– Ветер и вода, ветер и вода, – проговорила она нараспев. – Ветер, гони! Вода, неси! Туман, обмани!

Женщина, быстро перебирая руками, один за другим ставила кораблики на воду. Туманная пелена почти скрывала их, но она была еще не настолько густой, чтобы скрыть от Саймона поразительное зрелище: выстроившись клином, кораблики в боевом порядке двинулись прямо в самую гущу тумана. Когда головной кораблик достиг границы видимости, он был уже не жалкой, наскоро выструганной игрушкой, но великолепным могучим кораблем – не чета сторожевым кораблям Магниса Осберика, которыми тот так гордился.

Опершись о руку Саймона, колдунья поднялась с колен.

– Не верь глазам своим, человек из другого мира. Это только наваждение, но будем надеяться, что оно окажется не менее действенным, чем их туман, и отобьет у кольдеров охоту нападать.

– Не может быть! Они же не настоящие! – воскликнул Саймон.

– Мы слишком доверяем нашим чувствам. Раз можно обмануть зрение, обоняние и осязание, то почему бы наваждению не обмануть все сразу? Скажи, Саймон, вот если бы ты собирался войти в гавань, чтобы штурмовать крепость, и вдруг увидел в тумане идущий навстречу твоим кораблям вражеский флот, которого ты никак здесь не ожидал, не призадумался бы ты, прежде чем очертя голову броситься на штурм? Я ведь только пытаюсь выиграть время, ибо, подвергшись испытанию на реальность, наваждение быстро исчезает. Первый же корабль кольдеров, который попытается взять наше судно на абордаж, сразу обнаружит обман. Но иной раз и минута решает многое.

Вероятно, колдунья была права. Во всяком случае, если противник и намеревался подойти к крепости под прикрытием тумана, он этого не сделал. В ту ночь сигнал о нападении так и не прозвучал, хотя плотная завеса над городом не рассеялась даже с наступлением рассвета.

Три корабля в гавани тщетно ожидали приказов Магниса Осберика, а тот пережидал туман. Саймон пошел вместе с Корисом проверять посты гвардейцев, выставленные на стене, обращенной к морю. Временами им приходилось цепляться друг за друга, чтобы не потеряться. В соответствии с приказом равномерно били гонги, но уже не для безопасности находящихся в море кораблей, а для того, чтобы посты хотя бы слышали друг друга. Люди устали и, находясь в постоянном напряжении, чуть что – хватались за оружие. Опоздавший произнести пароль рисковал угодить под молниеносный удар меча.

– Если так и дальше пойдет, – заметил Трегарт, едва увернувшись от меча одного из сулькарцев, на которого они неожиданно натолкнулись, – кольдерам незачем будет штурмовать крепость. Мы сами перебьем друг друга, едва кому-нибудь померещится, что твое забрало похоже на клюв!

– Имей в виду, – откликнулся Корис, – противник тоже использует наваждения, порожденные нашими страхами. Но что еще нам предпринять?

– Пароль нетрудно подслушать. – Саймон не скрывал своих опасений. – Пост за постом, вся стена может оказаться в руках врага.

– Может, нападение уже началось? – полувопросительно произнес Корис. – Человек из другого мира, если ты знаешь, что нам теперь делать, – приказывай! Я охотно подчинюсь твоим приказам. Я воин и умею воевать. Точнее, кажется, умел. Я думал, что знаком и с колдовством, ибо всем сердцем предан Эсткарпу, но, честно говоря, ничего похожего раньше не видел и, полагаю, сделал все, что в моих силах.

– Я тоже не слыхал о подобных методах ведения войны, – поддержал его Саймон. – Такое любого поставит в тупик. Впрочем, мне кажется, с моря они не нападут.

– Потому что мы их оттуда и ждем? – быстро сообразил Корис. – Пожалуй, с суши им Сулькар тоже не одолеть – морские бродяги строили на совесть. Здесь нужны осадные машины и не одна неделя времени.

– Море, суша… Что остается?

– Земля и воздух, – сказал Корис. – Земля! Подземные ходы!

– На все ходы нам не хватит людей.

Вдруг глаза Кориса яростно вспыхнули, как и в тот раз, когда Саймон увидел его впервые.

