Холмс дернул за шнурок звонка. Мгновение спустя в комнате появился его юный слуга, очевидно, заранее знавший, что от него может сейчас потребоваться: в руках у юноши были газеты.
– Ага, – произнес через некоторое время мой друг, последовательно просмотрев колонку новостей в «Ивнинг Ньюс», «Стандард», «Глоуб» и «Стар». – По-видимому, вот эта заметка проливает некоторый свет на сущность дела.
Я взял газету из его рук и прочитал:
«Вызывающе дерзкий случай банковского мошенничества в Шеффилде
Уже перед самой отправкой номера в печать нам сообщили о случае небывало мáстерской подделки банковских чеков. Злоумышленник, использовавший этот способ, сумел обмануть ряд шеффилдских банков на сумму, которая составляет никак не менее шести тысяч фунтов. Подробности, включая полный объем похищенного, пока не оглашаются. Управляющие ряда пострадавших от мошенничества банков, у которых наш собственный корреспондент все-таки сумел взять интервью, проявляют крайнюю сдержанность.
Что касается главного подозреваемого (мистер Джейбс Бут, опытный служащий, в шеффилдском отделении Британского Объединенного банка работал с января 1881 г.) то, по-видимому, он, сумев заставить двенадцать ведущих банков города поделиться с ним своими финансами, покинул Шеффилд, прихватив похищенное с собой.
Преступление это, безусловно, следует назвать не только тщательно осуществленным, но также загодя и хорошо продуманным. Чеки были подделаны с чрезвычайным искусством. Мистер Бут, долгое время работавший в одном из наиболее солидных банков Шеффилда, имел прекрасную возможность изучить подписи влиятельных клиентов и научиться их копировать. Кроме того, он сильно облегчил себе задачу, предварительно открыв в каждом из пострадавших банков особый счет, якобы от имени одного из таких клиентов, использовав для этого поддельные подписи.
Став таким образом известным (хотя и под чужим обличьем) в каждом банке, мистер Бут в течение целого года избегал подозрений, ухитряясь сосредоточивать на этих счетах деньги, но не снимая их. На завершающей фазе мошеннической операции он снял в каждом отдельном случае примерно половину от общего количества хранившихся на счету средств, что тоже не вызвало подозрений.
Подлог был обнаружен только в начале сегодняшнего рабочего дня, то есть в четверг утром. Это означает, что у мошенника было приблизительно двадцать часов на то, чтобы скрыться. Трудно рассчитывать, что он не воспользовался этим резервом времени, до максимума увеличив дистанцию между собой и правосудием.
Тем не менее мы почти уверены: правосудие уже следует за ним по пятам и, будем надеяться, в скором времени настигнет. По нашим данным, на поиски преступника отправлены ведущие детективы Скотленд-Ярда. Источник, пожелавший остаться неизвестным, сообщает также, что Шерлок Холмс, детектив с Бейкер-стрит, пользующийся известностью едва ли не во всем цивилизованном мире, тоже получил приглашение присоединиться к расследованию».
– Дальше там следует подробное описание подозреваемого, – Холмс указал на нижнюю часть страницы. – Я его пока не читал, но в дальнейшем, конечно, пригодится.
Он взял у меня газету, сложил ее пополам. Потом испытывающе посмотрел мне в глаза:
– Похоже, Ватсон, это действительно интересное дело, серьезная разминка для интеллекта. Не думаю, что этого Бута удастся поймать так легко, как утверждают газетчики. Да, у него было не так уж много времени, чтобы замести следы после преступления, но зато перед этим имелась возможность потратить на планирование преступления целый год. И на планирование, так сказать, путей отхода – тоже. Однако это, конечно, мое первое впечатление, которое может оказаться и обманчивым. А что скажете об этом вы? Мы с вами отлично помним, как часто расследования, начинавшиеся крайне необычно, вскоре сводились к обыкновеннейшей рутине. Но случалось им и превращаться в подлинные бриллианты расследования, такие, справиться с которыми нам удавалось лишь вместе…
– …А если кто-нибудь скажет, что это не так, – ответил я, перефразируя Сэма Уэллера, – тот скажет неправду, которая на правду не только не совсем похожа, но и совсем непохожа[12]. В любом случае, коль скоро дело касается меня, буду только счастлив присоединиться к вам, друг мой!
