«Жан Эффель? Как же, „Сотворение мира“!» — и за этим восклицанием следует неизменная улыбка. Так воспринимается творческий облик выдающегося французского художника, автора переведенной более чем на 20 языков и вышедшей общим тиражом более двух миллионов экземпляров многотомной серии юмористических рисунков.

Первый том под названием «Сотворение небесных светил» в том виде, в каком он вошел в многотомник, был опубликован в издательстве «Галлимар» во Франции в 1951 году; отдельные публикации рисунков Жана Эффеля на тему о божественном миротворчестве выходили и раньше, сами же рисунки создавались с самого начала творческой деятельности художника.

Начав публиковаться с 1934 года как политический карикатурист-газетчик, Эффель, твердо и последовательно придерживавшийся всю жизнь прогрессивных взглядов, сразу завоевал популярность у широкого круга читателей. Острота и четкость политической характеристики шаржируемого персонажа, изящество сатирического рисунка, хлесткий юмор подписи — все это определило его быстрый успех и то, что через два месяца после опубликования первого рисунка Эффель уже стал знаменит. Перед ним открываются двери всех редакций. Количество публикуемых в неделю рисунков через два года доходит до двадцати. А в 1936 году его имя уже фигурирует в энциклопедии Монзи. Двадцатичетырехлетний художник все время старался положить эту книгу в доме на видное место, чтобы, раскрытая на нужной странице, она чаще попадалась на глаза отцу, с трудом верившему, что сын, которому он готовил коммерческое поприще, добился определенного положения на пути, считавшемся в семье несерьезным и ненадежным.

Состоявшая из нескольких строк энциклопедическая справка была иллюстрирована рисунком. И несмотря на то что большую часть рисунков Эффеля, как всегда, а в тот период особенно, составляли политические карикатуры, авторы книги, как бы предсказывая, на чем будет основана мировая популярность художника, выбрали первый из рисунков Эффеля на тему «Сотворения мира» — «Сотворение свиньи».

«Сотворение мира» было новой темой, открытой Эффелем в жанре юмористического рисунка. «Когда я начинал, — вспоминал он, — еще можно было смешить и смешили! анекдотическими рисуночками о канибалах и Робинзонах, о тещах и ночных горшках. Я находил это вульгарным. Мне пришла в голову счастливая мысль — я подумал о природе. Я спросил у себя: „Почему хризантема кудрявая? Почему у носорога рог, а у розы — шипы?“ и т. д. И тогда я вспомнил о сотворении мира и открыл неисчерпаемый источник. Через эту тему можно все сказать. Через образы Адама, Евы и Бога — этого поистине фантастического персонажа. Над этим никто никогда не задумывался… исключая, возможно, Микеланджело».

Эффель изобрел поэтический юмор, публика восприняла его, как глоток чистого воздуха. Оказалось, можно быть забавным, не будучи пошлым, веселым, не будучи грубым. В течение нескольких последующих лет, как определяла французская критика, уровень юмористического рисунка значительно поднялся. Время показало, что в своей области искусства Жан Эффель совершил определенный эстетический переворот. В 1965 году писатель Вер-кор сказал: «Молодежь, которая им восхищается, не знает, а старики могли забыть, что рисунки Эффеля совершили революцию в прессе. Прямо или косвенно, но с тех пор в течение тридцати лет все, что публикуется в периодической печати, непреложно вытекает из него и определяется им».

Всего в «Сотворении мира» 5 тысяч рисунков. По Библии мир был сотворен за 6 дней — на седьмой Бог отдыхал. Жан Эффель над своим «Сотворением» трудился всю жизнь. Вначале в периодической прессе публиковались единичные рисунки, причем зачастую, несмотря на определенное моральное и даже философское значение, они были созданы на злобу дня. Их дальнейшая судьба подтвердила, что понятие «злободневность» в применении к художественно совершенным произведениям отнюдь не является синонимом недолговечности. Образ Бога неоднократно появлялся и в самых острых политических карикатурах. Графически родствен Черту, почти в тех же контурах, только без хвоста, был эффелевский дядя Сэм, часто мелькавший в газетных рисунках 50-х годов. Веселый смех вызывают рисунки, рассказывающие об аналогиях между жизнью в раю и жизнью на земле, особенно, если они касаются таких проблем, как жилищный кризис, трудоустройство, воспитание детей в семье и в детском саду, организация производства, эксплуатация рабочих хозяевами и так далее. Своеобразной увертюрой к «Сотворению мира» прозвучали юморески серии «Ангелочек» и «Сказки о Тюрлюне», многие ситуации которых, так же как и их главные герои, во многом предвосхищают аналогичные странички «Сотворения».

Жан Эффель, рис. Дюбу

После войны рисунки стали публиковаться специальными подборками в коммунистическом еженедельнике «Ле Леттр Франсэз», издававшемся Луи Арагоном. А когда в папках Жана Эффеля набралось больше двух тысяч рисунков с Богом, Чертом, Адамом, Евой, ангелочками и чертенятами, художник стал готовить их к изданию отдельными выпусками. Для этого надо было расположить их в определенном порядке, разделить на части. Наиболее подходящей основой для классификации оказалась, естественно, Библия. Тщательно изучив первую главу Книги Бытия (в первых выпусках в качестве эпиграфов были даже цитаты из Библии), художник расположил в хронологическом и сюжетном порядке все то, что уже имелось в наличии. От общего количества отпали юморески, по сюжету не связанные с первыми днями творения, хотя в них и фигурируют основные персонажи. Они составили отдельную книгу под названием «Черт и чертовщина» (Париж, 1951). Тематически подходящие рисунки легли в основу произведения, но когда общий план был составлен, выяснилось, что одни сюжеты разработаны очень подробно (например, о воспитании, об отношениях в семье, о женском кокетстве и др.), а для некоторых иллюстраций не хватает. Художник приступил к заполнению пробелов.

К своей работе он относился необычайно добросовестно, стремился к достоверности в деталях, касающихся сведений по геологии, ботанике, географии, зоологии, анатомии. В соответствии с общим духом книги, проникнутой наивным взглядом ребенка, открывающего для себя мир, эти знания он черпал из школьных учебников, бывших во время этой работы его настольными книгами. А для того, чтобы реалистически изобразить создание Евы, он три раза побывал на операции костотомии (удаление ребра). Три раза, потому что дважды падал в обморок, и только в третий раз выдержал до конца. Художник утверждает, что вся аппаратура и инструменты изображены им абсолютно точно, и если кто-нибудь и может сегодня найти отклонения, то только потому, что в его рисунках — уровень медицины 30-летней давности. Приступая к созданию «Романа Адама и Евы», задуманного им как судебный процесс над первыми людьми, совершившими грехопадение, он вначале написал отдельное небольшое литературное произведение, в некотором роде стенограмму из зала суда. В выступлениях обвиняемых и свидетелей раскрывалось существо дела: рассказывалось о ситуациях, предшествующих вкушению запретного плода, и об обстоятельствах самого преступления.

В задуманном многотомнике каждая глава соответствовала одному дню творения (имелись, правда, еще главы о воспитании животных и о торжественном вернисаже мира). Только последнему дню, в который были созданы Адам и Ева, не удалось уместиться в одной главе; ему соответствует раздел из семи глав, выходивший иногда отдельным изданием под общим названием «Земной рай». «Роман Адама и Евы» был создан спустя несколько лет, уже после того как по мотивам «Сотворения мира» был снят мультипликационный фильм; он был задуман Эффелем как эскизы ко второй серии. Это — единственная часть «Сотворения мира», полностью выполненная, помимо черно-белого варианта, еще и в цвете.