— Сложно произнести. Скажем, Юкх-Бай-Орун.

— Нет, как теперь его звать? Имя того, чье тело он использует.

— Эверард Джемисон.

Их восклицания не вызвали в нем ничего. Интереснее было следить за скользящим по речной глади щегольским реактивным катером, едва не задевшим бежевой кормой суденышко помельче.

Снова заговорил Гейерстам:

— Через тридцать секунд я собираюсь вас разбудить. Через тридцать секунд я собираюсь вас разбудить. Вы проснетесь, чувствуя себя посвежевшим и отдохнувшим. Ваш сон уже становится зыбким. Вы начинаете просыпаться. Я сосчитаю от одного до десяти, и, когда дойду до десяти, вы окончательно проснетесь. Один, два…

Открыв глаза, Карлсен секунду не мог понять, где находится. Он считал, что лежит у себя дома, в постели, а тут вдруг какое-то кресло, и сам он сидит, а не лежит, В комнату хлынул дневной свет: Гейерстам раздвинул шторы. Ощущение такое, будто просыпаешься после долгого и приятного ночного отдыха. Смутно помнились река и большое серебристое судно, но картина сразу же потускнела и растаяла, стоило попытаться вспомнить детали.

Фаллада не находил себе места от волнения.

— Ты хоть помнишь, что нам только что сообщил?

— Нет, а что?

— Ты сказал, один из тех нелюдей вселился в премьер-министра Англии!

— Что?! — Карлсен подскочил как ужаленный.

— Да ты что, сам не помнишь? — удивился Фаллада.

— Мне надо было дать ему установку все запоминать. Я забыл. — Гейерстам присел на стол. — Вы сказали: один из пришельцев вошел в тело медсестры. — Он нажал на столе клавишу. — Слушайте, сейчас прокручу.

Следующие несколько минут Карлсен с изумлением слушал звучание собственного голоса — сонное, бесстрастное. О том, что говорил, в памяти и следа не было. На миг припомнилась девка в красном, волосы треплет ветер — но это лишь на миг. Он снова сидел в кабинете, созерцая окружающий мир.

На словах «Эверард Джемисон» Гейерстам выключил диктофон.

— Вот видите. Вы оба чувствовали, что с этим Джемисоном что-то не то. Подсознательный ум мудрее, чем нам кажется.

— Я не могу в такое поверить, — сокрушенно вздохнул Фаллада. — То есть… он же говорил так осмысленно. Я сколько раз видел его по телевизору… — обращался он, в общем-то, к Карлсену.

— Согласен, — Карлсен пожал плечами.

— Как вы думаете: а может, все-таки, он ошибся? — спросил Фаллада у Гейерстама. — Может, его неприязнь к Джемисону повлияла на подсознательное мнение?

— Это легко проверить. — Гейерстам ткнул пальцем в бумагу на столе. — Вот тут у вас два автомобильных номера. Выяснить их в отделении не составит труда. Если все сходится, то тогда, вероятно, сходится и остальное.

— Давайте позвоним Хэзлтайну, — предложил Карлсен.

— Давайте, — Фаллада подошел к столу. — Ничего, если мы наберем Лондон?

— Действуйте, — кивнул Гейерстам.

Трубку снял дежурный сержант.

— Новый Скотленд-Ярд.

— Офис комиссара, пожалуйста.

На экране появилась секретарша Хезлтайна.

— Ах, доктор Фаллада! А мы вас ищем.

— Что-нибудь срочное?

— Вас хотел видеть премьер-министр.

Фаллада с Карлсеном переглянулись.

— Сэр Перси сейчас у себя? — спросил Фаллада.

— Боюсь, нет. Он на Даунинг-стрит. Мне ему перезвонить, чтобы вышел на вас?

— Нет нужды. Но я хочу оставить кое-какую информацию. Вы не могли бы записать следующие номера машин? — он зачитал вслух. — Мне хотелось бы знать, где можно найти их владельцев.

— Я могу это сделать сейчас, если подождете. Только не кладите трубку.

— Да ладно, сейчас не надо. Я уже сегодня буду в Лондоне и тогда перезвоню. Вы только передайте сэру Перси, что номера связаны с делом, хорошо? Он поймет, о чем я. И попросите никому эту информацию не выдавать до встречи со мной.

— Понятно, сэр. А где вы сейчас?

— В Стамбуле, — ответил Фаллада с улыбкой.

