Она каждый день старается не обращать внимания на пошарпаный вид этого старого голубого здания. Каждый раз быстро проходит в двойную дверь, чтобы оказаться окруженной холодным уютом неплохого интерьерного ремонта, нелепо контрастирующего с внешним видом здания. До начала рабочего дня еще десять минут, но она все равно торопится зайти внутрь. Понемногу раскачивающийся день последнего летнего месяца кажется ей слишком удручающим и несущим какую-то опасность. Возможно, думает она, опасность заключается в водителе подъехавшей почти сразу после нее «тойоты короллы» - пареньке из отдела аудита и контроля продаж, который кажется ей чертовски симпатичным, но подойти к которому она считает верхом бесстыдства и снисхождения одновременно.
Она подводит карту пко магнитному сенсору. На экране рядом с ним высвечиваются ее данные.
Кошкина Екатерина Ивановна.
Дальше идет название ее должности, но она старается его не замечать и быстро проходит через открывшийся турникет. Краем глаза замечает сонное, явно похмельное лицо непонятно зачем дежурящего здесь в дневное время охранника.
Катя не хочет даже думать о том, как называется ее должность. Это сродни некоему суеверию, но для нее важно лишь то, что она знает свои обязанности и работает, чтобы подтверждать свою компетентность и готовность к дальнейшему росту доходов и ответственности. А слишком часто вспоминать, что она руководитель целого направления, хотя и работает по факту лишь с одним постоянным потоком документов, ей совсем ни к чему. Она так считает.
Она поднимается на второй этаж. Коротко, глотая буквы, здоровается со всеми, кто здоровается с ней. Садится за свой стол. Включает ноутбук. Вздрагивает, когда раздается кажущейся далекой и незнакомой мелодия из «айфона», зарывшегося в ее сумочку. Звонит ее мать, и, как бы Кате ни хотелось поставить на беззвучный режим, она берет трубку. Смартфон кажется сейчас Кате слишком большим, и ей несколько неловко держать его около уха.
Стандартный треп о том, как дела. Пожелание успешного рабочего дня. Просьба, по возможности, приехать на выходных в гости. Катя приехала в большой город из маленького, спрятанного в глубине Новгородской области, и большого желания ездить в места, с которыми связано так немало неприятных воспоминаний, у нее нет. Ей не хочется видеть мать, капавшую ей на мозги каждую минуту из тех почти двадцати лет жизни, что прошли на исторической родине. Она в глубине души ненавидит отца, который уже теперь, будучи наполовину парализованным из-за приема неврологических лекарств пополам с коньяком, нахваливает ее, тогда как из дома отправлял с проклятьями. Переезд на учебу и последующую работу с дальнейшим окончательным закреплением на месте дал Кате шанс жить полноценной жизнью, и она этим шансом пользовалась, как могла.
Выжав из себя улыбку, которая должна была уйти в интонацию и сгладить нервный тон прощания, Катя кладет трубку. Аккуратно укладывает «айфон» рядом с ноутбуком. Открывает рабочую почту. Старается сразу прекратить думать о словах матери и о болезненном кашле за ее спиной. Отец умирает от какой-то странной болезни легких, и Катя почему-то думает, что это рак и что связан он с постоянным курением «союз-аполлона». Катя бросает курить, хотя легкий «кент» в ее понимании все еще безопаснее «беломорканала» или «альянса». Уходит с головой в чтение груды новых писем от клиентов. Работает.
