– Как поживает Остап? – спросила Аля.

– Хорошо! Его издательский бизнес процветает. Появилось много новых писателей и поэтов. И часто они не ждут милостыни от издательств, а издаются сами. В этих же издательствах как – тебя не издают потому, что ты неизвестен, а неизвестен ты потому, что тебя не издают. В литературе, как и в жизни, выживают сильнейшие.

Вот и получается: сам напиши, сам издай книгу, сам ее донеси до читателя. Да еще и книга эта должна быть интересной читателю, а иначе все теряет смысл. И, может быть, потом, когда-нибудь, писателя заметят издатели и предложат гонорар, и он наконец-то полностью посвятит себя творчеству, не думая о хлебе насущном.

– Да, это так! Жизнь – очень противоречивая штука. Но то, что сейчас писатели и поэты могут свободно выражать свои мысли, взгляды и убеждения, – большой прогресс. Появилось много интересной и разноплановой литературы, на любой вкус. А за Остапа я рада.

– Я не буду рассказывать ему, что мы с тобой виделись.

– Почему?

– Боюсь, что это его расстроит по двум причинам. Во-первых, он сильно переживает за меня, боится, чтобы я не разрушил свою семью.

– А во-вторых?

– А во-вторых, ты ему очень сильно нравишься, и он мне будет элементарно завидовать. Да что там Остап? Я сам себе завидую!

– Да, все закручено похлеще, чем в современной литературе.

Они весело рассмеялись.

– Приляг на постель, отдохни, ты сегодня устала.

– Хорошо!

Аля прилегла на высокие подушки. Богдан поднес ей вазочку с клубникой и сливками.

– А ты помнишь клубнику в Ялте?

– Конечно!

– Эта не такая вкусная, но все же!

Он развязал пояс у халата, обнажая Алину грудь и живот.

Богдан взял ягоду, макнул ее во взбитые сливки и провел по Алиным губам. Она томно откусила кусочек. Богдан снял сливки с Алиных губ нежным поцелуем. Потом снова макнул ягоду в сливки и круговыми движениями смазал Алины сосочки, которые напряглись и превратились в две маленькие розовые бусинки.

Мужчина проделал дорожку по центру живота до самого его низа.

– Ты мой вкусненький тортик!

С этими словами Богдан принялся слизывать сливки с Алиного тела, даря своей женщине море нежности. Дойдя до низа живота, он взял клубничку и начал ею нежно водить по клитору, потом намазал жемчужинку сливками и стал вылизывать ее. Он лизал сначала нежно, потом стал наращивать усилие, пока Аля не начала постанывать.

Богдан остановился, разделся, намазал конец своего достаточно эрегированного члена сливками и поднес его к Алиным губам.

Аля взяла в руки его толстый стержень и принялась медленно облизывать. Это было самое вкусное эскимо, которое она когда-либо пробовала в жизни. Облизав верхушку, она впустила это чудо в ротик так глубоко, насколько могла себе позволить.

Богдан задвигал тазом, придерживая Алю за голову.

– О! Да-а-а! Супер!

Мужчина даже прикрыл глаза от удовольствия.

– Зачекай, кохана моя!

Он снял с Али халат, поставил ее на четвереньки и медленно вошел в пещерку, держась за ее круглые бедра.

– У-у-ух! – выдохнула женщина.

На этот раз Богдан продвинулся еще дальше. Его целью было приручить Алино влагалище, но никак не причинить ей боль.

Мужчина совершал медленные ритмичные проникновения, позволяя женской плоти подстроиться под его большой размер. Влагалище немного сопротивлялось, чем еще больше раззадоривало член. В какой-то момент оно сдалось и пало перед непреклонным натиском завоевателя, впустило его полностью в свои владения, открывая все потайные уголки.

Аля бессознательно вскрикивала и комкала бежевый атлас. Богдан был почти на грани, но удерживал ситуацию под контролем. Ему сейчас хотелось, как Тарзану, издавать ликующие крики, но вряд ли это поняли бы постояльцы отеля. Влюбленные вошли в первобытное состояние, они прикоснулись к первоисточникам страсти. В такое состояние впадали наши далекие предки в момент зачатия новой жизни.

Аля первой сошла с дистанции. Она вскрикнула и практически отключилась. Богдан продержался еще минут пять и оросил внутренности любимой живительной спермой. Он нежно положил Алю на постель, прикрыл невесомым одеялом, лег рядом, и они погрузились в безвременье.

Часа в четыре утра Аля почувствовала его порхающие поцелуи на своем животе и нежные поглаживания груди. В ответ она погладила Богдана по волосам.

– Здравствуй, моя русалочка! Я хочу тебя!

Это был непрекращающийся голод: чем больше он обладал этой женщиной, тем больше ее хотел! Богдан полностью поглотил бы Алю, если б смог. Он припадал к ее губам, она отвечала на его поцелуи. Пока губы говорили о любви, руки ласкали интимные места друг друга. Новая волна сладострастия стала накатывать на их сознание.

Богдан встал на колени между ног Али, положил ее ноги к себе на плечи и уверенно вошел в ее плоть. Пещерка приняла богатыря благосклонно, она вспомнила его и готова была принадлежать ему снова и снова. Он проникал в нее до самого дна женской сути, без суеты, уверенно, нежно.

Алино женское Я соединилось с мужским Эго Богдана. На какое-то мгновение они слились воедино и растворились друг в друге. Объединенная энергетика покинула их физические оболочки и унесла души в галактические просторы.

Пережив такое однажды, не забудешь никогда и не спутаешь ни с чем другим. Алин оргазм растянулся во времени, он уже был не на уровне физиологии, а на уровне духовного состояния. Такое можно пережить, только когда любишь и любим!

Их блаженное состояние стремилось к бесконечности, но оно не могло быть бесконечным, так как человеческий организм не приспособлен к таким перегрузкам. Поэтому Богдан бурно кончил, поставив жирную точку в ночном действии под названием «Любовь».

Влюбленные провалились в утренний сон, который являлся гарантом их возвращения в реальность.

Зачем звенят будильники?! Почему они вечно трезвонят не вовремя, когда ты больше всего не хочешь этого и меньше всего ждешь!

Ровно в восемь часов прозвенел Алин будильник. Сегодня ей нужно было успеть ко второй паре. Она попыталась встать, но не смогла. Крепкие руки Богдана прижимали ее к мужской груди.

– Не уходи, – прошептал он.

– Надо, Федя, надо…

– Я не хочу расставаться с тобой.

– И я не хочу, но работа есть работа.

Аля медленно выбралась из его объятий, приняла душ, привела себя в порядок.

Перед Богданом снова стояла строгая преподавательница русского языка и литературы Альбина Сергеевна.

– Ну почему ты такая красивая?

– Потому что ты влюблен в меня!

– Как я буду жить без тебя?

– Ты будешь жить с воспоминаниями обо мне! Я всегда незримо буду присутствовать в твоей жизни.

– Мы еще увидимся?

– Нет! Если ты еще раз приедешь ко мне, я за себя не ручаюсь. И за целостность твоей жизни я тоже не ручаюсь. Мне и сейчас уже хочется все крушить!

– Я закажу тебе кофе!

– Лучше вызови такси.

Он вызвал такси. Оделся, чтобы проводить Алю. Достал из сумки продолговатую красную бархатную коробочку, извлек из нее увесистый браслет, изготовленный из пластин белого и желтого золота.

– Аличка, это тебе подарок на память о нашей встрече!

Она не стала прекословить, а только протянула ему руку.