Так, так... Кнопка с надписью «Enter». Нажимаем. Ага, загорелась зеленая лампочка, под которой изображен контур батареи. Отлично, с питанием все в порядке. Хотя раньше и не приходилось иметь дело с такой штукой, рано или поздно разберемся, как с нее звонить. Не для ньютонов с Эйнштейнами делалось. И пятнадцать лет — все-таки не вечность. Только вот куда звонить, кому, кого звать на помощь? А ведь есть еще коды стран, сама аппаратура может иметь код доступа, который знал только здешний связист — чтоб посторонним не пришло на ум баловаться с техникой...
Стоп. В паранойю впадать не будем. Вряд ли аппарат замкнут только на связисте и на начальнике экспедиции. А вдруг связиста укусит змея, а бросившийся на подмогу начальник оступится и свернет себе шею? Почему бы и нет? И как остальным вызвать подмогу? «А вообще, если разобраться, — вдруг пришло Сварогу в голову, — должна быть на аппарате тревожная кнопка! Которую только вдави, и на спутник постоянно и непрерывно пойдет сигнал бедствия. Не могли такой малости не предусмотреть, мало ли что может случиться...» Да, в общем-то, неспроста и не вдруг мысль о сигнале бедствия пришла на ум — внимание Сварога сразу привлекла кнопочка красного цвета, запрятанная под пластмассовый, предохраняющий от случайного нажатия колпачок. Что ж, будем пробовать.
Откинули колпачок. Вдавили кнопку до упора... Раздался электронный писк, и под кнопкой замигала багровая, похожая на каплю крови лампочка. «Пи-пи-пи» — Сварог печень на отсечение был готов дать, что это заработало тревожное оповещение. Ну не было никаких других разумных объяснений! А с неразумными мы пока обождем.
В общем, оставалось ждать, кто прилетит. Или же.., не прилетит никто и никогда.
Но — прилетели. И довольно скоро. Вертолет прибыл через три с половиной часа.
И все эти три с половиной часа Сварог без затей проспал. Оно, конечно, любопытно было бы порыться в вещах, посмотреть документы, книги, газеты, пусть бы и на чужих, нерусских языках, всенепременно много любопытного и полезного узнал бы... Да вот глаза слипались, как клеем намазанные. Бороться с сонливостью большого смысла не было. Кто знает, что ожидает впереди. Вполне возможно, придется выкладываться без остатка.
Разве что сперва Сварог скинул превращенный в сущие лохмотья камзол и переоделся в камуфляжные штаны и куртку, обнаруженные в большом клапане палатки, — одежда новая, ни разу не надеванная, видимо, кто-то тоже приготовил, чтобы переодеться, да не успел.
Натянув камуфляж, Сварог высунулся из палатки. Пятница, как и положено верному слуге, пусть и добровольно возложившему на себя эту нелегкую, но почетную обязанность, терпеливо ждал у входа приказаний. «Будут тебе приказания», — подумал Сварог. В конце концов, пускай вносит посильный вклад в общее дело.
— Я спать. Ягуа спать. Ты сиди. Слушай. Кто-то появится — буди. Понял?
— Да. Н'генга стеречь. Будить.
Туземец энергично закивал.
Ну вот и ладно... Сварог задернул полог, упал на спальник и моментально отключился.
Проснулся он от шелестящего монотонного грохота, заглушающего все на свете звуки. И еще от того проснулся, что его дергали за ногу, грозя этой самой ноге вывихом. Выбравшись наружу с «ремингтоном» в руке (сразу обдала тугая воздушная струя, а вокруг ходуном ходят травы да деревья), Сварог увидел пятнистое брюхо зависшей над поляной «вертушки». Военный вертолет с эмблемами штатовских ВВС. С машины уже сбросили узкую металлическую лестницу, и по ней проворно спускался одетый в маскировочную форму крепыш.
Всего на землю опустилось пятеро. Главными у спасателей были эти двое — профессор и майор. Остальные — солдаты, молодые откормленные лбы, вооруженные автоматическими винтовками. Солдаты, обращая на Сварога и его чернокожего спутника внимания ничуть не больше, чем на палатки и деревья, рассредоточились по поляне, умело разделив окружающее пространство на сектора и взяв их под наблюдение.
Едва спрыгнув на землю, к Сварогу поспешил майор:
— Кто вы? Сигнал тревоги — ваша работа? Где остальные?
