Именно здесь Ампер впервые познакомился с знаменитым трактатом Лавуазье, новые идеи которого произвели на него глубокое впечатление и отразились на его химических изысканиях.

Ампер вскоре же после своего переезда в Лион вступает в Лионское литературное общество. Скоро он становится его секретарем. Увлечение и добросовестность, с которыми он относится к обсуждаемым проблемам, его острый ум, разнообразные познания приводят к тому, что Ампер делается в известном смысле центральной фигурой кружка, собирающегося на площади Кордильеров. Однако в политических вопросах он проявляет гораздо большую умеренность и осторожность, чем его друзья. Тяжелое нервное потрясение, испытанное после смерти отца, погрузило его как бы в небытие на то время, когда якобинская диктатура громила не только феодальные пережитки, но и трусливые предательские слои французской буржуазии. Эти дни, которые его друзья вспоминали со скрежетом зубов, были для Ампера днями, когда Франция начала побеждать своих внешних врагов. Может быть, поэтому крайняя реакционность друзей воспринималась им в смягченной форме.

Выходец из буржуазных кругов, с ужасом озиравшийся на «крайности революции», впоследствии противник деспотической диктатуры Бонапарта, с удовлетворением встретивший возвращение Бурбонов, как символ установления «порядка», Ампер вместе с тем никогда не сочувствовал открытой реакции и белому террору.

Двое из лионских друзей сыграли в жизни Ампера большую роль. Еще до окончательного переезда в Лион Ампер познакомился с сыном крупного лионского типографщика Балланшем, и тесная дружба связала их на всю жизнь. Впоследствии член Академии, член литературного кружка мадам Рекамье и большой почитатель реакционного поэта и писателя Шатобриана, Балланш в истории французской литературы не сыграл существенной роли. Его «Книга чувств», так же как и другие произведения, насыщенные религиозной философией и философствующей религией, была забыта еще при жизни автора. Но для Ампера Балланш всегда оставался верным другом. Ему он изливал свои горести, сообщал о своих успехах и радостях.

Таким же интимным другом стал для Ампера Вреден. Сперва убежденный атеист, Вреден впоследствии обращается, как и многие люди его класса и его времени, в почти фанатически настроенного католика. В те годы он был простым ветеринарным врачом (закончил свою карьеру директором лионской ветеринарной школы). В молодости Вреден представлял собой широко образованного и философски мыслящего человека с насмешливо-беспокойным умом.

В Лионе Андре Мари много работает. Почти весь день посвящается занятиям с учениками. Себе он оставляет самое драгоценное для работы время — утро. Он часто встает в четыре часа утра, чтобы решить какую-нибудь заинтересовавшую его сложную задачу или забежать потолковать к Ленуару и Балланшу. В конце каждой недели Ампер отправляется — летом пешком, а зимой в дилижансе— в Полемье и Сен-Жермен, чтобы повидать Жюли и мать.

Андре Мари получает разрешение писать Жюли, и его ответ на ее первое письмо полон лиризма и горячего чувства: «Каким проявлением вечной любви смогу я вознаградить вас за счастье, которое вы мне даете? Посвящая вам свою жизнь, я буду строить собственное счастье… Какое пламенное перо, какой великолепный писатель смог бы отыскать в нашем языке слова, которые могли бы изобразить все восторги моего сердца? Всякий раз, когда я имею время перечитать свои письма, я чувствую их несовершенство, я стенаю над своей неспособностью красиво писать, над несовершенством своего стиля… Я хотел бы, чтобы мой ответ лился прямо из сердца…»

Наконец, госпожа Каррон дает согласие на свадьбу дочери.

Второго августа 1799 года состоялась религиозная церемония бракосочетания; она носила почти тайный характер, так как мадам Каррон не доверяла присягнувшим революции священникам. Был оформлен брачный контракт «гражданина Андре Мари Ампера — математика и Екатерины Антуанетты Каррон, заявивших о своем добровольном вступлении в брак».

Молодая чета поселилась э Лионе на улице Па-д'Аржан, где в настоящее время возвышается здание лицея, носящего имя великого ученого.

