Корделия сочла это достаточным объяснением жеста доверия.
Навестив Дюбауэра, она устроилась на валуне, устремив взгляд на темный склон горы. Где-то там, наверху, в глубокой могиле лежал Роузмонт. Он спрятан от клювов и желудков трупоедов, но все равно обречен на медленное уничтожение… Потом ее мысли обратились к Форкосигану, почти невидимому на границе сине-зеленого света.
Вот уж загадка так загадка. Очевидно, он принадлежит к военной аристократии Барраяра, к феодальной знати, ведущей безуспешную борьбу за власть с нарождающимся чиновничеством. «Ястребы» из обеих партий пока еще сохраняли видимость сотрудничества, совместно вырабатывая государственную политику и управляя вооруженными силами, но это не мешало им быть непримиримыми врагами. Император правил, непрерывно лавируя между двумя могущественными группировками. Было очевидно, что после смерти этого умного и хитрого старика Барраяр ждет период политической грызни, а то и открытой гражданской войны, если только преемник старого властелина не окажется действительно незаурядной личностью. Корделия пожалела, что так мало знает о традициях кровного родства и системе власти на Барраяре. Она помнила имя нынешнего императора – Форбарра – и то лишь потому, что оно было связано с названием планеты, а об остальном имела весьма смутное представление.
Осторожно касаясь пальцами парализатора, она дразнила себя: кто теперь пленник, а кто – захватчик? Но в одиночку ей не спасти Дюбауэра. Нужны продукты, медикаменты, связь, а Форкосиган не был настолько легкомыслен, чтобы сообщать точное местоположение своего тайника.
Что ж, тогда пускай сам ведет их к складу. Кроме того, она связана обещанием. Показательно, что Форкосиган принял ее слова как достаточную гарантию: видимо, он сам придерживается таких же взглядов.
Небо на востоке начало светлеть: серый цвет сменился нежно-розовым, затем зеленым и наконец золотым – пастельное повторение вчерашнего закатного многоцветья. Форкосиган зашевелился и сел. Встал, размялся, потом помог ей отвести Дюбауэра к ручью умыться. Они снова позавтракали овсянкой и салатной заправкой из рокфора. На этот раз Форкосиган для разнообразия перемешал свою порцию. Корделия, наоборот, пробовала чередовать блюда, надеясь, что это поможет. Оба ничего не сказали по поводу меню.
Форкосиган направился к северо-западу. Как и накануне, путь лежал по песчаной равнине. В сухой сезон она будет похожа на пустыню, а сейчас ее покрывали свежая зеленая и желтая растительность и десятки различных дикорастущих цветов. Корделия с грустью подумала, что Дюбауэр их не замечает.
Через три часа быстрой ходьбы они оказались у первой за этот день преграды: глубокого каменистого ущелья, по дну которого неслась река цвета кофе с молоком. Они пошли вдоль обрывистого берега, высматривая брод. Вдруг Корделия тронула Форкосигана за руку.
– Вон тот валун внизу пошевелился, – сообщила она.
Барраярец достал бинокль и поглядел в указанном направлении.
– Вы правы.
С полдюжины коричневых валунов на песчаной отмели оказались толстоногими приземистыми шестиногами, нежащимися на утреннем солнышке.
– Похоже, какие-то земноводные. Интересно, они плотоядные? – спросил Форкосиган.
– Если бы вы не прервали мою экспедицию, – укоризненно заметила Корделия, – я могла бы ответить на подобные вопросы. А вон опять эти пузыри… Господи, я и не думала, что они могут достигать таких размеров, не теряя способности летать!
Десяток крупных «медуз», прозрачных, как стеклянные колбы сантиметров по тридцать в диаметре, плыли над рекой, напоминая связку улетевших воздушных шариков. Некоторые подлетали к шестиногам и мягко опускались им на спины, распластываясь по холкам наподобие блестящих беретов. Корделия попросила бинокль, чтобы получше рассмотреть происходящее.
– Может, они вроде тех земных птиц, которые очищают шкуру крупных зверей от паразитов? О-ох! Похоже, нет.
Шестиноги поднялись, неловко взбрыкивая неуклюжими телами, и с тревожным шипением скользнули в воду. Пузыри, напоминавшие теперь бокалы с бургундским, снова надулись и взмыли в воздух.
– Воздушные шарики-вампиры? – спросил Форкосиган.
Корделия кивнула.
– Какие мерзкие существа.
Видя его отвращение, она чуть не расхохоталась.
– Вам ли их осуждать – вы ведь тоже плотоядный.
