Прикрыв глаза, я попыталась восстановить сбившийся ритм сердца. В глазах всё потемнело. Моё тело окончательно отделилось от разума. Я хотела, хотела всё узнать о нём, хотела понять кто он такой...И вместе с тем, мои проклятые и так не вовремя проснувшиеся гормоны требовали продолжения поцелуя!

  - Прости, - вновь устроившись у него на коленях, я легонько поцеловала его в щёку, с болезненным удовольствием почувствовав, как его щетина царапает нежную кожу. - Прости меня.

  - Я хочу рассказать, что было дальше, - обвив мою талию руками, он крепко прижал меня к своей груди, уткнувшись лицом в мои волосы, и словно повторяя жизненно важный ему ритуал, с жадностью вдохнул в себя их запах. А точнее это был запах моего любимого яблочного шампуня...Видно, он просто обожает яблоки, рас так тащится с запаха моих волос! - Меня не посадили. Даже не стали заводить уголовное дело.

  - Почему? Тот парень тоже был пьян и переходил дорогу в неположенном месте? - с надеждой в голосе спросила я. Конечно, это бы не изменило того, что он...но во всяком случаи, так на нём фактически бы не было вины.

  - Он был абсолютно трезв, и переходил по пешеходному переходу.

  - Тогда в чём дело?

  На несколько секунд в комнате повисла гробовая тишина. Шумно вздохнув, Антон крепче прижал меня к себе и продолжил безжизненным голосом:

  - У него не было родителей, близких людей, друзей, постоянной девушки...Никого, кто бы мог на меня заявить. Но он работал на одного человека.

  - Того самого мужчину?

  - Да.

  - И кем он работал у него? - пятой точкой чую, что ответ мне не понравиться.

  - Официально. Водителем, - перебирая меж пальцами пряди моих волос, криво усмехнулся Антон.

  - А не официально?

  - Покупка и сбав наркотиков. Продажа пушек. Торговля девочками...

  - Девочками? - с ужасом переспросила я.

  - Проститутками - нахмурившись, пояснил он. - Одним словом, они занимались тем же, чем и 'Волжские' в 90-х, только не так открыто. Когда я убил того парня, меня прямиком доставили к Ста...к тому мужчине.

  - Ты не хочешь, чтобы я знала его имени? - догадалась я.

  - Крошка, его настоящего имени, не знаю даже я, - усмехнулся Антон. - Но я, ни хочу, чтобы ты вообще что-нибудь о нём знала. Ни к чему это.

  - Что потом? - спорить с ним дальше я не хотела.

  - К тому моменту, когда меня привезли к нему, он уже всё обо мне знал. И историю моего детства. И всю мою дальнейшую жизнь, вплоть до момента нашего знакомства. Чёрт, за каких-то полчаса, он даже узнал имена всех моих самых близких друзей.

  - Что ему было нужно от тебя?

  По мере того как далеко заходил его рассказ у меня в душе нарастала скверное предчувствие чего-то очень плохого.

  - Ничего особенного. Он хотел, чтобы я возместил ему 'убыток', - цинично усмехнулся Антон.

  - Убыток? - не сразу поняла я.

  - Того пацана, которого сбил.

  Надо было знать, чего мне стояло сохранить спокойствие...они называют смерть человека убытком?!

  - Презираешь меня, да? Считаешь циничной сволочью? - устремив на меня полный отчаяния и тревоги взгляд, горько усмехнулся он.

  - Рассказывай дальше, - ответить на его вопрос сейчас, я просто не могла. - Возместить убыток, - сквозь зубы, проговорив последнее слово, нерешительно начала я, - это значит, занять его место, да?

  - Да.

   - И ты согласился? - не сдержавшись, вскрикнула я.

  Наркотики, оружие, торговля людьми...Боже, неужели он действительно пошёл на всё это?

  - Он предложил мне кое-что взамен, - спокойно, словно речь идёт не о криминале, а о бубликах, ответил Антон.

  - И, что же? Деньги? - криво усмехнулась я, глядя в его помрачневшее лицо.

  - Знаешь и это тоже! Ты может, даже и не догадываешься, что такое трудности в деньгах...

  - Я, я не догадываюсь?! - вскочив с его колен, я, по-моему, даже побледнела от злости. - Да, ты...ты, ты хоть что-нибудь обо мне знаешь? Знаешь, как я живу? А разговор с Олегом...ты, что действительно...действительно считаешь, что я работаю у него...

