- Ты для какой цели общаешься с нами? – спросила в лоб.

Марк слегка растерялся.

- Не совсем тебя понимаю, - дипломатично взял паузу.

Я добавила во взгляде укоризны.

- Симпатичный, с устроенной личной жизнью молодой человек проявляет регулярный интерес к двум туристкам, не претендуя на половую связь и на их финансы. Зачем?

Марк широко улыбнулся.

- Да, я помню, ты говорила про трансплантацию органов.

- Предложи свою версию, чтобы она выглядела правдоподобно в моем понимании.

Он поколебался немного. Это же Марк, он не может сразу импульсивно ответить. А может он шпион? И ему нужно передать через границу секретные материалы в стельках наших мокасин?

- Я просто соскучился по нормальному русскому общению. Мне с вами интересно: интересно наблюдать, как вы между собой общаетесь, интересно разговаривать с вами, интересно показать вам красивые места.

- Зачем?

- Вы мне интересны.

- А ты учишься, случайно, не на психолога?

- С чего ты так решила?

- Ты все больше наблюдаешь, делаешь какие-то выводы… Словно пишешь диссертацию, а мы как наглядное пособие по твоей теме.

- Василиса, это тебе надо было книжки писать! С твоим-то воображением…

- Потому я и прошу четкости от тебя, чтобы самой не напридумывать всяких ужасов.

- Да нравитесь вы просто мне, - в первый раз ответил сразу, без раздумий, туманного взгляда, и я поверила. – Тут другой менталитет, другая культура, итальянцы они…. забавные, но у нас разные ступеньки душевности. Василина мне вчера половину своей жизни рассказала, призналась в любви, симпатии, вечной дружбе…

«Понятно, расслабилась подруга. Скорее всего, Марк ничего не стал рассказывать о себе, потому Васька жилеткой выступать для чужих переживаний не стала, но воспользовалась чужой».

- Итальянцы - они другие. Они милые, забавные, душевные, но нет в них искренности, ни один итальянец не станет первому встречному рассказывать, что он чувствует, что он действительно думает.

«Черт, надо было ее вчера с собой забрать».

- Может попробуем побыть друзьями? – попросил он.

- А что в твоем понимании друзья? – нужна мне четкость во всем.

- Это когда не напрягает присутствие друга, когда есть общий интерес.

- Тогда попробуем для начала побыть приятелями, - предложила я, - только у меня просьба, если что-то непонятно, то лучше спрашивать, а не взирать на меня с немым укором святого. Я мысли читать пока не научилась.

- А ты…

Что именно «я…» узнать не получилось, дверь с шумом отворилась и к нам вышла Василина с немного покрасневшими глазами и таким же носом – это, в последнее время, ее обычная реакция на мужа, по симптоматике смахивает на аллергию, но в боевом духе.

- Поехали?

Ну мы и поехали, ехали на нашей машине, Васька с радостью отдала руль Марку, устроившись на соседнем сидении. Он развлекал нас разными байками из жизни итальянцев. Проезжая мимо апельсиновых плантаций, рассказал такую историю и клялся, что ни слова не выдумал.

Не так давно, в 2004 году, на Сицилии образовалась ассоциация «Апельсиновый мир» и сразу же кинула кличь по всему миру: «Усыновите апельсиновое дерево!» Народ, проникшись новизной идеи, сразу же кинулся усыновлять, сначала откликнулись школьники на самом острове, потом акция получила хороший отзвук в прессе, и уже через четыре года «усыновленные апельсины» разлетались по всему миру. Не выходя из дома, с собственного компьютера появилась возможность отслеживать за сезонным ростом «усыновленного» дерева и получать с него урожай, который доставят на вашу кухню. А апельсинов со взрослого дерева набиралось до 100 кг.

Создатели «Апельсинового мира» решили, что «усыновление» одного апельсинового дерева - это простой и дешевый способ пробудить интерес всех жителей мира к самому знаменитому фрукту Сицилии, продукту высочайшего качества, который здесь выращивается с традиционной страстью, как и много лет назад. А кроме того - деревце плюс деревце, плюс деревце - хоть и не лес, но на фоне массовой вырубки лесов - маленький островок надежды для природы.