– Есть способ охранять ходы без людей! Скорее к Магнису! – Капитан гвардейцев побежал по извилистым коридорам, со скрежетом чиркая ножнами по каменным стенам на поворотах.

На столе стояли в ряд пять медных сосудов различной формы. В каждый Корис положил по металлическому шарику, и их унесли, чтобы расставить по крепостной стене, как раз над подземными ходами. Теперь при любой попытке взломать дверь, находящуюся глубоко внизу, шарик в сосуде загремит и даст знать о нападении.

С подземными ходами они разобрались. Оставался воздух. Не потому ли, что Саймон был знаком с воздушными боями, он напряженно вслушивался и до ломоты в шейных позвонках вглядывался во мглу, окружавшую башни крепости? Колдовство колдовством, но цивилизация, находящаяся на уровне примитивных самострелов, мечей, щитов и кольчуг, вряд ли может произвести нападение с воздуха – и все же…

Благодаря медным сосудам Кориса защитники вовремя узнали о первой атаке кольдеров, которая началась во всех пяти местах одновременно. Примыкающие к дверям подземные помещения были заранее забиты доверху всевозможными горючими материалами, какие только нашлись на складах крепости: тюками с шерстью и щетиной, дорогими тканями и мешками с зерном. Все это залили огромным количеством масла и смолы, которой корабелы смолили днища судов.

Когда шарики в сосудах загремели, подвалы забросали факелами и наглухо закрыли, перекрыв все проходы в цитадель.

– Пусть попробуют сунуть туда свои собачьи морды!

Магнис Осберик с яростью ударил боевым топором по дубовому столу в главном зале цитадели. С тех пор как туман обложил крепость, владыка мореходов впервые не казался озабоченным. Как всякий моряк, он ненавидел туман и опасался его, будь то порождение природы или сверхъестественных сил.

– А-ах! – Гул голосов в зале заглушил не просто крик боли. Лишь нечеловеческий ужас мог исторгнуть такой вопль из людских глоток.

У защитников Сулькара кровь застыла в жилах. Магнис Осберик набычился, словно готовясь ринуться на врага. Корис, держа меч наготове, пригнулся к земле, как будто набирался от нее силы. Остальные воины, находящиеся в зале, мгновенно смолкли.

Саймон напряженно ждал чего-то еще и, возможно, поэтому первым понял, откуда исходит угроза. Он побежал вверх по лестнице, которая тремя этажами выше выводила к сторожевому посту на крыше строения.

Но до третьего этажа Трегарт не добрался. Его остановили крики и лязг оружия. Саймон замедлил шаг и достал самострел. Какой-то воин кубарем скатился по лестнице, едва не задев его; кровь хлестала на стены и ступени из перерезанного горла сулькарца. Саймон поднялся еще немного и увидел страшную картину.

На площадке третьего этажа двое гвардейцев и трое сулькарцев, прижавшись спинами к стене, отчаянно пытались сдержать нападавших, которые наступали столь же яростно, как и те, что набросились на войско Эсткарпа из засады. Саймон несколько раз выстрелил, но сверху напирала такая могучая волна остроклювых шлемов, что остановить ее самострелом было немыслимо. Очевидно, противник сумел каким-то образом перебросить силы по воздуху и теперь захватил верхние этажи цитадели.

Враг прорвал оборону, но не время гадать, как это произошло, нужно действовать. Упали еще двое сулькарцев, погиб гвардеец. Убитые и раненые, свои и чужие, все тонуло в море остроклювых шлемов, а трупы скатывались по лестнице, не останавливаясь до самого подножия башни.

Саймон пробился на второй этаж и распахнул двери, выходящие на площадку. Мебель сулькарцев оказалась весьма тяжелой, но кое-что можно было все-таки сдвинуть с места. Собрав все свои силы, Трегарт начал выдвигать мебель на площадку, чтобы забаррикадировать проход.

Он как раз выносил тяжеленный стул, когда перед ним появился воин в остроклювом шлеме. Едва увернувшись от меча, Саймон обрушил свою ношу на голову противника, но и у него на щеке появилась большая ссадина.

– Сулькар! Сулькар!

Налившееся кровью лицо Магниса Осберика стало таким же красным, как медная щетина его усов, – он уже яростно орудовал боевым топором, сдерживая натиск кольдеров у завала на площадке.