– Очень смешно, – снова сказал он с прежним мрачным выражением. – Но я сейчас совершенно не склонен шутить. И не надо бояться говорить правду. Итак, что в реальности привело тебя в эти стены?
«Похоже, он от меня не отстанет. Что ж, пусть получит по полной программе».
Она вызывающе вздернула подбородок и посмотрела на него в упор.
– Меня арестовали.
Он пожал плечами:
– И что с того?
– Я трижды подвергалась аресту. Улавливаешь?
– Ого…
– В течение одного года.
Картер тихонько присвистнул.
– Это я уловил. Но аресты не являются причиной для перевода в Киммерию. Это не юношеское пенитенциарное заведение и не трудовая исправительная школа. Почему же ты оказалась именно тут?
Элли почувствовала, что ее начинает переполнять злость, но усилием воли сдержала себя и ответила ему ровным спокойным голосом:
– Честно говоря, не имею ни малейшего представления. Родители сказали мне, что отныне я буду учиться здесь, и через несколько дней я уже стояла у ворот этого учреждения. Предки сообщили, что здесь занимаются особыми детьми. Уж и не знаю, что они вкладывали в эти слова.
– Любопытно… – Он некоторое время с интересом исследовал ее взглядом, как если бы она представляла собой некую головоломку или собрание редкостей и неординарных предметов.
Она неприязненно на него посмотрела:
– Что тебе любопытно?
– А вот что. Бывает, что эмоционально неуравновешенных или травмированных подростков переводят в нашу школу. Но ни в коем случае не в летний семестр. В летний семестр в Киммерии учатся и живут продвинутые ребята.
Вот теперь Элли взбесилась.
«Может, я должна вытатуировать у себя на лбу, что слишком тупа, чтобы находиться здесь?»
Она стала зло и быстро кидать в сумку лежавшие перед ней на столе учебники.
– Полагаю, вопрос относительно того, что я, возможно, не такая уж дура, не обсуждается? – Она словно выплюнула в него последние слова. – Ну а коли так, то мне надо работать втрое больше, чтобы хотя бы попытаться догнать вас, гениев.
– Эй! – Казалось, ее слова слегка озадачили Картера. – Не будь такой обидчивой. Это тебе не к лицу. Просто я хочу понять, что ты из себя представляешь.
Опять! Похоже, то же самое хотели понять Кэти, Джулия, Желязны, полицейские из лондонского участка и, уж само собой разумеется, ее родители. Сколько можно! Побросав книги в сумку, она резко повернулась к Картеру:
– Не рекомендую. Усек? Не надо меня просчитывать и анализировать. Я этого не люблю. Кроме того, мне не нравится, когда меня оскорбляют. Походя и даже не задумываясь об этом. Ты видел меня в классе, случайно подслушал какой-то дурацкий разговор и теперь, наверное, считаешь, что постиг меня – так, да? Ну так вот: ни черта ты обо мне не знаешь! Ни черта! Заруби это себе на носу…
Она выбежала из библиотеки и устремилась вверх по лестнице.
«…тридцать две, тридцать три, тридцать четыре…»
Она едва успела добежать до своей комнаты. Сумка выпала из ослабевших пальцев, а сама она, соскользнув спиной по внутренней стороне дверной створки, села на пол и, закрыв лицо ладонями, беззвучно зарыдала. Почему она здесь? Зачем она здесь? Все вокруг относятся к ней как к деревенской дурочке, проскользнувшей за ворота этой проклятой школы лишь волей случая. Она так разволновалась и расстроилась, что ей стало не хватать воздуха, но как она ни боролась с надвигавшимся паническим чувством, у нее начало темнеть перед глазами. Чтобы избавиться от паники и восстановить контроль над собой, она стала пересчитывать планки на деревянном полу, стоявшие на полке книги, фрагменты цветного стекла на окне, наконец, собственные частые захлебывающиеся вдохи и выдохи. Это помогло, и через некоторое время она немного успокоилась и почти пришла в норму.
