Куксортал существовал всегда, любой торговец поклянётся в этом клятвой своей Гильдии. Не нужно закапываться в заплесневелые записи бесконечной череды влажных и сухих сезонов (многие слои которых давно превратились в пыль, или в пыль пыли), чтобы убедиться в этом. Расползшийся город стоял на собственном прошлом, возвышаясь над морскими верфями и речными причалами; он вырос на собственном начале, так как люди беспрестанно строили и надстраивали на развалинах домов и складов других людей, постоянно добавляя новые пласты к этой горе прошлого, созданной предшественниками.

Город уже был невообразимо стар, когда первые корабли-иглы космических бродяг, звёздных торговцев, которые сшивают в одну ткань разные планеты, опустились на равнину за городом.

Куксортал стар, но он не мёртв. Население его представляет собой необыкновенное смешение рас — иногда разных видов, мутаций и новых жизненных форм, развивающихся из старых. Куксортал возник на месте встречи реки Кукс, по которой торговые корабли и плоты со всего континента спускаются к западному морю, с этим самым морем. Даже в самые сильные морские бури в гавани безопасно, к природной защите добавилась изобретательность поколений людей, которые знали всё об опасностях моря и ветра, бурь и нападений пиратов.

Город снова выиграл, когда звёздным людям понадобился открытый порт, где можно было бы покупать и продавать без строгого присмотра закона — когда уплачен должный налог Гильдиям города. И вот уже десятки пар сезонов ракетное пламя обжигает поле за городом, и никто больше не удивляется виду чужака на кривых улочках, которые могут превратиться в гибельный лабиринт для неосторожного.

Ибо там, где торговцы и их богатства, — там и хищники. И у них тоже имеется своя Гильдия и своё положение в общественной иерархии Куксортала, где верят, что если человек не бережёт своё имущество, то он вполне заслуживает его потери. Поэтому здесь не утихают бесконечные тайные малые войны между коварными ворами и частными телохранителями, а миротворцы Гильдии своей немедленной и кровавой справедливостью охраняют только те улицы, те дворы и дома, те магазины, которые платят мирный налог.

Кроме воров, выслеживающих богатства Куксортала, в городе промышляют и многочисленные мелкие торговцы, вроде вер-крыс, прячущихся в зарослях, где не охотятся крылатые когтистые зорсалы с их пронзающим тьму взглядом. Они тоже покупают и продают, и, наверное, кое-кто из них мечтает об удачных покупках и потрясающих находках, которые дадут им возможность получить большую прибыль.

Симса из района Нор была достаточно благоразумна, чтобы не забивать себе голову подобными мыслями; во всяком случае, мечты не закрывали от неё реальность жизни здесь и теперь. Девушка вполне осознавала своё положение в общей схеме жизни, в которой она не крупнее гамлина, и только надеялась, что она так же проворна, как эти пушистые зверьки, которых Любители Тьмы используют в своих набегах. Симса не имела родичей: насколько ей было известно, она — одна из тех странных помесей крови и породы, которые увеличивают общее разнообразие Куксортала. И она знала также, что сама её необычность делает её уязвимой, и потому прятала свою странность, как могла.

Симса выполняла поручения Фервар, пока туманы прибрежных нор не проникли глубоко в искалеченные кости старухи и не выпустили на свободу её душу. Девушка оттащила лёгкое скорченное тело в нижние норы и там завалила камнями. У Фервар тоже не было родственников, и вообще жители Нор сторонились старухи, потому что она владела странными знаниями — некоторые оказывались выгодными, другие таили в себе опасность.

Фервар отрицала, что Симса её родственница. Но она никогда не била девочку посохом, хотя немало хлестала своим ядовитым острым языком; к тому же она передала Симсе много такого, что удивило бы даже лорда Гильдии, если бы он оказался в Норах под своим собственным богатым дворцом.

