– Кстати, не хочешь сообщить Петру о ребенке? – Он покосился на руса, увлеченно беседующего о чем-то с Юденом.
– Нет. Это их дела. Не хочу портить сюрприз. Кстати, – она взяла его за руку и потянула, заставляя подняться, – давай сбежим? Смотри, все увлечены праздником, едой, беседой – и только мы здесь лишние.
– Но ты совсем ничего не съела. – Дарн указал на блюдо. Лиза помотала головой и выразительно провела ребром ладони по горлу.
– Поверь, это мясо такое калорийное, что мне хватило ма-аленького кусочка.
Лиза
Миновав бесконечные круги местного «дастархана», за которыми общались, смеялись, ели и пили несколько десятков горожан, мы в нерешительности остановились.
– Дарн? – послышался позади окрик.
Мы обернулись, поджидая догонявшего нас Юдена.
– Хотите уже уйти? Впрочем, я вас понимаю и не стал бы вас задерживать, если бы не мой подарок. – Он заговорщицки оглянулся и, махнув рукой, направился к туннелю, по которому мы сюда пришли.
В коридоре тускло светились круглые бляхи, развешанные по стенам, очень похожие на те, что освещали дома в Лиярде. В коридоре он не пошел к двери, а свернул в незаметный ход, который привел нас к уходящим вверх ступеням, и начал подниматься.
– Юден, а что там? – Я первой прервала молчания, устав слушать глухой топот наших ног. Ступени глушили звук так, словно они были вырезаны из дерева или слеплены из глины.
– Там… мм.… Когда я поселился в Нови, здесь было не так уж много рейвов. Мне нечем было заняться, помогать Гишу я не мог, так как в то время он еще не знал, как можно снять с ладони код. Я обречен был проводить тут все время в мыслях о Сине и ребенке, и чтобы хоть как-то не сойти с ума, создал это... – Ступени закончились, приведя нас к двери. Отворив ее, он вошел внутрь. Я ахнула и, сжав пальцы Дарна, шагнула следом.
Нам открылась довольно просторная комната, залитая светом красной и янтарной лун, висевших прямо над нашими головами.
– Что это? – Дарн был ошеломлен не меньше. – Как?
– Загадка ушедших русов. Толщина этого сплавленного песка, который и заменил мне крышу, – два моих локтя.
– Но почему песок не засыпает стекло? – Я стояла и не отрываясь смотрела вверх.
– Это тоже загадка. – Юден развел руками. – Когда вы шли сюда, вы видели каменистое плато? Оно окружено песками, но ни песчинки не найдете на нем.
– Так это оно? – Дарн обошел комнату, разглядывая все. Даже коснулся руками чуть мерцающих стен.
– Плато? Да. Я покрыл стекло снаружи пленкой, так что не гадай, отчего ты не увидел под ногами комнату. Только камень.
Я подошла к Дарну:
– Это спутники Лутана?
Не отрывая от небес восторженного взгляда, он чуть тряхнул головой:
– Даже представить себе не мог, как красиво ночью. Это еще красивее, чем на твоей планете! Мою прежнюю жизнь, о которой рассказывал Гиш, я не помню вообще, хотя наверняка тогда это зрелище было обычным. Когда мне дали вторую жизнь, над городами уже стояли купола. – Он обнял меня за плечи и указал вверх: – Вон тот красный гигант – это Рида. На ней совершенно невозможная температура и ядовитая для нас атмосфера. Вот эта, поменьше, это Гезба. Она самый ближайший спутник Лутана. Атмосфера получше, но для дыхания непригодна. Вдобавок действующие вулканы. Расплавленная лава течет по ней как реки. Еще есть Крипт, но ночью на этой стороне его не увидишь. Да и днем, наверное, трудно. Он расположен дальше всех.
– Ты знаешь… – Я обняла его за талию. – Что бы мы ни пережили, что бы ни испытали, сейчас я рада, что у меня выдались такие чумовые космические каникулы. И… даже если они перерастут в годы. Пусть. Главное, чтобы ты был рядом.
Он посмотрел на меня. В полумраке комнаты его глаза светились зеленым мерцающим огнем, фиолетовый зрачок расширился, но… для меня теперь эта его особенность была само собой разумеющейся.
– Нет, Лииза. Я обещал вернуть тебя домой, и я верну. Чего бы мне это ни стоило.
– А ты? Ты останешься со мной? На моей планете?
– Что за сомнения? К тому же теперь у нас нет выбора. Юден, расскажи про обряд единения и что он в себе таит. – Дарн обернулся к двери и растерянно хмыкнул: – Ушел. Мы так с тобой залюбовались его подарком, что не услышали, как он ушел…
– А может, он не захотел, чтобы мы услышали, как он уходит? – Мои руки взлетели ему на плечи. – Придется тебе самому рассказывать, что таит в себе обряд единения.
– Придется. – Вздохнув, он прижал меня к себе и зарылся пальцами мне в волосы. – Я… я так долго мечтал о тебе, что боюсь сделать что-то не так. Причинить боль. Лииз… если ты хочешь, давай…
– Давай… – Его глаза подчиняли, создавая из меня глину, которой нужны только руки мастера.
– Лииза, я не… – Не договорив, он просто склонился ко мне, и я подчинилась власти его жадного и такого упоительного поцелуя.
Я почти не помню, как одежда оказалась на полу и золотистый свет лун одел нас в золото. Его губы, его руки и нестерпимое желание отвечать на эту пугающую страсть – все оказалось так же жизненно необходимо, как дыхание. А еще меня не покидала уверенность, что он знает все мои мысли, все мои желания. Задевая тайные струнки моего тела, он заставлял его смеяться и плакать, что-то говорить, кричать, и… настоящее исчезло. Наслаждение, граничащее с болью, опутало всю меня тугими плетями и, проваливаясь в бесконечность, я отрешенно удивилась тому, как можно быть настолько единым существом…
Наваждение медленно отпускало разум, из неведомых глубин возвращая в реальность. Я несколько мгновений вглядывалась в мерцающий зелеными искорками туман, пока наконец не сообразила, что смотрю в глаза Дарна. Он сидел на коленях, бережно держа меня на руках, и смотрел, смотрел…
– Я думала, мне приснилось. Все… это.
– Обряд единения, – Дарн нехотя разжал объятия, медленно опустил меня на мягкий пол и лег рядом, – это когда души, рожденные вместе, но разлученные богами, обретают шанс, чтобы прожить отпущенную им жизнь единым целым. Так было всегда, пока Правящие не запретили возможность самому искать себе пару. Поверь, я даже мечтать не мог, что ты пройдешь этот обряд со мной…
Я только улыбнулась. Не в силах пошевелиться, смотрела, как над нами движутся разноцветные луны, звезды водят хоровод, а незнакомые созвездия подмигивают мне с невообразимых высот. Потом, кажется, я уснула. Во сне мне продолжали сниться его сводящие с ума ласки… а может, это был не сон…
– Лиза! Вставай! – Пронзительный голосок впился в сознание, заставляя распроститься с наваждением. Я распахнула глаза. Чувствуя на груди тяжесть руки Дарна, я пошевелилась и, тут же почувствовав свободу, села.
– Что случилось? – Дарн поднялся.
– Не знаю! – Я огляделась. Комната уже была залита рассветными лучами солнца, небо горело всеми оттенками розового.
И тут… я заметила Хряпа. На этот раз он был гораздо меньше своего обычного роста.
– Хряп?!
– Ну, слава богу! Ору-ору в ухо – толку ноль. Поднимайтесь, хватит миловаться! Сестрице твоей готовят большую пакость. Сам слышал: хотят на закате, как только в Лиярд вернется Шарам, отвести ее в ту самую лабораторию и основательно покопаться в ее мозгах! Сарафи боится, что и ее могут умыкнуть, поэтому хочет создать ей новые воспоминания – и, поверь, тебя там точно не будет. Может, даже сделают так, что она будет считать вас самыми главными врагами и ни за что с вами не пойдет.
– Что?! – Я подхватила комбинезон и стала одеваться. – Дарн, собирайся! Галке хотят прочистить память, но не частично, а так, чтобы она никогда не вспомнила нас.
Ему не нужно было повторять дважды. Не успела я обуться, как он стоял уже полностью одетым. В следующий миг мы неслись по лестнице вниз.
В зале было непривычно пусто. Ничто не напоминало о вчерашнем празднике, и только Небесные зеркала продолжали вращаться, поддерживая столб голубого света.
– Дарн? Лииза! – Барт сидел на бортике небольшого водоема. Увидев нас, он поднялся и, широко улыбаясь, заспешил навстречу. – Вы вчера так быстро ушли. Юден намекнул о подарке.
