтобы она перестала с нами дружить. Грязная свинья! Мы были на седьмом небе от счастья, когда они расстались, – говорит Мелинда. – Серьезно, спасибо тебе.

Я подхожу к кассе и достаю два доллара.

– О-о, я заплачу. – Мелинда перегибается через меня и передает деньги кассиру.

– Спасибо, – говорю я ошарашено. Кассиру даже приходится напомнить мне взять еду. – Хотелось бы, чтобы все так думали.

– Ну, этого не будет, – говорит Мелинда, оплачивая свой заказ. Мы вместе возвращаемся в зал. – И все-таки, некоторые тебя поддерживают.

Но среди них нет той, по кому я так скучаю, той, кто всегда меня поддерживал. В зале я высматриваю Вал и Эзра, сидящих за своим угловым столиком. Вероятно, они уже забыли о моем существовании. Вал замечает, что я таращусь на них, и я поспешно возвращаюсь к своим ботаникам. Неужели мы будем еще одними Бари и Калистой? Неужели все вот так закончится?

Я кидаю картошку на стол. Аппетит пропал.

Нет, не закончится.

Чувство определенности и надежды наполняет меня.

Нет.

Некоторым отношениям действительно изначально суждено быть разбитыми, но не всем.

– Что такое? – спрашивает Фред.

Я достаю свою помаду оттенка «Пламфул» и крашу губы.

– Мне нужно разбить еще одну пару.

40

Удивительно, почему «Звездный Круиз» еще никто не засудил за ложную рекламу. Это круиз по реке Гудзон – граница между Нью-Йорком и Нью-Джерси. Здесь нет звезд. Но, полагаю, «Туманный Круиз» звучит не так завлекательно.

Пассажиры поднимаются на борт. Большинство из них пожилые парочки, которые до сих пор надевают костюмы и вечерние платья. Я паркуюсь на улице, чтобы избежать очереди, ожидающих служащего, который припаркует их машины. У меня нет времени, да и я могу припарковать свою машину бесплатно. К тому же, нужно психологически настроиться. Я делаю дыхательные упражнения.

К счастью, я не одна. Сообщницы паркуются позади меня, и мы втроем направляемся к погрузочной платформе. Никогда не действовала подобным образом. Никогда не действовала открыто. Всегда только письма, смс, фотографии и слухи. Но на сей раз, я должна это сделать сама, открыто.

Вал сидит на скамейки одна, уткнувшись в телефон. На фоне круизного корабля, она выглядит совсем крохотной. На ней простое черное платье, сегодня никаких спортивных курток. Как только она видит нас, сразу встает.

– Бекка? Что ты тут делаешь? – спрашивает она.

Со мной Моника и Изабель – бывшие девушки Эзра, которых внезапно он решил оставить.

– Не возражаешь, если мы присоединимся к тебе? – спрашиваю я.

– Эзра паркуется. Он будет здесь в любую минуту, – предупреждающе говорит она, но я знаю, что Эзра не может причинить мне боль. Я не та, кого он ранит.

Вал держит перед собой сумочку, словно закрывается от нас. Никогда не видела ее такой суровой, готовой к битве. Я собираюсь с мужеством и продолжаю:

– Я почти покончила с работой специалиста по разрывам.

– Почти?

– Есть еще одна пара, которую я хочу разбить. Ты и Эзра.

– Прощай Бекка, – строго говорит Вал, но под этой маской я вижу настоящую Вал – мою лучшую подругу, пытающуюся осознать, что происходит.

– Выслушай ее, – мягко говорит Моника. – Поверь мне. Жаль, что у меня в свое время не было подруги, которая бы сделала то же самое.