Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Вот что такое — неработающий рубль. И в этой ситуации рабочему табачной фабрики невозможно приказать: выйди в субботу за дополнительную оплату, выпусти лишнюю партию сигарет. Он ответит: “Я и за тройную не пойду. На кой мне ваши деревянные деньги?” Заводу незачем работать, человеку незачем на завод идти. Зарплата за ненадобностью: магазины пустуют. Так разрушается сама основа основ экономики. И в этой ситуации, будь ты хоть четырежды министр, бесполезно кричать в телефонную трубку, разрываться. От самого захудалого директора ответ получишь один: “В гробу я тебя видал с твоими указаниями! Да что ты мне вообще можешь сделать?!” Все правильно: хуже, чем есть, ему, директору, уже не будет…

Тогда, в 90-м, мы на собственном управленческом опыте лишний раз убедились: пытаться восстанавливать элементы госуправления прежними командно-административными методами — бессмысленно. Причины дезорганизации экономики лежали гораздо глубже: рухнули сами экономические интересы. Поэтому необходимо было создавать совершенно новую основу для этих интересов. А откуда она должна была взяться, эта основа?

Первое, очевидное. Чтобы был интерес работать, необходимо отладить без сбоев: зарплату получил — пошел в магазин — купил необходимое. По-научному говоря, нужно было отрегулировать финансовые потоки. Тогда это означало восстановление национальной валюты, борьбу с инфляцией.

Второй уровень интересов — менее очевидный тогда для многих, но более глобальный и перспективный, — собственность. Мы прекрасно понимали, что в сложившейся политической и экономической ситуации государство будет плохим собственником. Не по силам ему окажутся ни инвестиции, ни технический прогресс, ни быстрая переналадка производства в соответствиями с требованиями потребителя. Только частный интерес был способен сдвинуть воз этих давно наболевших проблем с мертвой точки. Но чтобы этот частный интерес появился, заработал, необходима была приватизация.

Безусловно, мы понимали, что всех желаемых эффектов приватизация не даст немедленно. И напрасно уважаемый Гавриил Харитонович Попов в одном из своих выступлений рисовал реформаторов наивными пацанами, которые считали: стоит только раздать ваучеры — тут же поднимется производительность труда и потекут инвестиции: ничего подобного! Мы прекрасно представляли себе, насколько мучителен и сложен будет процесс реформ.

Еще в 1989 году мы с Сережей Васильевым подготовили материал о том, что предстоящие преобразования будут очень тяжелыми, что они не будут приняты большими группами населения, что возникнет серьезное социальное напряжение, особенно в таких сферах, как угольная отрасль, ВПК, бюджетники… Мы понимали, что придется принимать непопулярные меры, такие, например, как закрытие шахт. Мы понимали, что степень неприятия того, что мы будем делать, какое-то время станет только нарастать… Вообще мы полностью отдавали себе отчет в том, что масштаб преобразований требуется настолько гигантский, сложный и болезненный, что абсолютно неочевидно: получится ли что-то в конечном счете из всего из этого. Тем не менее было понятно, что других вариантов просто не остается.

А все разговоры про то, что сначала надо было делать финансовую стабилизацию, а приватизацию уже потом, после… Все это крайне наивные разговоры. Да, финансовая стабилизация дает немедленный экономический эффект, а от приватизации немедленного эффекта ждать не приходится. Пока это придет стратегический инвестор, пока будут направлены мощные финансовые потоки на инвестиции… Но из всего этого абсолютно не следует, что сначала надо заниматься финансовой стабилизацией, а уже потом приватизацией. Именно потому, что приватизация может дать реальные результаты через три, пять, семь лет, откладывание ее на год-другой означает: ровно на такое же время (в дополнение к пяти — семи годам) откладывается и получение ощутимых результатов.

Впрочем, это еще полбеды. Затягивая с приватизацией, можно было бы довести страну до беды настоящей: я имею в виду утерю государственного контроля над стихийно идущим процессом разгосударствления.

