Так началось наше шестимесячное плаванье. Два месяца нужно идти до того перевалочного островка, который я решил назвать остров Русский, там пару месяцев пережидаем штормы и ураганы, и после того, как они стихнут, пойдём уже к самому континенту Америке, а оттуда и до Кубы.
Основные поселения, конечно же, будут на континенте, примерно в районе штата Южная Каролина, где она была в моём мире. Но и на Кубе я создам поселения. Кроме них я собираюсь построить перевалочные поселения, четыре. Это тот самый остров Русский, потом второе на побережье в районе современного мне Нью-Джерси, третье на месте Норфолка и четвертое в районе Чарлстона. Корабли, что будут ходить на Русь, будут стоять там, проходить докование и ремонт, команды – отдыхать. Для моих кораблей, то есть княжеских, там будет выдаваться продовольствие и вода бесплатно, а вот для купцов наоборот – платно. Поселения будут принадлежать мне, то есть они будут считаться княжескими. Со временем они будут разрастаться в города, деревушки, села, фермерские хозяйства и раскинутся на много километров. Так и происходит колонизация. Главное, с аборигенами договориться и выкупить у них эти земли. Наладить торговлю и сотрудничество.
Шесть кораблей, что шли в составе флотилии, включая «Беду», это будущие сторожевые корабли береговой охраны. Их задача – патрулирование береговой линии и сообщение между поселениями. Я уже стал набирать будущих морских офицеров, пока командовать ими будет Немцов, но после того как взрастут другие офицеры, он уйдёт на покой и передаст эту должность подходящему офицеру. Однако это всё планы, не более. Главное – доплыть.
– Доплывём, – негромко, но уверенно сказал я и, упрямо склонив голову, посмотрел вперёд. Скоро будет Ладога, а там Финский залив, Балтийское море, проливы Дании и Атлантика. Потом Шотландия, закупка там воды и продовольствия, месяц плаванья, остров Русский, потом ещё месяц плаванья и, наконец, Америка. Наша цель.
К моему большому удивлению, никаких проблем, ни погодных, ни тем более людских, мы не испытывали, пока выходили к проливам.
За восемь дней, ориентируясь по самому медленному кораблю, хотя я такие старался не брать, мы прошли Балтику. Причём шли не у побережья, а пробуя себя для будущих долгих плаваний по океану – прямо. Курс прокладывал я, соответственно «Беда», как флагман, шла впереди. Остальные, пока неумело, выбиваясь из строя, шли за мной двумя колоннами.
Корабли нам встречались, и надо сказать, только у побережья и в немалом количестве. Кстати, таких больших флотилий мы больше не видели, максимум семь кораблей было, правда, такие же лоханки, как и у нас, но зато настоящие парусники, а не как у нас – с косыми парусами. С такими парусами, конечно, можно идти круто к ветру, но вот о скорости можно только мечтать. Жаль, тот фрегат капитана-франка прибрать не получилось. Он то ли почувствовал что, то ли действительно торопился, но однажды утром выйдя на палубу, я обнаружил, что фрегата на месте стоянки нет. Вот так и порушились мои планы взять с собой ещё десятка три крестьянских семей.
Кроме всего прочего, Балтика и проливы дали командам и капитанам тот уникальный опыт, что мог пригодиться в будущем. Трижды к нам направлялись военные корабли, только однажды это было сразу два боевых военных корабля, но когда им навстречу вышло сразу четыре оппонента и окутались дымом холостых выстрелов из корабельных пушек, все капитаны военных кораблей предпочитали молча ретироваться. То есть тактика была выбрана правильная.
К тому же это были не все мои планы. Кораблей много, если встретится англичанин, возьму его на абордаж. Без всяких сомнений и терзаний. Мне нужны были корабли, а нагличане неплохие корабелы. Так что будем расширяться. Именно поэтому я шёл с таким перегрузом. Вон, к трём судам были привязаны большие рыбачьи баркасы с высокими бортами, так даже в них кроме пары матросов находилось по две крестьянские семьи. Я же говорю, шли с перегрузом. Я не имею в виду, что с двойным, но места реально не хватало.
