Лоиса не сразу сообразила, что в воинском облачении Гунольд принимает ее за мужчину, явившегося помешать его забаве. Держа в руке обнаженный меч, он против всяких правил выхватил из кобуры самострел, но тут его внимание переключилось на женщину, которая, несмотря на связанные руки, ползла к нему по смятой постели.
Повинуясь скорее инстинкту, чем рассудку, Лоиса схватила попавшийся под руку камзол Гунольда и швырнула ему в лицо. Это спасло ей жизнь. Рука Гунольда дрогнула, и игла вонзилась в стойку ложа, совсем рядом с девушкой.
Изрыгая проклятия, Гунольд отшвырнул камзол и резко повернулся к женщине, но та уже стояла лицом к нему, пристально глядя в глаза маршала. Когда он обернулся, она даже не шевельнулась, только вдруг разжала губы, из ее рта вывалился овальный предмет и закачался, повиснув на короткой цепочке, которую женщина сжимала в зубах.
Гунольд остолбенел. Его полузакрытые глаза начали блуждать из стороны в сторону, следя за качающимся на цепочке дымчатым камнем.
Лоиса тоже застыла у ложа, наблюдая за происходящим, – такое могло привидеться только в кошмарном сне. Женщина повернулась спиной к Лоисе, и Гунольд, не сводя глаз с камня, повернулся следом за ней. Глаза Гунольда остановились лишь тогда, когда перестал раскачиваться камень, нижняя челюсть маршала отвисла, на лбу выступили капельки пота.
То чувство, которое привело сюда Лоису, по-прежнему руководило ею, все время побуждая исполнять некую строго отведенную ей роль в этой чужой игре. Девушка молча перерезала мечом веревку, туго стягивающую руки женщины, обрывки упали на пол, оставив после себя багровые рубцы на запястьях, а женщина тяжело уронила руки, словно они больше не повиновались ей.
В это время зашевелился Гунольд – его рука, держащая самострел, стала разворачиваться с таким неимоверным напряжением, будто на нее давила огромная сила. Маршал взмок от пота, из приоткрывшегося рта на грудь текли слюни.
В нем жили, казалось, только глаза – они горели ненавистью и ужасом, но отвести их от дымчатого камня он не мог. Рука с самострелом медленно разворачивалась… Плечи маршала тряслись. Стоя в нескольких шагах от него, Лоиса физически ощущала все напряжение этой безмолвной борьбы. Гунольд уже не хотел убивать – он желал только спастись, но спасения для него не было.
Ствол самострела уперся наконец в горло, и Гунольд тихо взвыл, как зверь, пойманный в капкан. Щелкнул курок. Из горла хлынула кровь. Гунольд повалился вперед, и женщина отскочила в сторону, оттолкнув Лоису. Маршал рухнул на колени перед ложем и ткнулся головой в пол, словно еще умолял о пощаде, в предсмертной агонии цепляясь руками за покрывало…
Впервые за все это время женщина повернулась лицом к Лоисе. Она попыталась поднять распухшие руки, чтобы взять камень, но не смогла и тогда снова всосала его в рот, а затем повелительно указала взглядом на проем в стене.
Всю свою жизнь Лоиса жадно слушала рассказы о колдуньях Эсткарпа. Но то были сказки о дальних странах, а в сказки можно верить, а можно и не верить. Еще сегодня, когда Беттрис, помогавшая ей одеваться к брачной церемонии, красочно описывала исчезновение кораблей прошлой ночью, Лоиса была настолько поглощена своими планами и опасениями, что не придала ее рассказу никакого значения.
Но увиденное сейчас перевернуло все ее представления о женщинах Эсткарпа и их колдовстве. От прикосновения колдуньи Лоиса вздрогнула и шагнула в потайной ход, желая в тот миг лишь одного – поскорее оказаться подальше от этой женщины. Но та решительно двинулась следом, и девушка поняла – у колдуньи еще много сил, несмотря на то, как с ней обращались в плену.
Лоиса торопилась уйти отсюда побыстрее еще и потому, что опасалась появления отца. Ненасытный Фальк мог ворваться в покои Гунольда в любую минуту. Но все же она не пожалела времени и усилий, чтобы тщательно запереть потайную дверь. Почувствовав в темноте прикосновение безвольной руки колдуньи, Лоиса содрогнулась всем телом, но, несмотря на это, ухватила ее за пояс и повлекла за собой.