Почувствовав себя лучше, поднялась на ноги, открыла дверь, оглядела в обе стороны коридор и, убедившись, что он пуст, побежала в ванную комнату, чтобы умыться холодной водой. Когда она приглаживала ладонями волосы, отворилась дверь и в ванную вошла Джулия. Увидев припухшие и покрасневшие от слез глаза Элли, девушка забеспокоилась и у нее на лице проступило озабоченное выражение.
– Привет, Элли. Ну, как проходит, так сказать, процесс акклиматизации?
Элли не хотелось лгать, но еще больше – разговаривать на подобные темы. Ей хотелось одного – улететь из этих стен и оказаться на каком-нибудь необитаемом острове.
– Отлично, Джулия. – В ее тоне ясно слышался сарказм, но она никак не могла от него избавиться. – Все чрезвычайно заботливы и предупредительны по отношению ко мне. И всё здесь просто… просто восхитительно!
Прежде чем Джулия успела хоть как-то отреагировать на ее слова и что-то сказать, она распахнула дверь, выскочила из ванной и побежала по коридору.
Еще никогда в жизни она не чувствовала себя такой одинокой.
Вздрогнув, Элли проснулась, подняла голову и села прямо на жестком деревянном стуле. Лампа на столе горела, а спина ныла.
«Интересно, сколько сейчас времени?»
Протянув руку, она повернула часы-будильник циферблатом к себе и посмотрела на стрелки сонными еще глазами. Два часа ночи.
«Вот черт! Заснула прямо за столом».
Окно перед ней было распахнуто, а стол завален книгами, тетрадями и листочками с записями. После случившегося с ней приступа удушья есть ей совершенно не хотелось, и обед она проигнорировала, решив остаться в комнате и заниматься, пока хватит сил и желания.
Последнее, что она читала, перед тем, как отключиться, были пресловутые Киммерийские правила. Сделав домашнее задание, она вдруг вспомнила, что лишь пролистала их, и решила ознакомиться с ними более основательно. Вынув из ящика стола увесистую пачку бумажных листов, девушка пробежала глазами первые несколько строк. Правила показались ей такими странными и столь сильно отдававшими средневековьем, что поначалу она отказывалась верить в написанное.
Добро пожаловать, Элли.
Киммерийская академия является уникальным образовательным учреждением, и мы очень рады, что ты оказалась в рядах ее учеников. Эта школа уже много лет существует и благоденствует благодаря мудрым правилам, выработанным несколько веков назад ее основателями.
В точности следуй этим правилам – и тогда твоя жизнь здесь будет исполнена всяческих приятностей и сохранится в твоей памяти навсегда. Но если ты позволишь себе нарушать их, тогда твое пребывание в стенах Киммерии может оказаться очень коротким.
Правила Киммерийской академии:
1. День начинается в семь утра и заканчивается не позже одиннадцати вечера. В промежутке между указанными часами ты должна находиться у себя в спальне.
2. Густой лес, окружающий академию, может представлять опасность. Учащимся запрещается гулять по нему в одиночестве или с наступлением темноты.
3. Ни один ученик не имеет права покинуть территорию академии без разрешения.
4. Заходить в крыло здания, где проживают преподаватели, строжайше запрещено.
5. Учащиеся, достигшие высших успехов в обучении, имеют право пополнять свои знания, посещая так называемую вечернюю школу. Но подобная возможность предоставляется лишь очень ограниченному кругу лиц. Если ты не входишь в этот круг, тебе не разрешается как-либо вмешиваться в ее распорядок или посещать занятия в ней. Всякий, нарушивший это правило, будет немедленно исключен из академии.
6. Список учащихся вечерней школы является секретным. Всякий, кто попытается узнать его, будет подвергнут наказанию.
7. Информация о какой-либо деятельности вечерней школы также является секретной. Ученик вечерней школы, позволивший себе распространяться на эту тему среди учащихся, не удостоенных чести быть принятыми в нее, будет строго наказан.
Неожиданно Элли услышала шум, который, должно быть, и вырвал ее из объятий Морфея. На крыше слышался странный звук – не то царапанье, не то чья-то тихая шаркающая поступь. Элли выключила настольную лампу, придвинула стол вплотную к подоконнику и, сдвинув бумаги и книги в сторону, вскарабкалась на столешницу, после чего выглянула наружу.