Скажу честно, с теми пассажирами, что были с нами, на тех кораблях, которые были в наличии, Атлантику нам не переплыть. Много ртов, вода уходила просто бешено, так что нам волей-неволей придётся брать на абордаж корабли для увеличения количества транспортных средств и шансов пересечь океан. Правда, скажу честно, именно это я и планировал делать, когда брал с перегрузом людей.
Особых проблем с плаваньем не было, только технические, но это в основном из-за отсутствия опыта у команд и капитанов, и со временем разных ошибок становилось меньше. Так что пока они справлялись. Сложнее было с крестьянами и рабочими, будущими горожанами. Они знали, что их везут на новую богатую землю, и знали, что плыть требуется долго. Но в их понимании долго – это несколько недель, а никак не несколько месяцев. Так что пришлось искать им занятие.
На эту проблему мне указал Корнилов, говорил, что от безделья могут быть беспорядки, да я и сам это знал, так что пришлось выдумывать для пассажиров работу, чтобы занять их время и не давать думать о мирском. То есть паниковать. Мужиков в основном определили к вёдрам и тяжёлой корабельной работе, команды этому были только рады. Корабли текли, не помогла даже обшивка из меди. Текли не сильно, но черпать воду из трюма приходилось часто. Вот они два раза в день вставали в вереницу и передавали друг дружке брезентовые вёдра. Но эта работа по часу два раза в день не могла их надолго занять. Пришлось искать и другую, как для них, так и для женщин и, надо сказать, вездесущих детишек. Действительно везде ссали, пока их не приучили к туалету розгами.
Проблему работ для мужиков и женщин решили капитаны кораблей, на борту всегда хватало мелкой судовой работы, так что заняты были все. А если работы не было, её придумывали. Мои подчинённые, я бы сказал, правильнее вассалы, знали, что делать, а с моими подробными объяснениями, что будет, когда пассажиры запаникуют, очень ответственно подошли к задаче занять их работой. Так что эта неделя пролетела для наших пассажиров как один день. У многих оказалась морская болезнь, вот для них эта неделя прошла как один месяц. Но и они тоже со временем пообвыкли.
– Датский пролив впереди, – сообщил я стоявшему рядом Немцову, на которого и было возложено общее командование флотилией. Я же был главным и, честно сказать, единственным штурманом, хотя на это дело активно учились и практиковались четверо пареньков.
– Рядом с берегом пойдём?
– Нет, – покачал я головой, посмотрев на закат. – Темнеет. Ложимся в дрейф и пережидаем ночь. Сейчас идти опасно, это не в Балтике, там было легче. В Атлантике будет так же, идти будем и днём, и ночью, как мы это делали, выйдя из устья Невы.
– Вода у нас подходит к концу, пора набирать.
– М-да, расход куда больше, чем я думал, хотя мы и ввели систему жёсткого контроля за расходом воды, – опустив подзорную трубу, задумчиво пожевал я губами. – Федор, ты пока занимайся своими обязанностями, отдай приказ на ночёвку. Только не как в прошлый раз. Снова ремонтировать на ходу нос «Лилии» нет ни желания, ни времени, и так пробоину заделали кое-как. Пройдем проливы, надо будет серьезно заняться её ремонтом.
– Сейчас уже появились умения, опыт, как ты говоришь. Справятся, – уверенно ответил Немцов и, коротко кивнув, направился на корму отдавать требуемые приказы, я же, посмотрев ему вслед, со щелчком сложил трубу и, убрав её в чехол на ремне, направился к трюму. Нужно посмотреть, сколько воды осталось, и прикинуть, сколько мы сможем проплыть по океану с полными запасами с тем количеством народу, сколько находится на кораблях.
Один я не полез, прихватил помощника капитана, который отвечал за воду и продовольствие, а также за их распределение. Тот тоже один не полез, а кликнул двух отдыхающих у борта крестьян, парней лет двадцати пяти на вид. У одного как раз на коленях играла малышка лет трёх. Те без разговоров встали, отец передал ребёнка подскочившей матери, и они последовали за нами.
