– Бетт, нам нужно расстаться. Ты достойна лучшего…

А ее жизнь станет пустой и безнадежной.

– Эй! – воскликнул Анри.

Бетт Андре и не заметила, что начала плакать. Анри вытер слезы краем футболки:

– Что случилось? Не понравилась ресторанная еда? Ты в лице переменилась и в настроении.

– Ничего не случилось, – спокойно, чувствуя, как спадает напряжение, ответила Бетт Андре. – Просто я счастлива здесь! И радуюсь, что ты обнимаешь меня, что я могу положить голову тебе на плечо! В студии ты редко вспоминаешь обо мне, а сейчас, в уютной квартире, ты думаешь не о новой пластинке или о предстоящих выступлениях, об остатках ужина или вкусе вина в бокале. Ты думаешь обо мне и принадлежишь мне! Ночь пролетит за мгновение и наступит утро с проблемами и личными делами, а две недели пролетят, как один день…

– Эй! – Анри убрал с ее лица прядь волос. – Я не раз говорил, что предпочитаю жить одним днем.

«Да что он понимает в жизни на один день?» – подумала Бетт Андре, а вслух сказала:

– Ты прав, глупо поддаваться чувствам.

Анри не ответил. Он думал, что она по—прежнему живет мечтами детства.

Королева завтракала в саду в любимой беседке и в полном одиночестве. Светило яркое утреннее солнце, радовавшее Город лучами и теплом вторую неделю. С крыши беседки спадали края ткани, подвязанные лентами. Роза находилась при королеве и добавляла по первому требованию в фарфоровую кружку с синими узорами сливки, сахар или выкладывала еду на тарелку.

Эдвард стоял неподалеку. Во время завтрака в его обязанности входило следить за дорожками в саду и не подпускать к беседке никого, кроме лиц, обозначенных в заранее заготовленном списке.

Эдвард преданно служил своей госпоже. Ее внучка Элизабетта называла его Эдди, именем, которое раздражало. Однажды девятилетней наследнице вздумалось погулять по Городу в полном одиночестве и она сбежала через дырку в заборе. Безответственный поступок девочки довел королеву до приступа.

Спустя девять лет Элизабетта задумала побег «навсегда» и с особой гордостью заявила бабушке, что намерена жить одна. Шеф—редактор, предложивший Элизабетте постоянную работу, понятия не имел о «прошлом» новой сотрудницы. Для него внучка королевы существовала под придуманным псевдонимом «Бетт Андре».

Журналистов бывшая наследница перестала интересовать, как только утратила титул, рейтинг и популярность. Репортеры выслеживали младшего сына королевы. На приемах и церемониях, проходивших в Золотом Дворце, Элизабетта не выделялась среди других обозревателей светской хроники. Она носила бесформенные джинсы, кроссовки и толстовку. Вечернее платье надевала несколько раз в году —на вечер памяти мамы, или в дни, когда ее об этом лично просила бабушка. Эдварду иногда казалось, что если бы не память самой королевы, что Бетт Андре ее внучка и ее зовут Элизабетта, то она давно бы утратила родственную связь с семьей.

Королева жестом поманила Эдварда. Он тут же сорвался с места и предстал перед ней, как всегда, выпрямившись.

Она закончила завтрак, но покидать беседку не спешила. На столе лежал лист бумаги с программой дня. Королева изучала все пункты, надев очки.

Роза в глубине беседки переставляла посуду со стола на специальную тележку, чтобы потом отвезти на кухню. Жена напоминала Эдварду самую настоящую тень. Он никогда не замечал в ней характера и гордости за династию. Роза выглядела абсолютно безликой, в ее глазах не было блеска, который красит любую женщину, даже малосимпатичную, а губы редко смыкались в улыбку. Если бы не отец, он бы никогда на ней не женился, она затмевала образ той, которую он вряд ли сможет выпустить из своего сердца. Она была старше его, выше по общественному положению. И он влюбился в нее, едва был представлен. Та другая ходила с особой грациозностью, легкая походка и скрытая страсть волновала Эдварда. Он не переставал удивляться, как она до сих пор не заметила его чувств к ней.