Я поначалу пыталась принимать участие в разговоре, но потом совсем отвлеклась на свои мысли, поглядывала по сторонам, обдумывая сюжеты следующих картин. В гостинице есть несколько красивых мест: на нашей террасе можно посадить Ваську за большой стол, накрыв его на две персоны, в задумчивом одиноком виде, с фужером вина. Во дворе беседка под старым деревом, а по горизонту полоска синего моря переходит в голубое небо. Туда бы какого-нибудь старичка в одежде прошлого века или наоборот с иголочки одетого, а можно влюбленную пару. С Васькой проблем не возникнет, она попозирует, а вот где найти старичка, его можно сфотографировать на этом фоне, сам фон, не торопясь, прописать с натуры, а дедка с фотки. Есть еще одно интересное место, но там нужна влюбленная пара или хотя бы имитация влюбленной пары, а ее, опять же, нет в наличии. Несколько раз прогуляться по гостиничному парку, наверняка еще есть красивые места. У меня начинался творческий зуд, надо использовать его, пока есть возможность. Можно порисовать и архитектуру, она, бесспорно, красивая, но мне больше нравится рисовать картинки из жизни, чтобы глядя на рисунок или картину, придумывалось несколько сюжетов.

К примеру, старичок, читающий газету в желтом осеннем парке на лавочке, задумавшись о чем-то своем, устремил взгляд вдаль. Что ему сейчас вспомнилось? Как он первый раз ездил с родителями на море? Последний разговор с другом, которого нет в живых уже 20 лет? А может свою первую любовь, о которой вспоминается в последнее время все чаще и чаще?

Или вот еще. Вчера в Сиракузах сфотографировала красивую женщину лет 35-40 за столиком в уличном кафе, затерявшемся на стареньких улочках. Она вся в предвкушении чего-то, но немного волнуется. Длинные волнистые волосы, узкая юбка до колена, под столешницей длинные красивые ноги в открытых туфлях на высоком каблуке. У нее встреча с новым мужчиной или примирение со старым мужем?

Парочка на итальянской улочке. Обоим за семьдесят, оба с тросточками, походка уже давно неуверенная, но они уверенны друг в друге – мужчина бережно поддерживает супругу под локоток. Он в добротных начищенных ботинках и со старым пятном от брызг на пиджаке. Она с прической, маникюром, подкрашенная (уже неуверенной рукой), в облегающем теплом трикотажном платье с красивой брошкой на груди и большой стрелкой от спущенной петли на недорогих колготках. Видно, что они близки друг другу. Всегда ли они были в таких отношениях или были вынуждены жить с другими супругами, вспоминая друг друга, а после их смерти все-таки решили, что на них тоже хватит счастья, и съехались в маленькую квартирку.

Или вчера на Пальмовом воскресенье. Встреча двух давнишних подружек, уже очень в возрасте, ближе в восьмидесяти, но назвать их бабульками никому в голову не придет. Одна в брючках, полупальто яркого фиолетового цвета, косынке на шее, туфлях на невысоком каблуке, с дамским саквояжем в руке. Другая в длинной юбке, теплом пиджаке в тон к юбке и ярком шарфике, тоже на невысоком каблучке. Они так всегда одеваются или только на праздники? Подружки расцеловались и принялись щебетать о своем, о девичьем. Они давно не виделись? А может общаются каждый день и так бурно реагируют на встречу друг с другом в силу сицилийского менталитета. Они давно дружат? Или не дружат вовсе, но Пальмовое воскресенье примеряет их на один день в году?

Надо выбрать фотографии, распечатать и очень хочется порисовать эту неторопливую сицилийскую жизнь с сумасшедшими страстями и верностью себе.

У итальянцев поразительное чувство вкуса и вкус к жизни. Вот скажите, вы часто встречаете на наших улицах женщин за семьдесят ярко и со вкусом одетых? У нас, женщин в этом возрасте уже нет, у нас есть бабульки, которые одеты во что-то не очень маркое и неприметное: серое, коричневое, неопознанного цвета. Итальянцы в любом возрасте умеют радоваться. Даже если это черное строгое платье, оно украшено изящной брошью или ярким шарфиком. И жизнь у них тоже нелегкая, но почему-то они чаще улыбаются, чаще смотрят в глаза, чаще устраивают себе праздники.