Ледяные слова архангела были преисполнены вызова, и над комнатой вновь нависла угроза насилия. Но Тираэль не станет отвечать на вызов – не в этот раз.

– У нефалемов есть способности, которые мы только начинаем осознавать, – сказал он. – Если мы уничтожим их сейчас, то можем потерять наше самое мощное оружие против сил зла.

Голос Империя зазвучал громче:

– Вопреки закону Небес ты вновь и вновь вмешиваешься в дела мира людей! Ты даже решился сбросить крылья. Это последний пример твоего безрассудства! – Империй повернулся к остальным членам Совета. – Настало время рассмотреть вопрос, который касается всех нас. Вероятно, без вмешательства Тираэля в дела смертного ребенка Лии и ее матери, Единое Зло и не нашло бы своего пристанища в камне.

– Этого мы теперь не узнаем, – сказала Ауриэль. – К тому же, это не суд над Мудростью.

– Тогда, может, Мудрость даст нам свой совет? – Итераэль, Архангел Судьбы, большую часть заседания хранил молчание. На самом деле, он вообще редко говорил, и потому его слова удивили Тираэля. – Несмотря на все наши разногласия, нам предстоит рассмотреть еще один нерешенный вопрос: что делать с черным камнем души?

– Мудрости с нами больше нет, – произнес Империй. – Малтаэль ушел и больше не вернется.

– Следи за словами, брат мой, – сказала Ауриэль. – Не оскорбляй решение Тираэля вернуться в Совет, тебе это не к лицу.

– Тогда поведай нам, Мудрость, какие знания ты обрел у Чалад’ар? – в очередной раз усмехнулся Империй. – Скажи, как нам поступить с камнем? Совет слишком долго не может прийти к согласию в этом вопросе. Или слухи правдивы, и ты так и не посоветовался с чашей?

Итераэль и Ауриэль обернулись к Тираэлю в ожидании его решения. Он смотрел на камень души, покоящийся на пьедестале, и ему казалось, что он видит в его сердцевине кроваво-красный свет. «Тьма заполнила это святое место, – подумал архангел. – Она подкрадывается незаметно и оскверняет все, к чему прикасается».

Тираэль уже принял решение, но не был уверен, как его совет воспримут остальные, и потому колебался слишком долго.

Империй отвернулся.

– Малтаэль никогда не оставлял нас без ответа, этот же вновь молчит. Теперь я буду говорить за него. Мы уничтожим камень в Адской кузне.

Шепот, исходящий от Ауриэль, вызвал мгновенную реакцию.

– Мы не можем рисковать, уничтожая его, – сказал Итераэль. – Он выкован магией людей и его судьба – загадка для меня. Даже Свиток Судьбы не в силах сказать нам, к чему приведет такая попытка…

– Его следует спрятать! – произнес Тираэль.

Его слова прозвучали громче, чем он хотел. Остальные замолчали и вновь обратили свое внимание на Архангела Мудрости. Тираэль снова откашлялся, ненавидя себя за то, как жалко звучат его слова. Горло, созданное из плоти и крови, – не самый надежный сосуд для подобных речей.

– Империй прав, – начал он. – Сила черного камня души нам неведома. Маг хорадримов Кулл сотворил его при помощи магии, которой владеют нефалемы. Мы не можем рисковать, пытаясь уничтожить такую вещь. Камень способен вновь выпустить Единое Зло.

– Где нам его спрятать? – Голос Ауриэль прозвучал настороженно, будто она уже знала, что он ответит. – Мы уже не раз обсуждали его сокрытие, но так и не пришли к соглашению. Он не может навечно оставаться в залах Совета.

Тираэль взглянул на своих собратьев-архангелов и ему стало горько. Ему казалось, что они смотрят на него с подозрением, а может, даже и с плохо скрываемой враждебностью. Даже аура вокруг Ауриэль изменилась: ее крылья мягко пульсировали, отражая свет, который он видел в садах среди деревьев.

Он не был ни Справедливостью, ни Мудростью, ни даже человеком – он был смертным ангелом и не подходил ни этому миру, ни какому-либо другому. Его видения о мире с царством людей и новой жизни, которая заканчивалась вечным сном, быстро угасали.