Они направились в комнату Лоисы. Время дорого. Вдруг Фальку захочется проведать маршала? Или войдет камердинер Гунольда? А может, отцу взбредет в голову послать за Лоисой? Нет, этого она ждать не будет и еще до рассвета покинет Верлен – с колдуньей или без нее! Утвердившись в этом решении, Лоиса почувствовала себя уверенней.
Однако, оказавшись снова в освещенной комнате, Лоиса не смогла в угоду своему рассудку оставаться равнодушной к мукам своей спутницы. Она обмыла и перевязала мягкой тканью опухшие руки колдуньи, а затем подобрала для нее кое-что из своей одежды.
Немного погодя колдунья смогла наконец поднести руки к губам, и камень скользнул изо рта в ее горсть. Женщина демонстративно отстранилась, давая понять, что Лоисе нельзя касаться камня, но девушка и так не сделала бы этого ни за какие коврижки.
– Мне на шею. – Это были первые слова колдуньи.
Лоиса молча застегнула цепочку у нее на шее, заметив, что волосы колдуньи обрезаны так же коротко и неаккуратно, как у нее самой, – возможно, с той же целью…
– Благодарю тебя, наследница Верлена, – произнесла колдунья хриплым голосом. – А теперь, прошу, глоток воды.
Лоиса поднесла чашку к ее губам.
– Благодарить меня не за что, – сказала она, набравшись храбрости. – Как я посмотрю, твое оружие посильнее любой стали!
Колдунья смотрела на Лоису поверх чашки, глаза ее улыбались, и девушка почувствовала вдруг, что ей уже не так страшно, хотя рядом с этой женщиной она по-прежнему казалась себе слишком неуверенной, слишком юной и неуклюжей.
– Я не смогла бы применить свое оружие, если бы не твое появление. Одна я бы не рискнула – нельзя, чтобы оно попало в чужие руки. Даже под страхом смерти. Но довольно об этом… – Колдунья осмотрела повязки на запястьях, затем окинула взглядом комнату Лоисы и заметила на полу платок с горкой остриженных волос и седельные сумки на сундуке. – Похоже, дорогая герцогиня, ты не собираешься отправляться в свадебное путешествие.
То ли твердый голос колдуньи располагал к себе, то ли колдовская сила подействовала, но Лоиса открылась ей:
– Никакая я не герцогиня Карстена, даром что произнесли надо мной все положенные слова и посланцы Ивиана преклонили предо мной колени. – Лоиса улыбнулась, вспомнив, каких мучений это стоило Сирику. – Я не выбирала Ивиана и согласилась на это бракосочетание лишь для того, чтобы бежать из Верлена.
– Но ты пришла мне на помощь. – Колдунья пристально посмотрела на Лоису большими темными глазами, и от этого взгляда девушке стало не по себе.
– Я не могла поступить иначе! – призналась она. – Что-то не давало мне уйти. Твое колдовство, госпожа?
– Как знать, как знать. Я обращалась ко всем, кто здесь способен услышать меня. Похоже, наследница Верлена, нас объединяет нечто большее, чем просто опасность нашего положения. Точнее, – колдунья улыбнулась, – учитывая изменения в твоей внешности, наследник Верлена.
– Зови меня Брайант. Простой наемник. – Лоиса выложила заранее придуманную легенду.
– И куда же ты собираешься, Брайант? В Карс? Или на север? Там наемники скоро понадобятся.
– Эсткарп воюет?
– Точнее сказать, его вынуждают воевать. – Колдунья встала. – Сейчас некогда. Поговорим потом, когда будем подальше от этих стен. Ты ведь знаешь, как отсюда выбраться?
Лоиса вскинула седельные сумки на плечо и натянула на шлем капюшон плаща. Она собралась гасить свет, но колдунья указала ей на платок, лежащий на полу. Ругая себя за рассеянность, Лоиса сгребла платок и стряхнула волосы в догорающий огонь камина.
– Вот так-то лучше, – сказала женщина. – Не оставляй ничего, за что тебя могут потянуть обратно. В волосах сила! – Она обернулась к среднему окну. – Оно выходит на море?
– Да.
– Оставим ложный след, Брайант. Пусть смерть Лоисы прикроет нас.
Лоиса быстро открыла окно и бросила свое свадебное платье вниз на скалы. Колдунья подсказала также привязать к подоконнику и спустить из окна скрученную простыню.
