Вой, визжанье и крики прославления Дректора одобрили решение верховной власти, и Дректор снисходительно улыбаясь любви подданных, начал кивать головою налево и направо, посылая солнечные зайчики котелком и делая приветственные знаки рукою.
Началась экзекуция. Воины без дубин, со штанами возлежавшими на сапогах, ложились на живот в пыль. Воины с дубинами врезали им по пять раз, очень и очень стараясь загладить свою вину. Затем они сами сняли в свою очередь штаны и легли на освободившееся место, передав наказанным дубины... Дикари же, получившие свое, размазывали слезы по волосатым и бородатым мордам, подтягивали штаны, подвязывали их и поудобней перехватывали дубины... Вторые били еще лучше первых, так как к желанию загладить вину еще примешивалось глубоко личное чувство – ведь каждый лупил того, кто перед этим лупил его... Некоторые даже сбивались со счета – шесть, семь... Только личное вмешательство Джи со своей личной охраной помогло остановить разошедшихся. Затем слуги Дректора выкатили из его личных ям колоды с пивом, вынесли из его личных сараев корыта со свеклой, запылали костры, запахло не только казненными, но и хренарами. Произошло массовое примирение власти с примкнувшими к изменникам, но вовремя осознавшими свою вину. Солнце садилось за лес, все жрали и пили, радуясь и веселясь, что все так мирно и хорошо окончилось... Солнце совсем почти упало за верхушки разноцветных сосен, окрашивая небо и эти самые верхушки в красное... Дети и собаки визжали под ногами, дикарки и голосисты орали песни, всем было так хорошо.... Все пили и ели стоя, так как основная масса не могла сидеть. Джи усмехнулся – наверно так и родилась в глубине веков идея французского стола, жопа болит, а жрать охота... На небе появилась луна, далеко в лесу завыли хренары, среди воинов периодически возникали мелкие стычки – кто кого сильней и больше вдарил во время экзекуции, одним словом было весело и началось ликованье... Засыпая в объятиях своей жены и прислушиваясь к звукам, несущимся с улиц Пупа Земли, у Джи мелькнуло – все кончилось благополучно... Только слегка болела голова.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ.
Джи стоял около края Великого Дректорства Совы и любовался. Синели и фиолетовели леса, голубели реки и озера, темнели многочисленные провалы и вздымались не менее многочисленные горы, отдельные вершины, холмы... Темным деревом отливали многочисленные поселения разных типов – колхозно-племенных, остаточно-городских, поселково-племенных, блестел свежими постройками Пуп Земли, столица могучего Дректорства... -Нравится? –
за спиной раздался голос советника Ри.
-Нравится. А чья это работа? –
Джи кивнул головой на высоко художественно изготовленный макет Великого Дректорства, из глины, дерева и травы, привольно раскинувшийся в огромном ящике из тонких бревен...
-Моя. По распоряжению Верховного Дректора. -А у тебя талант... -Мне всегда нравилось что-либо подобное делать.
Советник Ри уселся на скамью, стоящую возле окна и спросил Воина:
-А ты не сильно удивился, увидев макет, Главный Воин... Где же ты мог раньше видеть что-либо подобное?..
Джи внимательно посмотрел на советника. А тот в свою очередь не спускал хитрых, чуть прищуренных глаз с огромной фигуры Воина. Откуда он взялся, подумали одновременно оба... Ни кто не знает, кроме Дректора, какого племени советник Ри, кем он был раньше, ни хрена про него неизвестно...
-Такой же макет или примерно такой же я видел в Центре Профессиональных Воинов. Слышал о таком? -Очень много, –
оживился Ри и совершенно естественным образом перебросил ногу через другую... Хм, дикари так не сидят...
-Но и очень мало. Ты бы не мог бы мне рассказать поподробней о нем? Ну конечно, что можно, что не является секретом вашего Ордена...
Джи в свою очередь уселся тоже на скамью, стоящую возле двери и так же прищурился на советника!
-А зачем тебе? -Я любопытен...
Интересный и содержательный разговор прервал появившийся Дректор, он совершенно бесшумно появился из-за двери. Дректор был возбужден чем-то, но доволен...
-Ты уже видел это? –
кивнув головой на макет, поинтересовался у Джи Дректор.