Первый год брака был периодом полного, ничем не омраченного счастья. Жюли, жизнерадостная и веселая, деятельно занимается хозяйством, не забывая ни театра, ни вечеринок, ни танцев.

По праздничным дням чета Амперов и чета Перриссов совершают чинные семейные прогулки. Живописные набережные — лучшее украшение Лиона, защищающее город от грозных в половодье вод Роны и Саоны, — излюбленное место этих прогулок. Даже после жаркого солнечного дня прохладно на обсаженной тенистыми деревьями набережной Рамбо.

Двенадцатого августа 1800 года у Жюли родился сын. Рождение ребенка, которого в честь отца Андре Мари назвали Жан Жаком, было огромной радостью для Ампера, но вместе с тем именно это событие вызвало крушение его личного счастья.

Вскоре же после рождения сына Жюли начинает очень серьезно хворать. Тяжелые боли — последствия родов — мучат ее. Врачи тщетно пытаются оказать помощь. Они даже не замечают другого недуга — чахотки, которая разрушает организм Жюли. Жюли стойко переносит страдания. В письмах к близким она выражает уверенность, что здоровье снова вернется, что она опять будет прежней жизнерадостной Жюли. Вопреки общепринятому в этом кругу обычаю, ребенка не отдали кормилице: сама Жюли в течение года кормит его грудью — это еще больше подрывает ее силы.

К этим заботам присоединяются материальные невзгоды. Еще до рождения сына молодая чета переселилась в дом своих родственников Перриссов. Это дало некоторую экономию расходов. Однако болезнь Жюли и воспитание ребенка тяжелым бременем легли на скромный бюджет четы Ампер.

Для оплаты неуклонно возрастающих расходов Ампер увеличивает число учеников. Теперь он дает более двенадцати уроков в день. Он преподает не только математику, но и физику и химию. Его уроки по химии и физике имеют большой успех. С разрешения хозяев Ампер устраивает за перегородкой классной комнаты небольшую химическую лабораторию. Приобретая кое-какие простые приборы, он демонстрирует ряд химических опытов. На этих уроках присутствуют не только его ученики, но и посторонние лица, интересующиеся наукой…

Это увлечение химией не мешает Амперу заниматься математикой. Зимой 1800–1801 года он представляет Лионской академии свой первый научный труд, посвященный равенству симметричных многогранников. Полное содержание этого труда до сих пор неизвестно.

Однако, несмотря на все старания, заработанных денег, при всей экономии, едва хватает на жизнь. Жюли, такая снисходительная и великодушная к слабостям мужа, не может удержаться от упреков по поводу потерянных им однажды 33 ливров. «Деньги — большая ценность для нас, так в них нуждающихся, а на эти 33 ливра можно было бы купить столько бисквитов для твоего малыша и твоей женушки. Надеюсь, что, думая о них, ты будешь внимательнее обращаться с деньгами. Если ты этого не сделаешь, наши дела пойдут совсем плохо».

Андре Мари старается увеличить число своих учеников. «Наши доходы, — жалуется он в одном из своих писем, — весьма ненадежны, ученики то появляются, то исчезают; никогда не знаешь, на что можешь рассчитывать».

Он не может себе простить, что упустил случай представиться знаменитому математику Гаспару Монжу, возглавлявшему в Лионе экзаменационную комиссию по приему в Политехническую школу, которому один из учеников Ампера блестяще ответил на самые трудные вопросы.

Он обращается к Перриссу с просьбой оказать ему протекцию и помочь прлучить постоянное место в какой-либо лионской школе.

Андре Мари впервые столкнулся с материальной нуждой; он близок к отчаянию, и даже малодушная мысль о самоубийстве бродит в его уме. Он пишет матери: «С каждым днем я все более ощущаю, что забочусь лишь о том, чтобы жить ради тебя и Жюли. Вчера, делая опыты с серной кислотой, я почувствовал, что был бы непрочь выпить стакан ее, чтобы покончить со всем, если бы не было Жюли и малютки, которого она мне подарила».