“ГОМО ЭКОНОМИКУС”

Наши критики часто трактуют приватизацию как очередную кампанию, затеянную властями. Как нечто, сродни плану мероприятий по научно-техническому прогрессу: в этом году выполнить не получается, перенесем на будущий год… Это идет от понимания приватизации как некой прихоти либерально настроенных властей. На самом деле разгосударствление — процесс живой и объективный. Созревают предпосылки, и он начинает сам развиваться внутри экономического организма, вне зависимости от того, что думают по этому поводу чиновники.

И наивно полагать, что, перенося свои решения на этот счет, ты действительно что-то переносишь. Переносишь ты только одно — влияние государства на перераспределение собственности. Хорошо известно, что к концу 1991 года стихийная приватизация в стране шла вовсю. И если бы еще на год-другой мы оставили этот процесс бесконтрольным, как советовали нам сторонники постепенных, “мягких” реформ, Россия наверняка оказалась бы за гранью катастрофы в результате силового, бандитского передела собственности.

Мне бы очень хотелось, чтобы мои читатели поняли: приватизация случилась не потому, что так захотели Гайдар с Чубайсом, так они придумали. Неизбежной ее сделало ослабление государства и извечный, никуда не исчезающий, природой заложенный в человеке экономический интерес.

Советская система покоилась на том, что прямым насилием и стараниями пропагандистской машины она подавляла в людях этот интерес, пытаясь подменить его мифическим, искусственным “чувством хозяина”. Когда же система выдохлась и сил для подавления и “перевоспитания” больше не оставалось, государство вынужденно, нехотя, постепенно стало-таки признавать наличие экономического интереса. И тут очень быстро выяснилось, что советский человек, равно как и всякий другой нормальный человек, — это не что иное, как “гомо экономикус”. Что ему в полной мере присущи экономические интересы: интерес к текущим деньгам, интерес к собственности. Последний и дал толчок приватизации.

Проблема же власти заключалась в том, что, вынужденно сказав “можно”, она очень долго была не в состоянии сформулировать, а КАК же можно. Беспомощность государства привела к тому, что приватизация стала развиваться как стихийный процесс.

На финише 1991 года стихийная приватизация уже бушевала вовсю. По сути, это было разворовывание общенародной собственности. Но это разворовывание не было нелегальным, потому что легальных, законных схем разгосударствления не существовало.

Чаще всего работали две схемы захвата госсобственности. Первая: имущество госпредприятия просто переписывалось как составная часть имущества некоего вновь создаваемого акционерного общества. Вторая: госимущество становилось частной собственностью в результате проведения нехитрой операции “аренды с выкупом”.

В первом случае всякий здравый смысл игнорировался открыто и бесстыдно. Скажем, берется имущество такого госпредприятия, как НПО “Энергия”, и вносится во вновь создаваемое акционерное общество. А другую долю в этом акционерном обществе может составлять интеллектуальная собственность некоего товарища Петрова. Или денежный взнос товарища Петрова в размере одной тысячи рублей. Поскольку технология оценки долей никак не прописана юридически, ничто не мешает тому, чтобы имущество НПО “Энергия” было оценено так же, как интеллектуальный взнос товарища Петрова. При этом имущество НПО оценивается по остаточной стоимости на дату последней переоценки. А последняя переоценка была год назад, и за это время номинальная стоимость производственного объединения в результате инфляции выросла в 25 раз…

Что интересно: открутить обратно такие сделки, как правило, невозможно. Потому что вновь созданные акционерные общества тут же вносятся в какие-нибудь другие акционерные общества, и в составе этих обществ они еще раз оцениваются, и переоцениваются, и вновь куда-то вносятся… Через два-три оборота появляется такая хитрая категория, как “добросовестные приобретатели”, которые широко открыв глаза, уверяют вас: “Да, может быть, на первой стадии приватизация и была незаконной, но я-то тут при чем? Я пришел потом, объединил искомое вами НПО со своей живопыркой, и это уже совсем другое предприятие…”

9
{"b":"220882","o":1}