-Да, Верховный Дректор, искусная работа, только зачем, а? -Узнаешь, я хочу рассказать тебе о новом походе, который я собираюсь лично возглавить. Садись, –
при появлении Верховного Дректора Джи и Ри конечно встали.
-Садись, садись и ты Ри. Джи, раскрой уши и внимай.
Полилась взволнованная речь, так не похожая на постоянную, повседневную речь Дректора, почти всегда остававшегося спокойным и надменным. Джи слушал и не мог скрыть своего изумления...
-Далеко, далеко, путь туда длиною от одного полнолуния до другого, там, где ложится спать наше солнце, за сиреневыми лесами, за высокими горами, поросшими огромными соснами, лежит земля, населенная ленивыми, трусливыми, слабыми людьми, не по праву пользующиеся благами, посланными нам Совой, но перехваченными этими людишками с душами хорьков. Они носят одежду из тонких-тонких шкур, растущих из больших, трясущихся камней, разноцветные, как. крылья бабочек в летний полдень... Они пьют не пиво из свеклы, от которого пучит живот и выходит вонючий воздух... Нет-нет, они пьют напитки, вкус которых может сравнится лишь с соком цветов, собираемых пчелами... Они не едят жесткое мясо хренаров и медведей, зажаренных на дымном костре, не свеклу, заквашенную в смолистой колоде, не злаки, разбитые камнями на камнях и залитые холодной водой... Нет! – их еда это еда Великой Совы, она тает во рту, она дает сытость на два дня, она... она... она... Их женщины белые и тонкие, не кривоногие и не косоглазые, с солнечными волосами, такого тонкого волоса, что десять их волос сравнятся с одним волосом наших женщин... Руки этих женщин мягкие, как птенцы гурки, как пух птенцов ворон... У этих ленивых и трусливых людей множество разных вещиц и штуковин, хреновин и фиговин, не имеющих даже названия в нашем языке... Они не ходят пешком, но и не ездят на коровах, они сидят развалившись за не тающим льдом, совершенно прозрачным, сидят как в комнате на скамье, как Дректор на троне, сидят, но и едут, куда хотят... Они даже летают по воздуху в чем-то таком, что не объясняется нашим языком!.. Они имеют огромные дома и еще огромней поселения, в их дома реки и ручьи приходят сами, они не слушают голосистов, а только их голоса, отделив голоса от тел и смотрят «театр» в большой колоде с льдинкой впереди, с нетающей льдинкой, черт их побери!.. Смотрят, а когда им надоедает, нажимают какую-то хреновину-фиговину и щелк! темно...
Дректор вскочил со скамьи и сжав кулаки, поднял их над головою:
-И мы захватим их! Мы захватим все это!! Их богатства будут наши!!! Почему у них все есть, а у нас ни чего этого нет?!
Дректор забегал между советником Ри и Джи, с открытым ртом слушавшим своего работодателя.
-Это несправедливо, несправедливо, у одних все есть, а другие должны в говне... Я, Верховный Дректор, ем свеклу, а ленивые и трусливые жрут что-то, что само тает во рту!.. Я исправлю эту несправедливость, исправлю, исправлю... У этих трусливых людишек даже нет воинов, они совсем обленились, трусы и свиньи, мы заставим их собирать свеклу, это говорю я, Верховный Дректор! Слушай, мой Главный Воин! Приказываю тебе подготовить мое войско в течении месяца, нет! полмесяца, нет-нет! в течении десяти дней подготовить к походу!.. Каждому воину по белой женщине! По белой солнечноволосой женщине... Много еды, тающей во рту, много, напитков, сравнимых с соком цветов!.. Мы идем туда!..
Дректор замер возле окна, вытянув правую руку с разжатой ладонью в сторону заходящего солнца, левой же вцепился в жилет... Солнце краснело за лесом, кровавым окрашивая небо и верхушки сосен... Глаза Дректора были слепо устремлены в невиданные им богатства, его впалые щеки блестели лихорадочным румянцем, на лбу выступил пот...
Ночью был сеанс очередной связи с Центром. Джи взахлеб, проглатывая слова и давясь слюною, накрывшись шкурой, что б не разбудить храпящую рядом жену, подробно передал новость. Из амулета хрипло донеслось:
