Прижался пылающим лбом к стеклу, а потом подошел к двери и, открыв ее, глядя в неярко освещенное пространство коридора, прислонился плечом к стене, уже слыша приближающиеся шаги на лестнице. Эти шаги отдавались в душе как его собственное биение сердца. А когда шаги были совсем рядом – Том зажмурился, впившись пальцами в дверной косяк, замер и тут же попытался расслабиться.

Когда Том открыл глаза, то увидел Билла, прислонившегося к перилам, с засунутыми в карманы джинсов большими пальцами рук, чуть наклонившего голову, чтобы челка не закрывала глаза. На красивых, до невозможности притягательных, чуть вздрагивающих губах играла не то улыбка, не то усмешка, а чуть прищуренные глаза спрашивали: «Ты еще жив, милый?»

- Привет. А Тома можно? – нарушивший напряженную тишину обожаемый мягкий голос.

Том нервно усмехнулся двусмысленности этого вопроса, прекрасно понимая, как нелегко Биллу так держаться. Протянул руку и прохрипел:

- Иди уже ко мне. Можно. Тома.

И приняв протянутую руку, отступил назад, увлекая за собой того, кому все это казалось сном. Захлопнув дверь, Том прижал своим телом Билла к стене, сцепив их пальцы в замок, и подняв руки на уровень плеч, оказавшись так близко, дыша ртом, сводя брови, с каким-то мрачным выражением рассматривал лицо Билли. Его приоткрытые пересохшие губы, подбородок, тонкий нос, глаза, ресницы. Они чувствовали дыхание друг друга, безудержное биение сходящих с ума от передозировки адреналина сердец.

- Ты чего в куртке до сих пор? - Прошептал Билл дрожащим голосом и сглотнул.

- Мне холодно было, - такой же хриплый шепот.

Парни нервничали. А кто бы не нервничал на их месте?

Билл облизал нижнюю губу, не специально, просто она постоянно пересыхала от дыхания - его собственного и невыносимо близкого горячего дыхания Тома.

- Тебя согреть? - Билл наклонил голову и коснулся носом шершавой щеки. Этот шепот выносил Тому остатки мозга, и он понимал, что еще пара секунд, и он вопьется в эти губы поцелуем. Сильнее сжал руки Билла и, подавшись вперед, прижался своим виском к его.

- Ты согреешь… я знаю, - Том терся о его голову, чувствуя ответное движение, и знал, что не только у него от этой грубоватой медвежьей ласки так кружится голова. А потом не выдержал рвущегося из груди порыва и проскулил:

- Я скучал! Я так скучал, Билли. Все эти чертовые дни без тебя…

И Билли, так мечтавший несколько часов назад услышать именно эти слова от Тома, почувствовал, как комок подступает к горлу, и начинают душить предательские слезы.

- Я тоже, Том! Ты даже не представляешь, - всхлип, судорожный вдох, и все ближе губы. Жаждущие, трепетные, нежные. И, в конце концов, они соприкоснулись.

Сдерживая себя, Том ловил податливые губы Билла. Чуть засасывал и отпускал. Так же как и впервые, не закрывая глаз, вглядываясь в лицо того, кого целовал. И не понимал уже, чьи это тихие стоны-выдохи. Его или Билла? И все целовал, целовал, накидываясь и отстраняясь, снова и снова, все больше углубляя поцелуй. Все сильнее сжимая пальцы, чувствуя, как Билл сжимает его руки в ответ. И, наконец-то, припал к нему, вылизывая рот, гладкие зубы и десны, лаская язык, штангу в нем, и все сильнее вжимался бедрами в бедра Уильяма.

А Билл не понимал, жив он или мертв, явь это или сон. Он так безумно боялся, что все это закончится. От прикосновений Тома хотелось кричать, он захлебывался в нежности, накрывшей его, и открывался Тому, его рту и языку, словно наперед чувствуя каждую его мысль, каждое желание, каждый вздох, каждый намек на движение, каждый новый шаг. Шел навстречу, отвечая именно так, как Том этого ждал. А Том даже не представлял, что может когда-нибудь найтись партнер, который вот так будет чувствовать ТЕБЯ. То, чего хочешь ТЫ. Это было невероятное ощущение, он в нем растворялся.

