Паренек поставил на стол тарелку с кубиками льда.

— Хороший мальчик, — похвалил Армстронг. — А теперь спать. Спокойной ночи!

Когда дверь закрылась, Фаллада спросил:

— Что, если он сейчас возьмет и выйдет через переднюю дверь?

— Далеко не уйдет. Здесь всюду датчики.

— А если выпустит кого-нибудь из особо опасных?

— Исключено. Они заперты в отдельных камерах. — Армстронг сел. — Ну, господа, за ваше здоровье! Просто глазам не верю, что вы здесь. — Его восторженно-елейная словоохотливость вызывала невольную симпатию. — Надеюсь, до утра?

— Благодарю, — сказал Хезлтайн, — но мы уже заказали номера в хаддерсфилдском «Континентале».

— Это можно легко отменить.

— А что, это мысль, — подумал вслух Фаллада. — Возвращаться нам утром.

— Превосходно! Будем считать, что решили. Постелили вам в крыле у персонала. А теперь — чем могу быть полезен?

Хезлтайн чуть подался вперед.

— Я вижу, вы читаете статью Фаллады о вампиризме. А в настоящее существование вампиров вы верите?

Слущая Хезлтайна, Карлсен ощутил вдруг в душе растущую воронку пустоты, скольжение по наклонной куда-то в бездну. Голоса потускнели, отдалились, их вытеснил мертвенный космический холод. Энергия стала отливать из тела, будто кто вскрыл вдруг вену и пустил кровь. Он вновь почувствовал агонию и смятение на реликте, и ответную напряженность у той, пришлой, которая в данный момент подсасывала его, Карлсена, энергию. Комната обрела зыбкость, словно тонкая серебристая пелена дыма, словно водопад, завесой вставший перед глазами. Карлсен плыл вниз, как лист с высокого дерева. Одновременно с тем ощущалось возбуждение внизу живота и в паху. На секунду Карлсен приятно расслабился, затем попытался воспротивиться. Потеря энергии моментально прекратилась. Но теперь чувствовалась пустота, тяжесть и усталость. Вампирша по-прежнему тянула энергию — сейчас, правда, понемногу. С легким изумлением Карлсен понял, что она не сознает его присутствия рядом. Расстояние было им без разницы: что миллион километров, что сто метров — все едино.

До слуха донесся голос Армстронга, и Карлсен на миг изумленно застыл, внимая невероятным вещам, которые тот излагал. Тут до него дошло, что Армстронг вслух их фактически не произносит. Он рассказывает об одном из своих пациентов; но в то же время интонации приоткрыли его потаенные мысли и чувства. Главный надзиратель «Терлстона» предстал перед Карлсеном эдаким грузным мягкобрюхим моллюском, лениво фланирующим в аквариуме своей лечебницы для маньяков — медуза, толстопузый пиратский фрегат в теплом море. По своей природе Армстронг был существом обоеполым, причем интересовался не только мужчинами и женщинами, но всеми существами, в коих бьется жизнь. Беспокойство вызывала его глубокая, ненасытная плотоядность. Его влекло к своим подопечным какое-то нездоровое, похотливое любопытство. У себя в воображении он уже рисовал такое, что им и не снилось. Когда-нибудь, поддавшись слабине, он мог бы совершить изуверское преступление. На данный же момент Армстронг был сама осторожность, затаившееся животное.

— Зовут ее не Хелен, а Эллен, — поправлял он. — Эллен Дональдсон. Она у меня два года руководит женским персоналом. Не так опасно, как вам, вероятно, кажется. Кроме того, женщинам проще с пациентами мужского пола. Действует успокаивающе.

— Я мог бы с ней встретиться? — спросил Карлсен. Все удивленно посмотрели на него.

— Разумеется, — сказал Армстронг. — Думаю, она еще не легла. Я ей сейчас велю подойти.

— Нет, мне бы хотелось с глазу на глаз — объяснил Карлсен.

Нависла тишина. Наконец Фаллада спросил:

— Ты не рискуешь?

— Со мной все будет в порядке. Я с ней раз уже встречался и ничего, выжил.

— Вы с ней знакомы? — удивился Армстронг.

— Он имеет в виду ту гостью.

— А, ну конечно.