Он никогда не хотел, чтобы до этого дошло.

– В Санктуарии, – произнес он наконец. – Мы спрячем камень в месте, где его не смогут отыскать ни ангелы, ни демоны.

– Ты спятил?! – взревел Империй, и его голос раскатами грома прокатился по залу Совета. – Ты хочешь вернуть его в место, где он был создан, в место, где Преисподняя может использовать души людей против нас? Тьма найдет способ вернуться, и камень станет оружием, которое уничтожит всех нас!

– Я и раньше прятал камни души в Санктуарии, – напомнил Тираэль. – Я связывал воплощения Единого Зла магией нефалемов и держал их в заточении…

– И каждый раз они находили способ развратить человечество и сбегали, – добавила Ауриэль. – Я тоже не могу смотреть на это сквозь пальцы, Тираэль. Империй прав: Санктуарий не должен узнать, что черный камень души все еще существует. Куда безопаснее здесь, где воины света могут обеспечить его защиту.

– Неужели вы не видите, что с вами делает камень? – Голос Тираэля стал громче. Он поднялся со своего места и стал спускаться в зал Совета по ступеням, которые материализовывались под его ногами прямо из энергии Небес. – Вы сидите здесь, осуждая меня, а вокруг с каждой минутой становится все темнее и холоднее. Его необходимо убрать отсюда и как можно скорее, иначе мы рискуем осквернить все, что так свято оберегаем!

Империй показал вниз, где в центре зала стоял Тираэль.

– Ты обвиняешь нас в том, что мы стали ленивы и слепы в исполнении наших обязанностей, в то время как сам, будучи Архангелом Справедливости, добровольно оставил свой пост и принял статус смертного?

– Ярость – это один из симптомов. Камень питается твоим светом, выпивает твою сущность и ждет, когда ты станешь слаб настолько, что упадешь подобно звезде…

– Это просто нелепо! Ты не думал, что мы в состоянии почувствовать подобную опасность?

– Твоя гордыня ослепила тебя. Ты не можешь почувствовать это так, как чувствую я. Ты не… смертный.

Пылая праведным гневом, Империй сорвался со своего трона, спрыгнул на пол и навис над Тираэлем.

– Так же, как и все мы, – сказал он. – Довольно тебе оскорблять Совет! Нам следовало принять меры намного раньше. Я больше не желаю выслушивать твои дерзости!

Наступила тишина; казалось, время остановилось. Не так давно они уже встречались на этом месте и тогда сошлись в поединке.

– Я не подниму оружие против тебя, Империй, – сказал Тираэль. – Не в этот раз.

Он обошел Архангела Доблести, который даже не пошевелился и не последовал за ним. Сердце Тираэля забилось быстрее, когда он направился к выходу.

– Куда ты направляешься? – спросила Ауриэль. – Правила Совета запрещают покидать зал кому бы то ни было во время заседания.

Тираэль остановился под аркой.

– Я больше не могу заседать с вами в качестве Архангела Мудрости, – ответил он. – Вы должны уважать мое решение сбросить крылья, или мне лучше уйти. Если камень останется здесь, Санктуарий будет потерян, а вместе с ним и Небеса. И я боюсь, вы пойдете дорогой, с которой уже не сможете свернуть.

За дверью Тираэля ожидал Балзаэль с оружием наготове. Крепкий стражник преградил ему путь, его броня сияла золотым светом, позади стояло еще два ангела.

– Ты оскорбил Совет, – сказал он. – Это противозаконно…

– Уйди с дороги, воин света, – ответил Тираэль. – Или ты собираешься пустить в ход этот меч?

– Ангел без крыльев, – произнес Балзаэль. – Ты похож на птицу, которой подрезали крылья, которая больше не может взлететь. Может, посадить тебя в клетку?

Тираэль обнажил Эл’друин. «Как смеешь ты оскорблять меня – того, кто командовал тобой столько лет?» – подумал он. Гнев, который он сдерживал, вспыхнул в нем подобно голодному пламени.