— Так вы уезжаете сегодня? — спросил Гейерстам, когда тот повесил трубку. — Жаль.

— Думаю, это необходимо. Надо вычислить эту мадам.

— И что потом?

— Не знаю, — откровенно признался Фаллада. — Есть какие-то предложения?

Гейерстам, отодвинув диванчик обратно к камину, сел. Помолчал с полминуты, наконец сказал:

— Боюсь, мой совет не принесет пользы. Но все равно скажу — а вдруг! Самое главное — заставить вампира отступить. Помните последние сцены в «Дракуле»? Звучит, может, нелепо, но они четко характеризуют психологию вампира. Вампир, стоит его принудить к бегству, теряет свои преимущества. Я как-то назвал вампиризм разновидностью ментального каратэ. Он зиждется на нападении, на агрессии. Понимаете, вампир в основе своей — преступник. Тать в нощи.

— Как насильник, — кивнул Фаллада. — Если бы жертва в ответ накинулась и попыталась изнасиловать его самого, у него бы враз пропала вся похоть.

Гейерстам рассмеялся.

— Точно. Поэтому, когда вычислите свою вампиршу, сдержите страх. Я, разумеется, совершенно не осведомлен о силах тех пришельцев, потому и совет, возможно, окажется негодным. Но скажу вот что: попытайтесь сделать так, чтобы она устрашилась вас.

Карлсен покачал головой.

— Возражение одно — она снова может испариться. У вампиров из сказок есть определенные ограничения: они непременно должны укладываться в гроб с каменной крышкой… и тому подобное. На наших же нелюдей это, похоже, не распространяется.

— Ограничения быть должны, — заметил Гейерстам. — И ваша задача их выяснить. Вот вы говорите, она снова может испариться. А сами вы в этом уверены?

— Что-то не понимаю, о чем вы, — напрягся Фаллада.

— Вспомните, как все складывалось. Первой из здания ИКИ исчезла та женщина. Затем выяснилось, что умерли двое остальных. Теперь же известно, что они попросту побросали свои тела и нашли себе другие. Но как — самостоятельно или с помощью друг друга?

— И вправду… — задумался Карлсен. — У нас нет подтверждений, что они могут это делать в одиночку.

— И если они втроем сейчас разлучены, — развивал свою мысль Гейерстам, — то по отдельности, может, с ними легче иметь дело. Кроме того, вы теперь знаете, что их местонахождение можно вычислить под гипнозом.

— А может, вы бы поехали с нами? — с надеждой спросил Фаллада.

Гейерстам покачал головой.

— Нет. У меня уже не тот возраст. Более того, я вам и не нужен. Вы о вампирах знаете столько же, сколько и я, если не больше.

В дверь постучали. В кабинет заглянул Густав, слуга.

— Барышни просят узнать: вы к ним спуститесь до обеда на коктейль, господа?

— Да, пожалуй. Скажи — через пять минут идем. — Гейерстам вернулся к Фалладе. — Прежде чем пойдем вниз, еще один совет. Все время помните, что вампир — преступник. Это суть их психологии. А преступнику — рано или поздно — удача все равно изменяет.

— Так вот что она имела в виду, та старуха! — догадался Карлсен. — Когда она сказала, что вампиры невезучи, я-то подумал — она об их жертвах!

Гейерстам, хохотнув, положил ему руку на плечо.

— Нет, не о жертвах. О них же самих. Взять эти создания. Они разрабатывают безупречный план: как вторгнуться на Землю — и тут, в самый важный момент, что-то не срабатывает. Во Вселенной действуют не только злые, но и добрые силы.

— Ах, если бы, — невесело вздохнул Карлсен.

— Ничего, вы в этом убедитесь, не успев еще покончить с этими созданиями.

Карлсен хотел порасспросить Гейерстама, но граф уже направился к двери.

Когда самолет приземлился в лондонском аэропорту, небо пылало предзакатным накалом. Воздух, когда шли по терминалу, обдавал ароматным теплом, с чуть заметной примесью горючего.

Странно — возвращаться. Кажется невероятным, что Лондон оставили буквально вчера. Больше похоже на возвращение из длительной космической экспедиции.

— Как самочувствие? — поинтересовался Фаллада.

— Рад, что снова дома. Только кошки все ж скребут.

— Насчет Сельмы?

— Да.

— Да не бери ты в голову! Не твоя же вина. Да мы и не могли остаться дольше.