− Нора! Нора Камора Лалора Крейзола! − Она обнимает, кружит вокруг и сжимает ее, а я оборачиваюсь посмотреть на трех мужчин, стоящих передо мной, и так как я не могу заставить себя заговорить с тем, с кем действительно хочу, я обращаюсь к Питу.

− Пит, что происходит?

− Сюрприз, − говорит он, шевеля бровями и указывая на Нору. − Она много сделала. Такая милая девушка.

Я нетерпеливо продолжаю смотреть на него, и он кивает на Ремингтона, который только что засунул руки в карманы джинсов. Его глаза раздевают меня сверху вниз, не останавливаясь, заставляя меня задуматься о своем спортивном снаряжении, о том, как он обнимает мою попу, мою грудь, и мою потолстевшую талию из-за употребления, повышающего настроение черного шоколада просто, чтобы спастись от хандры и полного разочарования разбитого сердца.

− В ночь, когда Ремингтон пошел драться со Скорпионом, Скорпион предложил ему твою сестру взамен на звание чемпиона. И Реми согласился, − затем говорит мне Пит.

Мгновение я стою неподвижно, опустошенная, нерешительная и совсем сбитая с толку. Когда мои глаза растерянно ищут Ремингтона, я чувствую, как меня поражает шок при интенсивности его взгляда.

Затем, я поражена.

− Ты имеешь в виду, он согласился… проиграть? − ради Норы?

Нет, не ради Норы, ты тупица.

Ради тебя.

Сильные эмоции проносятся через мое тело, оседая, как горящий стержень света в моем мозге, освещая меня масштабами чего-то, что звучит невозможным, но они только что сказали, что это является правдой.

Быстро поворачивая голову со стороны в сторону, я беспомощно удерживаюсь за эти до боли знакомые голубые глаза с черными ресницами. Мой пульс вращается от замешательства и неверия. Во мне бушует война эмоций, когда странные и тревожные мысли проносятся в моей голове, сжимая мое сердце.

− Ты сделал это ради… Норы? − затаив дыхание, спрашиваю я Ремингтона.

Его лицо такое красивое, мне просто хочется схватить его за колючие волосы и целовать его до потери сознания, но на данный момент, я не думаю, что заслуживаю даже на то, чтобы этот человек стоял здесь.

Глядя на меня, не сказав мне, какая я дрянь, что оставила его таким образом.

Чувствуя болезненный ушиб внутри, что не является правильным чувством, когда тебе говорят, что твоя младшая сестра, к счастью, счастливо вернулась домой, я сажусь на лестницу, ведущую в мой небольшой дом, выбита из ступора, когда я неистово пытаюсь сморгнуть угрожающий выйти наружу целый колодец слез.

Пит берет зеленую сумку из багажника Эскалады и направляется внутрь с Норой.

− Позволь мне это занести для тебя, Нора.

Я осталась с Райли, взгляд, которого перемещается с Мелани ко мне, как мяч для пинг-понга, а также остался Реми. Мой Реми. Реми, которого я бросила в больнице. Тот, которого я обожаю. Тот, по которому я схожу с ума. Тот, которому хватило мужества быть растерзанным и униженным ради моей сестры. Для меня.

Больной ком накапливается у меня в горле, и я едва могу это вынести.

Он такой красивый, такой знакомый, я чувствую себя пленником собственного тела, кричащим, чтобы прикоснуться к тому, что у меня было, что в течении нескольких недель, рассматривалось как мое.

Его большие руки по-прежнему в карманах его джинсов, и мне интересно, может, он борется с теми же проблемами? Но в выражении его лица есть какая-то мрачность, редко появляющаяся, когда его глаза голубые. А они настолько голубые, я просто тону в них.

Я обнимаю себя руками и опускаю голову, когда во мне продолжает расти стыд.

− Почему ты мне не сказал? Что ты перестал драться для… нее?

Я даже не могу сказать "меня" − чувствую себя ужасно.

Но Ремингтон мягко говорит,

− Ты имеешь в виду тебя.

Райли перебивает,

− Я также не знал, Брук. Или Тренер. Только Пит знал. Он тот, кто нашел его в ту ночь, и он помог обеспечить безопасность твоей сестре, пока Ремингтон доставлял победу.

Мои глаза переходят на лицо моих мечтаний, и мой голос дрогнет от боли того, как то, что он сделал для меня, просачивается в мои поры.