– Ладно, осуждать не буду, но от близкого знакомства постараюсь уклониться.
– Тут я с вами согласна.
Они продолжали идти вверх по течению, мимо мутного пенистого водопада. Километра через полтора оба потока соединились; спотыкаясь, путники пересекли их в самом мелком месте. При переходе через второй ручей Дюбауэр поскользнулся и, вскрикнув, упал в воду.
Корделия инстинктивно вцепилась в рубашку ботаника. Ее охватил ужас: его может унести… эти земноводные шестиноги, острые скалы… водопад! Не обращая внимания на то, что рот наполняется водой, она стиснула его обеими руками. Вот и все… Нет!
Что-то потянуло их назад. Оказывается, Форкосиган успел поймать ее сзади за пояс и быстро выволок обоих на мелководье.
Мокрая, но исполненная благодарности, Корделия поднялась на ноги и вытолкнула на берег кашляющего Дюбауэра.
– Спасибо, – с трудом выговорила она.
– Что, думали, я дам вам потонуть? – поддразнил Форкосиган, выливая воду из башмаков.
Смутившись, Корделия пожала плечами:
– Ну… По крайней мере без нас вы могли бы идти быстрее.
– Хм-м. – Он откашлялся, но больше ничего не добавил. Неподалеку нашлось каменистое место, где решено было посидеть и обсушиться. Подкрепившись все той же овсянкой с тем же вонючим сыром, они продолжили путь.
Вновь потянулись однообразные километры. Наконец Форкосиган сориентировался по какой-то только ему известной примете и начал забирать западнее. Гора осталась за спиной, солнце теперь било прямо в глаза.
Они пересекли еще один поток. Поднимаясь из лощины, Корделия чуть не споткнулась о красношкурого шестинога, неподвижно лежавшего в углублении, совершенно сливаясь с окружением. Это было изящное создание размером с небольшую собаку. При виде людей животное вскочило и прыжками понеслось по равнине.
– Это же еда! – внезапно опомнилась Корделия.
– Парализатор, скорее! – воскликнул Форкосиган, и она поспешно вложила оружие ему в руку. Он упал на одно колено, прицелился и с первой попытки уложил шестинога.
– Вот это выстрел! – восторженно крикнула Корделия.
Форкосиган по-мальчишески ухмыльнулся и побежал к добыче.
Корделия даже тихонько ахнула – настолько потрясла ее эта улыбка. На короткое мгновение его лицо словно солнцем осветилось. «Ну, улыбнись еще раз! – мысленно просила она, но тут же себя одернула: – Долг. Не забывай о долге».
Она пошла за ним. Форкосиган уже вытащил нож, но не знал, с чего начать. Перерезать глотку зверю было затруднительно ввиду отсутствия шеи.
– Мозг расположен сразу же за глазами. Может, следует ударить под лопатку? – подсказала Корделия.
– Это достаточно просто, – согласился Форкосиган и нанес быстрый удар. Существо вздрогнуло и испустило дух. – Вообще-то останавливаться на ночлег рановато, но здесь есть вода и плавник из реки в качестве дров. Только завтра придется пройти больше, – предупредил он.
– Ничего. – Корделия смотрела на тушу и думала о жарком.
Взвалив добычу на плечо, Форкосиган встал.
– Где ваш мичман?
Корделия огляделась. Дюбауэра нигде не было видно.
– О Боже! – вздохнула она и поспешила обратно – туда, где они стояли в момент выстрела. Там Дюбауэра тоже не оказалось. Корделия подошла к берегу.
Он стоял у воды и завороженно смотрел вверх. А к его лицу медленно спускался большой прозрачный шар.
– Дюбауэр, нет! – закричала Корделия, торопливо карабкаясь к нему. Форкосиган обогнал ее, и они бросились к потоку. Шар уже опустился на лицо Дюбауэра и начал расплющиваться. Несчастный ботаник с воплем вскинул руки.
Первым подоспел Форкосиган. Он не раздумывая схватил обмякшую тварь и одним рывком отодрал ее от человека. В голову бедняги уже впилась дюжина щупальцевидных отростков, растягивавшихся и лопавшихся по мере того, как вампира оттаскивали от жертвы. Швырнув чудовище наземь, Форкосиган раздавил его ногой. А спасенный мичман упал на песок и свернулся калачиком. Корделии стоило немалого труда отвести его руки от лица. Он издавал странные хриплые стоны и весь трясся. «Очередной припадок», – подумала она – и тут с ужасом поняла, что парнишка плачет.