– Все готово, Эдвард? —спросила королева, – вы сами должны понимать серьезность моих поручений. Один лишний шаг и все пойдет не так, как мы задумали.

– Не беспокойтесь. В понедельник жители Страны Королевы вновь узнают о существовании Элизабетты. Обещаю, мы останемся в стороне, как и планировали. Журналисты ведущих изданий получили приглашения на мероприятие. Их интерес, конечно, в первую очередь связан с повышенным вниманием исключительно к вашей персоне и только самый внимательный, а они будут, уверяю вас, заметит Элизабетту… И начнется… Ее лицо напомнит им кого—то. Затем они соединят в одно забытый скандал и роман в картинках, нынче популярный в желтой прессе. Имя Бетт Андре свяжут с Золотым Дворцом и с музыкантом… Репортеры, жаждущие острого материала, сами сделают вашу внучку героиней первых полос…

– Вы умны и проницательны, Эдвард, – сказала королева и жестом поманила Розу. Роза оставила тарелки и кастрюли на тележке и за три секунды оказалась рядом. Королева вышла из беседки и продолжила говорить:

– Я думаю, Эдвард, что ваш сын и его жена достойны стать хозяевами особняка в Ирвине, просите секретаря подготовить бумаги, сегодня же их подпишу. Напомните, они внимательно следят за внучкой и музыкантом, как я просила? Всегда знают, где они проводят время и с кем? Жизнь такова, дорогой Эдвард, что мы не можем знать, где Элизабетта встретит опасность. Неприятности случаются не только с наследницами, но и с девушками популярных музыкантов, и с молодыми журналистами.

У Эдварда похолодело в груди, Клаус рассказал утром, что Элизабетта отдала им с Энни ключи от квартиры, а сама уехала в неизвестном направлении с музыкантом и пока не звонила.

– Все под моим личным контролем, – тихим голосом убеждал он королеву, разыскивая в кармане брюк записную книжку с номерами телефонов. Эдвард собирался позвонить сыну и предупредить его, как только получит пять минут свободы.

– Надеюсь. Вы знаете, что мое доверие к вам безгранично, как и то, что я не выношу предательства и обман.

– Я вас понял, – сказал Эдвард и наклонился, чтобы она не заметила бледности у него на лице.

«Особняком в Ирвине Клаус существенно улучшит материальное положение…»

– Вот и отлично, – сказала королева и вышла из тени.

Солнечные лучи коснулись ладоней и согрели. Она жалела, что не может позволить себе надеть что—нибудь более открытое, чтобы стареющее тело смогло прочувствовать всю их теплоту. По утвержденному регламенту личный стилист следил за гардеробом и королева не имела права отступать от рекомендаций на сезон.

Роза переглянулась с мужем. Она была чувствительной женщиной и догадывалась, врет Эдвард или говорит правду. Также она желала, чтобы единственный сын не повторил судьбы отца. По ее мнению, Клаус должен был вырасти более разборчивым по отношению к реальности и к выбору спутницы по жизни. Иногда Роза мечтала, чтобы сын обратил внимание на Элизабетту, и она бы стерпела его любовь к королевской внучке, но не к старающейся всем угодить Энни. Саму королеву Роза люто ненавидела. Эдвард испытывал к госпоже более нежные чувства, чем верность и преданность. Он мог искусно ввести в заблуждение друзей, сына, но Розу —никогда. В каждом жесте и слове она чувствовала равнодушие мужа по отношению к себе, его законной жене, и совершенно другим, более мягким и преданным тоном он говорил с соперницей.

– Комнату Маргариты подготовьте к утру, – приказ королевы оглушил Розу и она очнулась. —Утром мисс Элизабетта прибудет в Золотой дворец и проведет с нами несколько дней. На пятницу я назначила официальный прием и заседание Большого Совета, моя внучка станет главной героиней. Вы отправили письмо в Страну Короля секретной почтой? Я просила вас вчера.

Роза утвердительно кивнула. Ей многого не объясняли, как, например, Эдварду, но иногда доверяли секретные поручения. И если королева решилась написать заклятому врагу семьи, то это не было совпадением или актом примирения, она что—то задумала. Эдвард знал обо всем, теперь это хотела знать и Роза.