Карлсен чувствовал, что у надзирателя в мыслях. Армстронг всех считал немного сумасшедшими… или, по крайней мере, без понятия о том, чего они сами хотят. Уверенность в себе давала ему чувство превосходства. Он так был снедаем собственной тайной страстью, что все выбивающееся из ее границ наружу воспринимал условно.

— Зачем она тебе сейчас? — спросил Фаллада. — Нельзя подождать до утра?

Карлсен покачал головой.

— Они наиболее активны ночью. Лучше сейчас.

— Ладно, — кивнул Хезлтайн. — Может, вы и правы. Только постойте, возьмите это.

Он протянул Карлсену пластмассовую коробочку, пять на пять сантиметров, с кнопкой посередине. Стоило кнопку нажать, как в кармане куртки у Хезлтайна заверещал непрерывный высокочастотный зуммер.

— Если понадобимся, нажми сюда. Секунда — и мы тут как тут. — Он убрал палец с кнопки, и зуммер умолк.

— Где она? — осведомился Карлсен. Армстронг тяжело поднялся на ноги.

— Я вас провожу.

Он вывел Карлсена через главную дверь, и они, пройдя дорожкой вдоль газона и миновав окруженный стенами сад с круглым озерцом, вышли к закрытым воротам. Надзиратель вынул из кармана ключ и отпер ворота. Глазам открылось длинное приземистое здание, с фонарем над каждым входом.

— Это у нас квартиры медсестер. Мисс Дональдсон живет в первой с конца, номер один.

— Благодарю.

— Может, мне лучше войти и вас представить?

— Я бы, в общем-то, обошелся.

— Тогда ладно. С внутренней стороны ворота открываются без ключа. Если через полчаса не возвратитесь, мы придем к вам. — Судя по голосу, он шутил, но присутствовал и оттенок серьезности.

Ворота захлопнулись за спиной. Карлсен поднялся на первое с края крыльцо и позвонил. В динамике послышалея женский голос.

— Кто там?

Наклонившись, он приблизил губы к микрофону:

— Моя фамилия Карлсен. Мне бы хотелось с вами переговорить.

Он ожидал дотошных расспросов, но динамик затих. Через секунду дверь открылась. Стоящая в проеме женщина оглядывала его с любопытством, без всякой боязни.

— Вам чего?

— Можно войти на пару слов?

— Как вы сюда прошли?

— Меня привел доктор Армстронг.

— Входите. — Она посторонилась, давая пройти. Закрыв за Карлсеном дверь, решительно прошла к телемонитору.

— Алло? — послышался почти сразу, голос Армстронга.

— У меня здесь некий господин Карлсен. Вы в курсе?

— Да. Это я его привел. Это капитан Карлсен.

— Ясно. — Телеэкран погас.

Все это время Карлсен стоял у двери, глядя на женщину и чувствуя разочарование. Почему-то думалось, что навстречу выйдет непременно красавица. Эта же была, по сути, простушка. На вид лет тридцать пять, лицо уже утратило свежесть. Фигура ничего, но уже начала раздаваться. И шов на шерстяном зеленом платье какой-то перекошенный.

— Что вас ко мне привело? — голос бесстрастно-металлический, как у телефонного оператора.

На миг Карлсен удивился: не произошла ли ошибка?

— Можно присесть?

Женщина, пожав плечами, указала на кресло. Надо было найти повод коснуться ее, но она стояла слишком далеко.

— Мне бы хотелось расспросить о человеке, с которым вы провели вторую половину дня. О мистере, Прайсе.

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— А я думаю — понимаете. Покажите вашу руку.

Эллен Дональдсон подняла на Карлсена изумленные глаза.

— Не поняла?

— Руку покажите.

Она стояла, вжавшись спиной в узкое пространство между стеной и столиком. И тут неожиданно возник контакт. Они играли в игру, и оба знали правила. Ее глаза неотрывно смотрели на Олофа. Вот женщина сделала шаг навстречу — медленно, очень медленно. Он подался вперед и взял ее за обе ладони. Энергия вспыхнула, словно электрический разряд. Женщина покачнулась, пришлось ее удержать. Энергия перетекла из нее в него.

Карлсен посмотрел ей в лицо — взгляд остекленевший, как в трансе. Слова были ни к чему, он чувствовал движение ее мысли.

— Как его зовут? — Карлсен до боли сжал ей голые руки.

— Не знаю, — женщина бессильно припала к его плечу.

— Говори. — Она немо покачала головой. — Сейчас ударю.