В квартире было темно и непривычно тихо. Мрачность атмосферы испугала, заставила насторожиться. В воздухе витал аромат духов Полины, также пахло крепким алкоголем и чем-то еще, что Тоня не смогла разобрать. Она потянула носом и едва не чихнула от пряного запаха, пожалуй, чересчур приторного и навязчивого, в котором улавливались сладкие вишневые нотки, смешанные с изысканной горечью дорогого табака. «Сигары», – догадалась девушка, сморщилась и взмахнула рукой. Запах не исчез, наоборот, усилился и будто нарочно окружил ее плотным облаком. Тоня неслышно поставила пакет с едой на узкий столик у стены и, присев на пуф, бросила тревожный взгляд в сторону гостиной, откуда вдруг послышался вкрадчивый мужской голос.

– Хочешь знать, откуда эти шрамы? Мой папаша… был… алкаш и изверг. И однажды он взбесился как-то больше обычного. Мамочка схватила кухонный нож, чтобы себя защитить, но папочке это не понравилось. И вот у меня на глазах он ее зарезал. Хохотал как сумасшедший… А потом повернулся… и говорит: «Чего ты такой серьезный, сынок?». Он шел на меня с ножом. «Чего ты такой серьезный, сынок?» – он вставил мне лезвие в рот. «Давай-ка мы тебе нарисуем улыбку!» – и…

Опустив голову, Тоня с раздражением слушала монолог Джокера. Конечно, не сам персонаж вызвал досаду. К этой колоритной особе у Тони не было претензий. Она злилась на Полину, которая уже шестой вечер подряд пересматривала фильм о Бэтмене и его врагах и, похоже, не намерена была на этом останавливаться. Вероятнее всего, и завтрашний вечер она проведет в темной гостиной в компании виски, жестко и одновременно победоносно ухмыляясь в ответ на реплики уродливого клоуна. Мадам Матуа невероятно привлекал Джокер, однако сложно было понять, чем именно. Жестокий, лживый, безумный – он являлся воплощением того, чего Полина сторонилась в людях. И тем не менее лишь он вызывал улыбку на ее лице, с которого уже несколько месяцев не исчезала маска угрюмости и унылости.

Размышляя, насколько за последнее время изменилась Полина, Тоня пропустила момент, когда подруга вышла из комнаты, и вздрогнула, увидев ее.

Она бросила на подругу раздраженно-брезгливый взгляд, от которого та нахмурилась, осознав, насколько нелепо выглядит в эту минуту. Поджав губы, Полина подошла к зеркалу и вгляделась в свое отражение. Бледная кожа, осыпавшаяся на щеки тушь, яркие, искусанные губы, растрепанные волосы и помятое платье.

– Я похожа на него, – пробормотала она.

– Нет, – возразила Тоня, остановившись за ее спиной. – Джокер вызывает страх, а ты – жалость. Снова пила?

– Только два бокала вина за обедом с Мироновым.

Тоня недоверчиво прищурилась.

– Ладно, раскусила, – усмехнулась Полина и вернулась в гостиную, откуда послышался ее голос: – Пока ты отсутствовала, Джек[1] составил мне прекрасную компанию.

Тоня следом прошла в комнату и присела на диван, без каких-либо эмоций в лице наблюдая за тем, как Полина наполняет бокал янтарной жидкостью. Налила она лишь себе, Тоне не предложила, зная, что девушка откажется. Она не любила вкус алкоголя, вне зависимости от того, был ли это сладкий, похожий на десертное лакомство, ликер или же выдержанное «ячменное зелье». Но еще больше Тоня терпеть не могла состояние опьянения. Отсутствие контроля над мыслями и телом вызывало панику, а чувства, которым алкоголь позволял выйти наружу, рождали страх. Показная храбрость, напускная веселость не могут привести ни к чему хорошему. В этом Тоня была полностью уверена, как и в том, что спиртное не может убрать боль из души, заменив ее спокойствием и удовлетворением. Виски не волшебник, оно не превратит грусть в радость, не высушит слезы, не заставит губы улыбаться. Глядя на Полину, Тоня в очередной раз удостоверилась в правильности своей теории, так как подруга не выглядела счастливой, несмотря на «теплую компанию» «Джек Дэниэлс», который призван был сменить удрученное настроение на беззаботное веселье.