Сварог коротко обрисовал ситуацию (а длиннее и не получилось бы — из-за грохота несущего винта приходилось кричать, сильно напрягая горло). Если не считать версии об отставшем от парохода морячке, касаемо всего остального (как был захвачен папуасами в плен, что в плену том происходило и что происходило после того, как удалось сбежать) он ничего не скрывал и не придумывал. А чего там скрывать! Подземную Пирамиду? Да шут с ней, берите даром...
Потом профессор — высокий худощавый старик лет шестидесяти, здорово похожий на артиста Николая Гринько, одетый в потасканные шорты песочного цвета и того же цвета рубашку «сафари», — носился по лагерю, хватался за голову, скрывался в палатках, выскакивал наружу.
Н'генга сидел на земле, обхватив ноги руками, трясся и испуганно переводил взгляд со Сварога на майора, на солдат и профессора, с них — на зависшую над поляной страшную винтокрылую машину. «Может быть, рановато я уверился, что его рассудку ничего не угрожает, — подумал Сварог. — Обилие чудес, ворвавшихся в его жизнь, пожалуй, способно превысить критическую массу. И бабахнет взрыв в извилинах, заплетая их немыслимым образом...»
Профессор выскочил из палатки, прижимая к груди толстую кожаную папку, и по лицу его было видно, что он страшно доволен находкой. Тут его подхватил майор (до того, сложив руки за спиной и мусоля во рту сигарный окурок, прогуливавшийся по поляне и что-то напряженно обдумывавший), и они с майором вступили в яростный спор. Что говорил ученый, Сварогу было не слышно, а вот обрывки майорских фраз, благодаря поставленному командирскому голосу последнего, долетали:
— Эти решения на мне... Прошло три с половиной недели, торопиться смысла нет... Операция должна быть подготовлена... Исключен любой риск... Моя зона ответственности... Хотите остаться? Простите, сэр, но тогда я буду вынужден доставить вас силой...
Профессор еще что-то горячо возражал, размахивая руками и папкой, но майор уже не слушал его, он направился к Сварогу.
— Что делаем с парнем? — и майор коротко кивнул в сторону Н'генга.
Вопрос из разряда непростых. Определенно одно: отвязаться Сварогу от туземца, вознамерившегося служить белому колдуну до самой смерти, будет непросто. Да и вроде как-то нехорошо бросать Пятницу здесь одного, поблизости от племени каннибалов. К тому же дорогу домой ему найти будет нелегко. А с другой стороны, нехорошо вырывать парня из дома родного, то бишь из джунглей, и забрасывать в мир насквозь ему незнакомый, пугающий, враждебный. Что там с ним будет? Но взвешивая те и те последствия...
— Берем с собой, — решительно сказал Сварог.
— Хорошо, — майора, очевидно, не слишком волновала судьба незнакомого темнокожего паренька. — Забирайтесь в вертолет, мистер. Справитесь?
Сварог справился... Пятница тоже справился, хотя былo видно, как ему страшно. Но еще больше он боялся отстать от своего повелителя — потому и справился. И профессор справился, наплевав на возраст. Майор забрался последним, а трое солдат остались внизу.
В вертолете на Сварога с расспросами насел профессор. Но сперва, как и положено культурному человеку, профессор представился, причем весьма многословно:
— Меня зовут Джозеф Чарльз Беркли-младший, подданный Великобритании, третий сын лорда Беркли. Увы, кичиться тут особо нечем, так как ни богатства, ни титула я не унаследовал. Зато не без гордости могу сказать, что на археологическом и историческом поприще кое-какого признания ученой общественности все же добился. Профессор Кембриджского университета, почетный член Королевского Географического общества Великобритании, член-корреспондент историко-археологического общества Нью-Йорка. Ну и автор множества статей, книг и серии тематических программ на Би-Би-Си. А вы сказали, вас зовут Сварог.., товарищ Сварог? Так у вас принято обращаться друг к другу?
— Вы, мистер Беркли, задержались в эпохе холодной войны, — усмехнулся майор, внимательно прислушивавшийся к беседе. — Русские теперь обращаются друг к другу на западный манер. А я — майор Ланкастер, морская пехота США. Этот борт — территория США. Так что добро пожаловать в Штаты, мистер Сварог!