– Значит, давайте считать, что по этому поводу мы договорились. Тогда я оставляю вас. Мне, как вы помните, вскоре предстоит нанести визит в ист-эндские трущобы и уладить то небольшое дельце о краже в музее. Не забудьте: наш поезд отходит от Сент-Панкрас в час тридцать ночи!
* * *
За несколько минут до названного времени я уже стоял на платформе, но Холмса не было. Его высокая фигура возникла рядом со мной буквально в последние мгновения, когда минутная стрелка больших вокзальных часов указывала ровно половину второго и проводники начали шумно захлопывать двери вагонов.
– Вот мы и отправляемся, Ватсон! – выкрикнул мой друг с веселым легкомыслием, когда нам все-таки удалось вскочить в поезд. – Бьюсь об заклад: вы были уверены, что я опоздаю. У меня сегодня действительно был чрезвычайно напряженный вечер, буквально ни минуты свободной с тех пор, как мы расстались, но всеми имеющимися минутами я распорядился с толком. Что ж, по мнению одного француза, так и должен поступать настоящий англичанин: «Хорошо использованный минимум вполне достаточен!»
– Кто это сказал?
– Англичанин Филеас Фогг. Точнее, все-таки француз Жюль Верн. Роман «Вокруг света за восемьдесят дней» – слыхали?
– Доводилось. Но, Холмс, вы напрасно думаете, будто меня так уж смутило ваше появление за миг до отхода поезда. Это предпоследнее, чем меня можно удивить!
– А последнее?
– Последнее – если вы окажетесь на платформе не просто вовремя, но на десять минут раньше.
– Да, если уж выбирать между двумя из этих зол… – пробормотал Холмс. – Ладно, давайте устраиваться на отдых. Очень кстати получилось, что в вагоне первого класса мы оказались одни. Нам надо как следует выспаться: завтра, судя по всему, нас ожидает тяжелый день.
Он опустил непрозрачный абажур, пригасив свет электрического ночника у своего изголовья, откинулся на спинку сидения – и прошло не более минуты, как мерное дыхание убедило меня, что мой друг крепко спит.
Одной из особенностей Холмса была способность мгновенно засыпать в любой выбранный им свободный момент. Правда, он обладал и прямо противоположными способностями, позволявшими ему очень долго воздерживаться от сна, чем, к сожалению, часто злоупотреблял, несмотря на мои возражения. В результате ему порой действительно удавалось за несколько бессонных суток распутывать очень сложные и необычные дела, однако, утверждаю это как врач, такая бессонница все-таки действительно вредна для здоровья.
Не наделенный тем же даром, что Холмс, я тоже постарался последовать его примеру. Поезд стремительно несся сквозь ночь, вагон ритмично потряхивало на стыках, иногда мы пролетали сквозь освещенные станции или мимо рядов горящих во тьме фонарей… Заснуть мне все никак не удавалось, я с завистью поглядывал на безмятежно дремлющего Холмса, но сам сумел погрузиться в дрему лишь через несколько часов. Во всяком случае, отчетливо помню, как мы миновали Ноттингем, и я уже уверился было, что меня ожидает бессонная ночь…
Проснулся я от того, что вагон чуть накренился на повороте. Через секунду в глаза мне ударил солнечный свет, хотя в миг моего пробуждения, готов поклясться, вокруг царил полумрак. Холмс, сидя напротив, внимательно штудировал «Брэдшоу», время от времени сверяясь с расписанием пароходных рейсов. Заметив, что я пошевелился, он перевел взгляд на меня.
– С вашим зрением все в порядке, Ватсон, и утро по-прежнему не наступает мгновенно. Просто мы уже миновали Доур, а сейчас как раз вынырнули из Тотлейского туннеля[13]. Стало быть, приготовьтесь: поезд будет в Шеффилде через несколько минут.