Обитатели Нор относятся к самому низкому сословию Куксортала. Они живут в развалинах старых зданий, а иногда им удаётся докопаться до подвала или мрачного туннеля — прежней улицы, покрытой руинами зданий, оставшихся после какого-нибудь набега до рассвета времён. В Норах можно найти многое, найти вещи, которые можно продать, особенно звёздным людям, которые проявляют извращённый интерес к разбитым осколкам, ничего не значащим для остальных граждан Куксортала. Поэтому такие находки хранятся в тайне, и даже в Норах имеются свои тщательно оберегаемые сокровищницы.

У Симсы были определённые способности. Ловкость тела уже неоднократно служила ей. Снова и снова училась она поворачивать и изгибать своё худое тело, училась двигаться особым образом, как терпеливо показывала ей Фервар, хотя у самой старухи тело давно искривилось и каждый шаг давался весьма болезненно. Как и все жители Нор, Симса была довольно маленькой, но за два сезона после смерти Фервар девушка неожиданно вытянулась, как хорошо политый росток трамовой лозы. Поэтому ей пришлось сменить привычную одежду, так как в своё время Фервар не уставала предупреждать девушку об определённых опасностях, которые могут поджидать её в будущем. Симса по-прежнему надевала тусклый свободный халат поверх брюк, а ноги оставляла свободными, чтобы легче было убегать и увёртываться, но в то же время она плотно обёртывала тело выше талии прочной тканью, чтобы скрыть грудь и сохранить мальчишескую фигуру. Правда, эта предосторожность предназначалась только для незнакомцев — для тех же, кто её знает, неприкасаемой делало девушку её природное оружие.

У Симсы чёрная кожа, глубокого тёмно-синего оттенка; в ночной тьме она может пройти по любой улице, где не очень много фонарей, как дух-невидимка. С другой стороны, волосы, которые она всегда прячет под другим куском ткани, — светло-серебристые, и такого же цвета брови и ресницы. Их она мажет сажей из костра, радуясь, что их всё-таки можно замаскировать.

Свой собственный источник существования девушка нашла среди груд отбросов у реки; в таких грудах Фервар часто делала необычные находки. Это был зорсал со сломанным крылом. Зорсал поначалу пытался укусить её, а его челюсти с острыми зубами достаточно сильны, чтобы откусить палец взрослого мужчины. Поэтому Симса не сразу протянула к нему руку, а сперва присела у раненого животного, произнося негромкие гортанные звуки — они исходили из самой глубины её горла, девушка никогда раньше не произносила их, но в тот момент они возникли сами собой совершенно естественно.

Тогда зорсал перестал свистеть и щёлкать зубами и только смотрел на неё своими огромными, круглыми, способными видеть во тьме глазами. Симса увидела, что это самка, и что пушистое тело носит малышей, вот-вот готовых родиться. Может быть, зорсал вырвался из клетки в каком-нибудь складе, чтобы найти место для своего будущего потомства.

За свою короткую жизнь Симса ни разу не имела оснований доверять какому-либо другому живому существу или любить его (её отношения с Фервар можно было определить скорее как смесь уважения, страха и осторожного опасения), но теперь она ощутила в себе что-то новое, девушка душой потянулась к этому животному, которое, может быть, как и она, утратило всех родичей. Продолжая издавать негромкие звуки, она наконец протянула руку и смогла концом пальца коснуться мягкой шерсти, покрывающей спину зорсала, почувствовать быстрое биение сердца. И лишь спустя ещё долгое время она взяла раненое существо, и оно прижалось к ней, вызывая у Симсы ни разу не испытанное ранее чувство.

Зорсалов высоко ценят за то, что они освобождают дома и склады от крупных вредителей. Симса видела, как их дорого продают на рынке, и поняла, что могла бы отыскать владельца этого сбежавшего зорсала и потребовать награду. Но вместо этого девушка направилась в Норы, где Фервар только посмотрела на них, но ничего не сказала. Симса, приготовившаяся защищать свои действия, почувствовала странное опустошение. Она, как могла, перевязала раненое крыло, опасаясь, что действует неумело и зорсал останется калекой. Фервар, приподнявшись на своём матраце, наблюдала за действиями девушки, а потом с трудом извлекла из своих ревниво охраняемых запасов какую-то мазь; в подземном помещении-пещере, куда никогда не проникал свет дня, запахло свежестью и чистотой.