Кон лежал на земле, под Джаредом, пытаясь рукой нащупать рычаг, чтобы сбросить Джареда прочь, и схватил за ногу проходящего мимо Ксавье. Разъяренный он вскочил на ноги и выплюнул грязь, которую захлебнул, когда упал. Ксавье взглянул на Джареда; поднимаясь на ноги, он пошел туда, где лежал Джаред, а на его животе сидел Кон, нанося удары по лицу и челюсти. Тот скинул Кона назад.
Спустя час драка прекратилась, все они были разгневаны тем, что не сумели одолеть друг друга. Чтобы продолжить бой требовалось набраться сил. Все пятеро лежали, тяжело дыша, бросая друг на друга взгляды, полные обещания дальнейшей расправы — только не Джаред с Ксавье, которые были уже вымотаны, когда пришли и все, что они могли делать, так это просто дышать.
— Кто победил? — спросил Ксавье, приходя в себя, через некоторое время.
Блейн был единственным из пятерых, кто мог сидеть, изучая кузена.
— Ты — осел, никто не выиграл! Это просто издевательство! Никто даже не обратил внимания на правила и жребий! — устало прокричал он. — Мы должны будем завтра повторить. О Боги, я чертовски устал, чтобы попробовать сегодня снова надрать вам задницу. — Поднимаясь на ноги, он, немного пошатываясь, пошел к домику. — Я первый в душ!
Дакота кое-как смог подняться.
— Проклятие, это мое право быть первым! — выкрикнул он Блейну вслед .
— Укуси меня! — прокричал в ответ тот, поднимая вверх средний палец.
— Мне кажется, что я сейчас усну здесь, — проговорил Ксавье через минуту.
— Даже не думай об этом! — лежа проговорил Кон. — Если Дани увидит тебя наполовину животным, она перепугается до чертиков.
— Не думаю, что у меня остались силы измениться, — сказал Джаред устало. — Во всяком случае, от выпивки и секса она нескоро проснется.
— Все равно сделай это!
— Подожди, — рычал Дакота. — Как только я смогу, выбью из тебя все дерьмо, чтобы трахнуть ее снова, ты понял?
Джаред с трудом поднял одну руку достаточно высоко, чтобы ткнуть ею парня.
— Ты хочешь войны? Ты ее получишь! Я выбью из тебя все дерьмо.
— Это не твое дело в любом случае, — пробормотал Ксавье, — Она сама пригласила…
— Клянусь богами, Ксавье, если ты не заткнешься, я перевернусь, и мой кулак окажется у тебя в горле! — рычал Джаред.
Дакота с минуту понаблюдал за двумя злящимися, наконец, встал и пошел к домику.
Джаред смотрел на его легкую походку, когда тот прошел мимо него, но решил, что у него нет сил для нового сражения.
Кон поднялся через минуту и последовал за Дакотой.
— В чем проблема? — потребовал Ксавье.
— Я не хочу об этом говорить, ладно?
Первую вещь, которую Даника заметила, когда проснулась, был ужасный, отвратительный вкус во рту и солнечный свет, пробивавшийся сквозь окно, и вонзавшийся ей в глаза через веки, как острые шипы. После борьбы с диаметрально противоположными импульсами — подняться и пойти в ванную, избавляясь от противного вкуса, или же валяться дальше: она или умрет, или ей станет лучше. Наконец, девушка поняла, что если не встанет и не вымоет рот, то ее вырвет.
В первую секунду она заметила две вещи. У нее болела задница, буквально, а голова, как будто разрывалась. Поддерживая голову обеими руками, она аккуратно поплелась к ванной, долго пытаясь найти жидкость для полоскания рта, а также зубную щетку и пасту. У жидкости для полоскания рта был ужасный вкус, но все же она продержала ее во рту 5 секунд и сплюнула. Когда Даника решила, что уже можно отойти от унитаза, она потихоньку пошла к раковине, чтобы воспользоваться зубной пастой. Это было достаточно тяжело, но она собралась и почистила зубы.
После нескольких болеутоляющих, девушка заползла в душ, и просто стояла под водой несколько минут, позволяя горячей воде ослабить ее боль.
Затем медленно начала намыливать свое тело, и, когда дошла очередь до бёдер, Даника вспомнила, что привело к ее дискомфорту.