– Как прошла встреча с клиентом?

– Как обычно, – несколько помедлив, ответила Тоня, словно в деталях вспоминала ужин в обществе мужчины, привлекательного внешне, но, к сожалению, обладающего отвратительным характером.

– То есть без эксцессов? – допытывалась Полина и, увидев утвердительный кивок, протянула: – Странно. Я была уверена, что Ерегин станет к тебе приставать.

– Он вел себя вполне прилично.

Тоня, придав лицу выражение искреннего недоумения, приподняла бровь, на что Полина насмешливо повела плечами.

– Не лги. Ерегин не зря настаивал на встрече именно с тобой. Сказал, что только ты можешь выполнить его заказ. Что он хотел?

– В следующем месяце его сыну исполняется десять. Он хочет подарить ему машину.

– Десятилетнему мальчику? – спросила Полина, но без удивления в голосе, так как богатые клиенты компании, в которой она работала, делали своим малолетним отпрыскам еще более ошеломительные подарки.

– Ему нужна мини-версия «Астон Мартина».

– Двадцать тысяч евро за игрушку-кабриолет, к которой сосунок охладеет уже через неделю и потребует новое развлечение?

– Никогда не пойму смысла таких подарков.

– Пафос не поддается пониманию, – усмехнулась Полина. – Это стиль жизни, дорогая, к счастью, не всем доступный. Иначе мир окончательно сошел бы с ума. Так он приставал к тебе?

– Взял мою руку и положил себе между ног, прямо на член.

– В ресторане?

– Мы были в закрытой зоне, и, видимо, отсутствие лишних глаз сделало его бесстрашным.

– Со мной Ерегин всегда ведет себя сдержанно и никогда не хамит.

– Я не ты, – Тоня покраснела, уловив в тоне Полины презрительные нотки. – К сожалению, – добавила она и поднялась, явно намереваясь сбежать из комнаты. – Иначе клиенты компании относились бы ко мне уважительно. Некоторые из них весьма вежливы, но есть и такие, которые позволяют себе больше, чем следует.

– Эй! – Полина схватила ее за руку и усадила рядом c собой. – Я не хотела обидеть тебя. Но сама понимаешь, что не каждый мужчина способен адекватно реагировать на такую женщину, как ты.

– Прекрати! – разозлилась Тоня. – Не нужно в очередной раз петь песни о моей красоте. Надоело слушать одно и то же!

– Я впервые встречаю человека, который сожалеет о том, что судьба подарила ему столь впечатляющую внешность. Конечно, сейчас ты снова скажешь, что твоя красота доставляет тебе больше хлопот, нежели удовольствия. А я повторю, что так будет продолжаться до тех пор, пока ты не поймешь, каким богатством обладаешь. Дорогая, этим нужно пользоваться и быть благодарной жизни за щедрость. Женщины тратят огромные деньги, пытаясь улучшить свою внешность: меняют носы, губы, сиськи, перекраивают себя до неузнаваемости. Тебе же ничего не нужно предпринимать, все преподнесено в комплекте: и точеная фигура, и красивое лицо! Но ты постоянно ноешь: «Боже, зачем ты сделал меня такой? Лучше бы мужики при виде меня столбенели от страха и икали от отвращения!»

– Не утрируй.

– Отнюдь нет! Не я, а ты переигрываешь, дорогая. Говоришь, что хотела бы менее прекрасное лицо, но на самом деле никогда не согласилась бы поменять его на другое, – Полина с мрачным удовольствием посмотрела на девушку, задумавшуюся над ее словами. – К тому же вовсе не красивая мордашка является твоим главным достоинством, а великолепный характер. Женственность, интеллигентность, легкость и, что самое важное, преданность.

– Прозвучало, как эпитафия, – сухо обронила Тоня. – Похоже, виски сделало тебя психологом? Или, может, это Джокер открыл в тебе Фрейда?

– Оба. Виски развязывает язык, а Джокер – мысли. Прекрасный тандем.

– Поэтому уже шестой день ты не можешь избавиться от их компании?

– Тебя это утомляет?