  - Нет! - резко прервав мои ужасные подозрения, выкрикнул Антон, в минуту вернувший меня на прежнее 'место'. - Прости. Извини меня. Я знаю, как ты живёшь. Знаю, что твою маму уволили с работы, и теперь вам нужны деньги. И я первый должен был предложить тебе помощь. Я, а не этот...Прости, - зарывшись лицом в мои волосы, на одном дыхании прошептал Антон.

  - А откуда ты....Что было дальше? Что тебе предложил этот мужчина?

  - Отомстить. Он предложил мне отомстить за маму. Его, конечно, не столько волновали мои терзания, сколько собственная выгода. Он ведь в 90-х тоже бандой рулил. Оттуда, кстати и бизнес свой построил. А 'Волжские' всегда ему, как нож поперёк горла были. Вот для него и прирезать одного из них, было как святое дело, - невольно сморщившись, мне стало ужасно не по себе, от того, сколько цинизма было в его голосе. - Ты знаешь, я ведь, когда стал работать на него...Ну, я не почувствовал никакого отвращения ко всем этим грязным занятиям. Наоборот, я даже втянулся в дело. Быстро заработал себе авторитет среди его людей, и без труда врос к нему в доверие. Мне стало нравиться это чувство власти. Я уже и позабыл о своих прошлых планах. Учёба давно отошла в сторону. Да, и зачем она мне тогда была нужна? Денег я воротил столько, что и девать-то толком некуда было. А месть, так с этим ОН мне помог, - резко прервавшись, Антон закрыл глаза, на несколько секунд ослабив свою хватку.

  - Ты убил, того мужчину? - прервав затяжное молчание, нерешительно спросила я.

  Чёрт, я ведь прекрасно понимала, страшное желание Антона отомстить! Практически на его глазах убили мать...а потом он был вынужден смотреть как поддонок, который это сделал, жил себе распрекрасненько ни в чём, не нуждаясь, да ещё и обзавёлся счастливой семьёй! Но всё равно так хотелось услышать, что он смог в себе всё перебороть, почему-то в душе уже зародилась догадка, что эта его месть, понесла за собой страшные последствия.

  - Нет. Не его, - пустым, бесчувственным голосом произнёс Антон, а у меня внутри всё похолодело. Не может быть...нет, он не мог этого сделать!

  - Я хотел его убить. Только его! Я хотел отомстить ему и никому больше! Чёрт я же всё просчитал...я не думал, что могу ошибиться, - его тело трясло как в лихорадке. Глаза потемнели и в них засверкали искорки страха. Вжав меня до боли в своё тело, Антон уткнул лицом мне в шею, делая попытки восстановить дыхание. А я не могла...совершенно не могла ему ничем помочь. Не могла успокаивающе погладить по голове, поцеловать его, или же просто прошептать на ушко, что-то нежное. Меня просто парализовало. - В тот день, его жена с дочкой должны были идти в поликлинику, а он остаться дома. Я всё подготовил заранее...Отключил пожарную сигнализацию в квартире. За десять минут до...запер входную верь. С окнами делать ничего не пришлось, на них стояли решётки. Отключил все телефоны... - он задыхался. Уткнувшись лицом меня в шею, Антон жадно глотал ртом воздух, до боли сжимая пальцы на моей талии.

  - Потом...- белыми, как полотно губами прошептала я.

  - Потом, всю жизнь, каждую ночь, мне сниться один и тот же сон. Маленькие, полыхающие огнём ручки, вытягивающиеся из решётки...

  - Замолчи! - соскочив с его колен, надрывно вскрикнула я. - Ни слова больше! Ни одного слова! Не хочу...я больше ни хочу ничего слышать! Я больше ничего не хочу знать!

  Слёзы нескончаемым потоком лились из моих глаз, обжигая побелевшие щёки. Моё тело трясло, как при минус сорока градусов мороза! Внутри меня всё взорвалось. Я ничего не понимала. Я вообще перестала осознавать, что происходит.

  - Ты уходишь, да? Ты больше, ты...Ты говорила, что любишь меня! Обещала всегда быть рядом! Говорила, что несмотря ни на что, будешь со мной. А теперь бросаешь, ты бросаешь меня?! - он плакал, первый раз в жизни видела, как он плачет. Мне было больно, ужасно, дико больно. Но я не могла выносить больше ни минуты близости с ним! - Не уходи! Я умоляю тебя, не уходи! Ты самое дорогое, что у меня есть! Я живу тобой, Ярослава, я дышу тобой, слышишь? Дышу! Ты мне нужна, ты так сильно нужна мне! Я люблю тебя. Люблю так, как мужчины любят своей последней любовью, до конца жизни...Не уходи, я умоляю не бросай меня! - встав на колени, Антон вжался лицом мне в живот, сквозь слёзы, говоря эти слова как мантру.