Хоть и без большого успеха, она пыталась отмахнуться от воспоминаний, то и дело всплывавших в ее памяти. Было слишком много свидетельств, чтобы убедить себя, что все это был сон, и вчера она не занималась любовью втроем. Воспоминания были довольно расплывчаты после того, как Дакота дал ей пиво, но, к сожалению, недостаточно туманны. Она только предполагала, что могла наговорить на пикнике, но точно помнила, что у нее был словесный понос.
Даника чувствовала себя настолько распущенной и болтливой; и куда подевалась вся ее застенчивость, которая была ей присуща, хотя она уже переспала больше чем с половиной присутствующих мужчин за последнюю неполную неделю.
Теперь уже со всеми мужчинами, она напомнила себе, мысленно застонав.
Теперь в своем списке «вещей-которые-я-должна-сделать-прежде-чем-умру» можно отметить «напилась в компании с пятью мужчинами» и «секс втроем», подумала она хмуро.
Когда она вышла из душа, голова еще болела, но чувствовала она себя уже лучше. По крайней мере, во рту не было привкуса застоявшейся канализации, и ее не тошнило. Придерживая голову одной рукой, и пытаясь достать трусики и джинсы другой, она наклонилась; казалось, что ее голова просто упадет вниз.
Ставя на стол чашку с быстрорастворимым кофе, и подперев голову одной рукой, Даника думала, стоило ли собрать вещи и позорно сбежать, чтобы избавиться от необходимости встретится лицом к лицу с байкерами, или возможно лучше спрятаться в домике и попытаться закончить свою работу, прежде чем она ускользнет в кусты.
Даника, конечно, подумала о ничтожной возможности, что один из них захочет продолжить их отношения!
Хотя, быстро прогнала эту нездоровую мысль. Это вообще не должно было произойти с ней. Не имело значения, даже если они считали ее слабохарактерным человеком, ведь она не собиралась встречаться с ними снова. Именно поэтому, девушка думала, что безумное приключение с ними безопасно — ведь они не смогли бы рассказать об этом ее знакомым.
Ей просто хотелось знать, что значит быть плохой девочкой.
Фактически, лишь одна эта мысль приносила ей радость.
Недостаток был в том, что все было не так, как она себе представляла. У нее должен был быть секс дикий и безудержный, с красивыми парнями, которые удовлетворили бы ее полностью, не беспокоясь о том, что они думали, или, понравилось им или нет пока они вместе, а затем просто расстаться с приятными воспоминаниями о «как-их-звали» пятёрке байкеров.
Даника, как предполагалось, не должна была чувствовать себя виноватой. У нее не должно быть чувства, что упустила что-то важное. Она не должна была чувствовать себя плохо или сожалеть по какой-то причине. Можно было сказать, это было путешествием ее эго.
У Даники Уитни, чья жизнь всегда была смертной скукой, никогда не рисковавшей и не делавшей глупостей или опрометчивых поступков, было приключение, которое она могла бы приклеить в свой альбом для воспоминаний. Таким образом, могла напоминать себе, время от времени, что однажды она была смелой и бесстыдной, и совершила что-то невероятное.
Девушка думала, что может быть счастлива оттого, что они будут вспоминать этот дикий роман с «как-ее-звали-тормознутой-ученой-курицей-наблюдающей-за-животными» и это было чертовски здорово. Но у нее было предчувствие, что все будет не так просто.
Особенно у нее.
Она не ожидала, что увлечется ими. Ей казалось, что они будут как … симпатичные куклы, бесхарактерные. Они должны были быть мелкими, абсолютно эгоистичными и пустоголовыми, смешными, обаятельными и полезными, вежливыми, внимательными и сладкими.
Не было никакого смысла беспокоиться об этом теперь, сказала Даника себе. Все уже сделано. У нее был этот опыт, и она должна быть довольна, что у нее был шанс немного пожить, испытать приятную сторону жизни. Опыт, которого у нее никогда бы не было.
Она была рада. Только уже скучала по ним, хотя они ещё даже не ушли, наверно.
Это было именно так. Времени, чтобы продолжить исследование не было. У нее была цель — собрать побольше данных, чтобы спасти свою задницу, но Даника не могла сосредоточиться, а это было необходимо.