После обеда она не может не выйти со всеми перекурить. Смотрит на пока еще ясное, несмотря на напряженную атмосферу, небо. Думает о том, что скоро похолодает, да и уже сейчас не так тепло, как хотелось бы. Думает о том, что лето прошло незаметно – не в последнюю очередь – благодаря тому, что почти все три месяца она была одинока. Не в плане дружбы – благо, друзья ей помогли немного развеяться, но видеться с ними слишком часто не удавалось, а искать дружественных отношений в своем коллективе Катя оказалась не готова. На перекуре она в очередной раз ловит себя на мысли, что все личные разговоры ее коллег женского пола сводятся к тому, кто и где купил какую шмотку или косметику, как кидают нищебродин в дорогих меховых салонах, выдавая им тур с шубой, и, конечно, кто, с кем и при каких обстоятельствах перетрахнулся. В который раз за последние недели Катю посещает искренне презрение к этим людям. Раньше ей было комфортно в компании кое-кого из парней, работавших под боком, но на перекур из них почти никто не ходит, потому как курение среди мужчин уже быстро выходит из моды, а в другое время она просто ни с кем поболтать не успевает. Катя затягивается короткой темно-зеленой палочкой «нирдош» и прикидывает в уме сумму, которая должна приземлиться на ее счет и ту, которая должна попасть в ее руки в конверте. Суммарное значение ее успокаивает, как и мягкий, невесомый и оставляющий специфический травяной привкус дым. Она думает о цвете туфель на завтра. О том, зачем покупать Nokia Vertu, если в ней нет даже камеры. О том, сколько лет прожила самая старая кошка.
Бросает окурок в урну, но попадает на бордюр.
Работает дальше.
Катя задумчиво дожевывает последний кусочек сыра из греческого салата. Смотрит на монитор, на котором воспроизводится видео с сайта новостей. Одиннадцать помятых «фурой» машин – у некоторых задраны капоты, у некоторых только выбиты стекла. Запивает съеденное клюквенным морсом. Уносит на кухню посуду и ставит кофеварку на режим «капучино». Садится за ноутбук. Этот вечер вряд ли принесет что-то новое, думает Катя. Поэтому и желания кому-то звонить и навязываться, у нее нет, несмотря на гнетущее чувство одиночества. Она ни с кем не встречается, и уже довольно давно не общалась с подругами и институтскими друзьями. Раньше так бывало, когда ей жутко не хватало времени из-за занятости. Теперь ей просто больно от одной мысли, что придется делать хорошую мину, чтобы не ударить в грязь лицом перед подругами, которые будут хвастаться своей личной жизнью. Она хочет думать, что это пройдет, и нужно просто переждать этот период, а потому снова заходит в «экзист-чат», скрупулезно набирает вручную логин и пароль и нажимает на уродливой формы кнопку «Войти».
«Экзист-чат» работает с помощью установленного на компьютер приложения, как и его сородичи – «скайп» сотоварищи. Но он появился относительно недавно и предложил неплохой сервер обмена сообщениями со строгой политикой администрирования и системой защиты от ботов и спама, значительно опередившей аналогичные средства из арсенала «майл.ру» и прочих гигантов. Поэтому Катя вечерами зависает в «экзисте». Когда она случайно проболталась о нем одному приятелю, с которым курила около офиса, когда он заезжал по делу, он с усмешкой предположил, что она имеет в виду интернет-магазин запчастей, и после этого ей почему-то расхотелось с кем-либо обсуждать эту тему. Глядя на себя – обнаженную, стройную, умную, - в полноразмерное зеркало, Катя задает себе вопрос – что она делает в интернет-чате, в каком-то месседжере – в месте, предназначенном либо для работы, либо для неудачников, у которых в жизни все не так, как им хотелось бы, и которым нужна эмоциональная отдача? Тут же отвечает себе самой, что она плавно входит в круг вторых. Отворачивается от своего отражения. Садится в кресло. Отвечает на новый запрос.
«Экзист», думает Катя, со всей его удачной программной конструкцией, подает большие надежды, в первую очередь, страждущим знакомств парням, и в особенности – нытикам-неудачникам, неспособным подойти к девушке и познакомиться с ней где-нибудь в обычной, реальной жизни. Это всегда относилось ко всем социальным сетям, месседжерам, чатам, форумам знакомств и так далее. Вот только «экзист» работает намного лучше большинства из них, и обещает этим самым когда-то стать платным, но Катю это не сильно волнует, потому что, не принеси ей успеха общение с его помощью сейчас, она готова пользоваться им и дальше до какого-то там победного конца. Она признает этот факт, и это признание становится большим шагом в понимании ей самой себя, в открытии самой себе своих же слабостей. Она не наслаждается одиночеством. Она отвечает на приветствие симпатичного светловолосого паренька, которого здесь, по идее, и быть не должно, и начинает беседу с ним.
