Старость не высмеивай – ведь ты идешь к ней.

Не следует бранить старость: ведь мы и сами рады были бы дожить до старости.

Никогда число прожитых дней не заставит нас признать, что мы прожили достаточно.

Сопротивляйся прихотям твоим в молодости, ибо в старости никак не сможешь себя исправить, чтобы от них отвыкнуть.

Будем держаться всегда сообразно с возрастом каждым.

Плохая штука – старость.

Старость одинокая – всем бедам беда!

Нет ничего безобразнее старика, который не имеет других доказательств пользы его продолжительной жизни, кроме возраста.

Старость отвлекает от занятия делами.

Старость – сама по себе болезнь.

Старость – неизлечимая болезнь.

Старики болеют меньше, чем молодые, но их болезни кончаются лишь вместе с жизнью.

Нет стариков столь дряхлых, чтобы им зазорно было надеяться на лишний день.

Не важно, что вызывает болезнь, важно, что ее устраняет.

Беспричинная усталость предвещает болезнь.

Устраните причину, тогда пройдет и болезнь.

Предупреждайте болезнь, когда она только наступает.

Противодействуй болезни вначале; поздно думать о лекарствах, когда болезнь укоренилась от долгого промедления.

От всякой боли средство есть – терпение.

Ужасно вновь воскрешать боль.

Худший из недугов – быть привязанным к своим недугам.

Острее жалит боль, когда ее причиняет кто-нибудь из близких.

Легче находятся такие люди, которые добровольно идут на смерть, чем такие, которые терпеливо переносят боль.

Чем глубже скрыт недуг, тем злей он и опасней.

Во всякой болезни не терять присутствия духа и сохранять вкус к еде – хороший признак; противоположное – дурной.

Болезни не красноречием, а лекарствами лечатся.

Покой – наилучшее лекарство.

Душевное спокойствие – лучшее облегчение в беде.

Лекарства действуют медленнее, чем болезнь.

В самых сильных болезнях нужны и средства самые сильные, точно применяемые.

В болезни нет большей болячки, чем дума о куске хлеба.

Народ жаждет лекарств.

Иные лекарства опасней самих болезней.

Ничто так не препятствует здоровью, как частая смена лекарств.

Наши пищевые вещества должны быть лечебным средством, а наши лечебные средства должны быть пищевыми веществами.

Нужно есть, чтобы жить, а не жить, чтобы есть.

Никто не должен преступать меру ни в пище, ни в питии.

Умеренность есть как бы мать хорошего здоровья.

У всех тех, которые предаются удовольствиям желудка и переходят надлежащую меру в еде, вине или наслаждениях любви, удовольствия бывают кратковременные и быстротечные, продолжающиеся, лишь пока они едят или пьют; страдания же, получающиеся в результате этой невоздержанности, бывают многочисленны и продолжительны.

Умеренность умножает радости жизни и делает удовольствие еще большим.

Какой человек, будучи рабом удовольствий, не извратит своего тела и души.

Есть и пить нужно столько, чтобы наши силы этим восстанавливались, а не подавлялись.

Когда голод, не должно работать.

Ни насыщение, ни голод и ничто другое не хорошо, если переступить меру природы.

Чрезмерное наполнение желудка вредно для здоровья.

Один лишь не может ничем побежден быть желудок,

Жадный, насильственный, множество бед приключающий смертным.

Смотри, как бы объевшись медом, надолго желчной горечи не нажить.

Пища нам не только средство к жизни, но и средство к смерти.

Не для того я живу, чтобы есть, а ем для того, чтобы жить.

Удивительно, как при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками – из больших.

Первая чаша принадлежит жажде, вторая – веселью, третья – наслаждению, четвертая – безумию.

Многое может случиться меж чашей вина и устами.

Вино, если его пить не в меру, и неблагоразумного и мудрого человека делает одинаково легкомысленным.

Виноград дает последовательно три плода: удовлетворение, опьянение и раскаяние.