Марк Нет ни чего удивительного – новая квартира, новые ощущения. Обнимает ее.
Виолетта (Отстраняясь) Нет, Маркуша, не хочу. Давай посидим, помечтаем.
Марк убирает руку с ее плеча.
Марк Как ты угадала мои мысли!? Я как раз хотел рассказать тебе о своей мечте.
Виолетта (Кладет ему голову на плечо) Маркуша, я слушаю тебя.
Марк Дорогая, я говорил тебе, о том, почему и когда корабль становится в док.
Виолетта Маркуша, про доки потом. О мечте! Самой сокровенной, твоей мечте, пожалуйста. (Смотрит ему в глаза, гладит по щеке)
Марк Так вот. Как ты, думаешь, зачем корабль становится в док, когда его измотали волны, шторма и ветра? После того как льды и обломки айсбергов исцарапали его борта…
Виолетта (Поглаживая его по коленке и поднимаясь рукой к бедру) Если обломки айсбергов то, как говориться, док «Титанику» не нужен.
Марк Виля, прошу, не виляй – ближе к жизни.
Виолета Если ближе к жизни, мой капитан, то когда тебя измотали мои волны? (Смотрит себе на грудь) И кораблю необходимо отдохнуть от преследуемых его постоянно стихий. (Оголяет свою ножку и кладет ее Марку на ноги) Вот тогда он и становится в док. Чтобы подремонтроваться. Отдохнуть. Чтобы рядом не было других кораблей. Что бы ему ни кто не стучал в борт своим носиком или лобиком. (Поглаживает Марка по животу) Ну как, скажи, что дала я правильный ответ? И я буду внимательно слушать твою мечту.
После последних ее слов он аккуратно убирает голову Виолеты со своего плеча. Берет в свои руки, пристально смотрит ей в глаза.
Марк Ты совершенно права. Считай, что на самостоятельное управление кораблем в доке ты сдала. И теперь, пожалуйста, скажи, а человек имеет право на свой док? Хотя бы иногда. Что бы ни кто, не раскачивал его накатывающимися как океанские волны мыслями, не бил в уставшие борта гребнями чувств. Может быть, извини, даже так обожаемыми им в другое время ласками. Вот такой человеческий тихий, уютненький дочок. Просто, Виолетточка, подремонтироваться, приготовиться к предстоящим штормам. А, потом уже после заслуженного гомосапиенсом, с необыкновенной тягой к океанским просторам, докования опять встретиться с кораблями, ветрами, штормами и вперед к новым ощущениям……
Пока он говорил, идя вокруг кровати и отчаянно жестикулируя. Виолетта полностью оделась.
Виолетта (Сквозь слезы) Ну вот, что корабль! Мог бы придумать, что-нибудь и поэтичнее с твоими-то способностями. Хотя, спасибо, все достаточно откровенно. Благодарю!!! Один только вопрос – после докования, дорогой мой корабль, с какими такими еще судами ты собираешься встречаться. Может быть, ты меня представишь сразу всей эскадре, и тогда одному из ее состава захочется уйти в самостоятельное плавание, а?
Марк Вилечка, ты не так поняла. Это ведь ненадолго.
Поломки, усталость команды, прошу тебя все учесть. Умоляю, ты должна понять.
Виолетта Может быть, ты мне еще и об эскадренном сексе расскажешь!? Как с этим в твоих аллегориях не подумал – Сказочник!
Виолетта, схватила стоящий у тумбочки свой чемодан и выскочила из комнаты. Марк лег в постель. Задул свечу. В окне видна луна. Ночь.
Марк Ну, что приступаем к докованию, товарищ капитан-лейтенант, команда готова к первой субботе без волнений, мелей и навигационно – чувственных сотрясений. Наступает ночь.
Полдень. Где – то часы бьют двенадцать. На постели лежит Марк. Все постельные принадлежности, включая матрас на полу, разбросаны. Одновременно с боем часов звенит не прекращающийся звонок в дверь. Марк медленно встает с постели. Чуть пошатываясь, подходит к чемодану. Открывает его. Достает халат. Надевает его. Поворачивается. На спине крупными буквами вышито: «ВМФ РОССИИ» Идет открывать дверь. В комнату входит пожилой мужчина. Седой. С профессорской бородкой. Высокий. В велюровом дорогом, покроя начала двадцатого века халате с атласными, стегаными красными отворотами. На ногах домашние мягкие тапочки. Это сосед Тимофей Ильич Саморезов. Под мышкой он держит белого слона величиной чуть меньше тумбочки новосела и книгу.
Саморезов (Поставил слона на пол. Под мышкой у него осталась книга. Саморезов вытянулся как по команде смирно и отчеканил)
Господин офицер, разрешите представиться, Тимофей Ильич Саморезов – ваш сосед по лестничной площадке. Полковник войск связи в отставке.
Марк (Приняв ответную стойку смирно) Капитан – лейтенант флота Российского Марк Георгиевич Саровский. Въехал в новую квартиру по случаю торжественного развода с супругой. Прошу, Тимофей Ильич располагайтесь. (Марк вытянул руку в направлении все еще стоящей посередине комнаты тумбочки)
Саморезов Марк, вы не против, если я буду вас так называть.
С учетом моих восьмидесяти двух думаю, вы позволите.
Марк непрерывно со сна оглядывается и пытается сообразить, куда бы ему посадить гостя. Его взгляд останавливается на слоне, стоящем у ног Саморезова.
Марк Кстати, Тимофей Ильич, а слоник при первой встрече с новым соседом, это, что старый, незаконно забытый древний обычай первых переселенцев из Индии в Россию?
Саморезов Марк, кстати, о слоне (берет его в руки, передает Саровскому)
Марк Тронут, но такой подарок не могу принять. Он вероятно, из очень дорогого материала.
Саморезов К сожалению, это не подарок, а моя личная маленькая просьба. Ну а подарок на новоселье будет за мной. Хорошо?
Марк кивает головой.
Саморезов Этому слону, где то уже лет тысячу и стоял бы он, и стоял в компании такого же, как он на своем месте, но именно вчера свалился со своего постамента и вот результат. (Он протянул Марку маленький осколочек) Это часть его уха. Уши для этих слонов, как в прочем и для всех других, самая важная часть. Им без них ни как нельзя. Не могли бы вы придать его уху первозданный вид. Я знаю, что моряки люди смекалистые.
Марк Тимофей Ильич, животное будет как новенькое. Не извольте беспокоиться. С этими словами Марк потянулся за слоном.
Саморезов Сударь вы мой, (придерживая слона у себя) Я же вам сказал – ему не одна сотня лет. Очень вас прошу, сделайте, так как будто вам на этом слоне в кругосветку отправляться, что бы было все надежно и красиво. Мне его подарили, когда я был военным консультантом в дружественной нам стране. Благодаря нашей помощи их военные в считанные недели познали, как пользоваться нашей электроникой. Да так, познали, что противник зауважал их, как нас в сорок втором. (Саморезов усмехнулся) Да, да в сорок втором прошлого века. Марк аккуратно взял слона и осколочек его уха, который Саморезов достал из кармана халата. Поставил слона рядом с тумбочкой. Осколок положил в тумбочку.