− Как ты? Ты в порядке? − я смотрю на него, а его глаза голубые и горят от эмоций, когда он кивает. Он сердится на меня. Я так думаю. Я не знаю. Я чувствую удары в живот, когда смотрю на него, но в то же время, это все, что я хочу делать.

− Какую потерю несет тебе этот проигрыш? − спрашиваю я его. О, боже, я так соскучилась по- своему Ремингтоном, что, когда я смотрю на него, в эти совершенно голубые глаза, прекрасное лицо, у меня на глаза наворачиваются слезы.

Я думаю, что ему тоже трудно говорить, потому следует молчание.

Всплеск жестокого неожиданного отчаяния дико обрушивается на меня, когда я смотрю на этого удивительного непредсказуемого мужчину, непостоянную тайну Ремингтона Тэйта, и вдруг ничего в мире не причиняет мне больше боли, чем иметь его и потерять.

− Потерю? Не считая того, что мы бедные? − наконец отвечает Райли, когда, кажется, что ни Ремингтон, ни я не собираемся говорить. Он посмеивается немного слишком громко и откидывает волосы назад. − У него есть пару миллионов, чтобы продержатся в течение года. Мы снова возвращаемся, когда начнется новый сезон. Фанаты Реми требуют возмездия.

− У тебя преданные поклонники, разве нет? − тихо спрашиваю я, направляя свой вопрос Ремингтону, вспоминая, все те цветы, которые он заставил их подарить мне, и я снова чувствую тошноту и возбуждение.

В эту секунду возникает такое чувство, как будто всю свою жизнь я ждала, чтобы снова с ним поговорить. С моим партнером по бегу и другом, моим любовником. Моей любовью.

− Ну, пора ехать. − Райли хлопает по спине Ремингтона, и моим внутренностям становится больно. − На самом деле, Брук, мы здесь также и потому, что ищем специалиста по спортивной реабилитации к предстоящему новому сезону. Хорошего, чтобы получить преимущество на тренировках. − Говорит Райли, вытягивая что-то из заднего кармана. − На случай, если ты заинтересована, номер Мистера Тэйта, если рассмотришь, находится на обороте. Здесь также есть отель, в котором мы расположились. Мы уезжаем через три дня.

Я наблюдаю, как Райли залезает в машину, затем Пит выходит из моего дома и прощается.

Я смотрю на Ремингтона, а он смотрит прямо на меня, и сквозь все те эмоции, что я вижу в его глазах, я не могу решить, какая из них изматывает меня больше всего. Моя кожа покрывается мурашками в тихой мольбе о его касании − покалывания от его мозолей, то, как он проводит по мне языком. Мой темноволосый лев. Облизывающий и утверждающий меня.

Мое сердце причиняет мне боль, когда мы оба уставились друг на друга, но никто из нас не говорит, даже когда есть тысяча вещей весом нас обоих.

− Ты хорошо выглядишь, Реми,− говорит Мелани с теплой улыбкой.

Он одаряет ее видом этих ямочек, которые меня убивают, и затем его глаза возвращаются ко мне, и его ямочки исчезают.

− Ты знаешь, где меня найти. − Он залезает в машину и уезжает, оставляя за собой меня, полностью покрытую гусиной кожей.

Мелани первой заходит внутрь, но я остаюсь на улице под солнцем, просто… осмысливая.

Затем я шагаю домой, и мое сердце раздувается от звука взволнованного голоса Норы, напоминая мне, что она здесь. Неожиданно моя квартира кажется мне общежитием колледжа со смеющимися друзьями, и все благодаря Реми.

− Я действительно думаю, что нравлюсь ему!

− Нора! − Я захожу в эклектическую гостиную − любезное предоставление бесплатных навыков декора Мелани, − и сжимаю свою сестру в больших медвежьих объятиях снова, где медведем становлюсь я. − Дай мне посмотреть на тебя. Ты в порядке?

Я осматриваю ее с ног до головы и признаю, что она хорошо выглядит. Розовые щеки, блестящая улыбка. Она закрутила свою золотистую гриву в милый пучок, показывая свои эльфийские уши, ее милые изогнутые губы накрашены. Она выглядит стройной и здоровой, а оживление в ее глазах очаровывает меня. Это Нора, которую я помню. Моя маленькая сестра.