А горячее желание разливалось все сильнее, густым потоком по воспаленным венам, сжимая грудь, ударяя в пах. Воздуха не хватало. Том начинал задыхаться от невероятно сильного возбуждения. Резко разорвав цепь их рук, он, не отрываясь от Билла, скинул куртку сначала себя, а затем содрал с плеч Билла пиджак, стащил его вниз по рукам, отбросил куда-то назад и дернул ремень на нем. Слишком велико было желание, копившееся неизвестно сколько, и хотя Том не был пьян, он все равно был опьянен этой ситуацией так же, как и Уильям. И слишком возбужден, чтобы контролировать себя.

Билл понимал - если не остановить, если дать волю окончательно съехавшему от возбуждения мозгу, и его и своему, то это кончится совсем не так, как он хотел всю дорогу от клуба до этой двери. Билла сводило с ума все - эти хаотично расстегивающие его джинсы пальцы, невольно цепляющие, скользящие по возбужденному члену, эти рваные выдохи и стоны Тома ему в рот… Безумно хотелось отдаться ЕМУ, отдаться этому захлестнувшему их сумасшествию и оторваться так, чтобы стало жарко небу. Но по краю этого безумия проходила очень трезвая мысль, что если он не остановит ЭТО сейчас, то через минуту не найдет в себе сил предотвратить даже банальное изнасилование.

И не просто не найдет – сам не захочет остановить, даже если Том начнет его рвать.

А ведь в том, что так и произойдет, сомнений не было.

Все было впервые.

И он не сомневался, что у Тома не будет ни времени, ни возможности понять, что важно иметь при всем этом не только член и согласного на все партнера, а еще и такие банальные вещи, как смазка и хоть немного, но растянутую пальцами задницу.

А без этого… Билли осознавал, что потом они будут об этом жалеть.

Оба.

Нельзя так.

Как бы ни хотелось кинуться в этот омут с головой, послав все к черту.

И он, пересиливая себя, сжал кисти рук Тома, останавливая, отрываясь от его губ.

- Томми, нет! Не так… - судорожно выдохнул, и Том резко замер, касаясь горячим лбом его влажного виска.

- Б*яяяя, - проговорил тихо, чуть отдышавшись, и зашипел. - Твою мать!

Потом медленно поднял голову, тяжело дыша, заглянув в темные глаза Билла, ощутил дрожь его тела, все так же чувствуя сильные пальцы на своих запястьях.

- Прости, я - идиот, я не хотел, - он покачал головой, постепенно приходя в себя, понимая, что на самом деле его понесло.

Билл кивнул и отпустил руки Тома, уже зная, что ничего страшного не произойдет.

- Все хорошо, я понимаю, - на его губах скользнула почти виноватая улыбка, а потом он, положив руку на Томкину шею, притянул его к себе, прикасаясь губами к уху. - Все хорошо, Том. Ты не спеши только, пожалуйста, не спеши… Все будет, я обещаю. Но сейчас… Разреши мне самому… Ты просто заведен не на шутку. Тебе нужно расслабиться. И все будет хорошо. Верь мне, ладно?

Том с закрытыми глазами слушал этот хриплый шепот, теплое дыхание ласкало его, постепенно успокаивая. Потом Билли сам поднял голову Тома, держа ее в ладонях, лаская кончиками пальцев кожу под волосами, ожидая ответа.

- Блядь, Билли, - чувствовалось, что Том смущен своим сумасшедшим порывом, которого он сам испугался - сейчас казалось, что ничего подобного не было и быть не могло. А еще Уильям видел - Том понял, ЧТО он ему предложил.

- Я не знаю... Я же… черт, - Том стиснул зубы, не в силах что-то еще произнести.

- Все хорошо, Том. Я понимаю. Если ты меня остановишь, я пойму. Слышишь?

Том тяжело сглотнул.

- Ты не убежишь? – Билл, тихонько рассмеявшись, просительно смотрел в глаза Тому. Тот отрицательно покачал головой.

- Нет, я же дома, куда мне бежать?

Билл кивнул.

- Да, только я все равно… опасаюсь.

Том обнял Билла за талию и, притянув к себе, прижался к его губам. Нежно. Очень нежно.

- Не убегу, уже нет, - прошептал он, - я хочу быть с тобой.

Билл застонал и, вскинув голову, выдохнул вверх с восторгом:

- ДА!!! Ты сказал это, - и блуждающим счастливым взглядом пожирал блестящие от возбуждения глаза любимого парня. А потом потянулся к его губам. И теперь целовал Тома сам, осторожно и бережно, чувствуя, как тот тает от нежной влаги трепетных губ и горячего языка. А потом, когда его пальцы легли на пояс Тома, на мгновение оторвался и прошептал: