Более половины тысячелетия миновало с тех пор, как в 1492 году каравеллы Колумба пересекли Атлантику. В 1513 году, преодолев Панамский перешеек, испанцы впервые вышли к Тихому океану. В 1521 году пала столица ацтеков Теночтитлан. В 1531 году Франсиско Писарро отплыл из Панамы в Перу завоевывать государство Инков, слухи о богатстве которого доходили до Центральной Америки. Конкистадоры высадились где-то в районе экватора и затем много месяцев добирались сушей до Тумбеса – самого северного инкского порта близ современной эквадоро-перуанской границы. Еще три месяца Писарро провел в окрестностях этого города, собирая сведения о стране, которую желал покорить. Новости оказались благоприятны: в Перу едва закончилась война между Атауальпой и Уаскаром – двумя претендентами на инкский престол. Атауальпа одержал победу и располагался с армией около Кахамарки, примерно в 500 км на юго-юго-восток от Тумбеса, в горах. С 62 всадниками и 102 пехотинцами Писарро в ноябре 1532 года достиг ставки Атауальпы и, заманив его в ловушку, захватил в плен. При этом погибли две тысячи индейцев, испанцы же потерь не понесли. Согласно легенде, лишь сам Писарро был легко ранен. Взяв с Атауальпы огромный выкуп золотом, испанцы затем казнили его. Одним из поводов для приговора стало обвинение в убийстве Уаскара. Почти без боев достигнув инкской столицы Куско, конкистадоры со всеми подобающими церемониями возвели на трон младшего брата Уаскара Манко Капака. Тот вскоре поднял восстание, но не смог отвоевать Куско и увел своих сторонников на запад-северо-запад от столицы, где в труднодоступном горном районе создал так называемое Новоинкское царство. Последний его правитель был казнен испанцами в 1572 году. К этому времени население страны сократилось на несколько миллионов человек – в основном из-за гибели коренных обитателей от занесенных европейцами болезней. Большинство испанцев, возглавивших завоевание Перу, умерло насильственной смертью в междоусобных схватках.

Конкиста со всеми ее жестокостями и преступлениями явилась прямым следствием открытия Америки. И все же историки не смешивают эти два события, рассматривая их под разным углом зрения и оценивая неодинаково. Нарушение многотысячелетней изоляции Нового Света, установление глобальных международных связей рано или поздно должно было произойти. Для Западной Европы начало плаваний за океан означало выход из опасного кризиса. Встретившись с угрозой османского нашествия, Европа нуждалась в золоте, утекавшем в те времена на Восток, в обмен на пряности. Но без золота нельзя было ни собрать армию, ни построить мощный флот. Кто знает: опоздай Кортес и Писарро на пятьдесят лет – и западная цивилизация, быть может, вовсе не достигла бы того расцвета, который ожидал ее в последующие века. Что же касается индейцев, то им встреча цивилизаций принесла, конечно, мало хорошего. Но раз уж считать конкисту неизбежной, то следует подумать о том, что пятьюдесятью годами раньше последствия испанского завоевания для Мексики и Перу были бы еще более трагичны. Ведь в XV – начале XVI века народы этих стран переживали самый напряженный и отмеченный блестящими достижениями период своего развития. И хотя вслед за этим история аборигенов Америки оказалась оборвана, произошло это все же не на полуслове, а скорее, в конце очередной главы.

Центральных Анд, как именуют область высоких перуано-боливийских культур археологи, сказанное касается прежде всего. С позиции сегодняшнего дня история древнего Перу выглядит поразительно стройной, прямо-таки образцово иллюстрирующей закономерный ход общественной эволюции. Пять-шесть тысяч лет назад местные индейцы вышли на магистральный путь, приведший их к вершинам цивилизации. Племена стали реже менять места обитания, охотники и собиратели, уделявшие выращиванию растений лишь незначительную часть своего времени, превращались в настоящих земледельцев. На побережье Тихого океана становлению оседлой культуры содействовало освоение богатейших рыбных ресурсов, в горах – одомашнивание альпаки и ламы. В конце IV – начале III тыс. до н.э. в некоторых районах северного Перу уже появились высокие платформы из щебня и глины, наглядно свидетельствуя о росте общественного богатства и умении строителей действовать сообща. В середине II тыс. до н.э. эти сооружения достигли гигантских размеров – в то время лишь древние египтяне могли похвастаться большими достижениями. Все более многочисленные и сложные коллективы людей требовали все более профессионального руководства. В первых веках нашей эры в Центральных Андах возникают настоящие государства или, чтобы быть осторожнее, общества уровня государств. Могущество их правителей крепнет. Одни культуры впоследствии гибнут, другие приходят им на смену, порой обширные области переживают упадок. Однако при всех зигзагах развития перуанская цивилизация эволюционирует в том же направлении, что и другие древние общества, например, ближневосточное или китайское: борьба народов и государств завершается объединением всех земель с определенными природно-ландшафтными условиями в границах одного гигантского политического организма – империи.

Знаменитый английский историк Арнольд Тойнби много писал о том, сколь притягательна бывает идея империи – сверхгосударства, концентрирующего огромные ресурсы, осуществляющего грандиозные проекты и устанавливающего единообразие и порядок. Любая империя обречена на исчезновение, но и после распада и гибели остается ее идеализированный образ. Воодушевленные им люди не жалеют усилий для возрождения сверхгосударства, и порой это им удается. Поэтому от империи непросто избавиться: пережив свою смерть, она оживает в новом обличье. Иногда новая империя возникает непосредственно на руинах старой, но бывает и так, что их разделяют века, если не тысячелетия. Последний иранский шах уподоблял свою страну державе Ахеменидов, а его гонитель и преемник пытался вернуть весь исламский мир в эпоху халифатов. Что же касается китайцев, то название древней империи Хань даже стало самоназванием народа.

Империя инков не составляет исключения. Во второй половине прошлого века в Латинской Америке было достаточно много людей, которые связывали с ней не прошлое, а будущее. Возможность возрождения андской державы не выглядит сейчас вероятной. И все же история непредсказуема – хотя бы уже потому, что представления о ее «законах» слишком сильно меняются в зависимости от накопленного нами опыта.

Итак, инки. Слово это употребляется в разных значениях. Для большинства читателей, лишь понаслышке знающих о культурах аборигенов Америки, инки есть чаще всего то же самое, что и древние перуанцы. Специалисты порой имеют в виду под инками всю совокупность подданных инкского государства, но инками неверно называть создателей более древних индейских культур. Еще недавно считалось, что в отличие от майя и даже ацтеков инки вышли на арену истории очень поздно, всего лишь за сто лет до появления испанцев. Сейчас эта точка зрения пересмотрена: в XIII в. н.э. инкское государство уже сформировалось. Тем не менее границы инкской империи установились как раз накануне первого путешествия Колумба, а ее социально-экономическая структура окончательно выкристаллизовалась уже в те годы, когда конкистадоры уничтожали гаитянских араваков и покоряли Мексику.

Рост империи Инков

Под инками в точном значении слова надо понимать лишь столичную аристократию государства – потомков маленькой этнической группы (условно говоря, «племени»), жившей на юге Перу и лет за 400 или 500 до прихода испанцев установившей контроль над долиной Куско. Позже в категорию так называемых «инков по привилегии» вошло иноплеменное население окрестностей Куско, близкое настоящим инкам по культуре и издавна связанное с ними родственными отношениями. Само слово «инка» некогда означало, по-видимому, примерно то же, что и кечуанское «синчи», т. е. «воин», «военачальник», «доблестный и родовитый муж». Отсюда логичен переход к последнему важному значению слова «инка» – «предводитель», «царь». «Инка» входит поэтому в довольно длинный ряд эпитетов, из которых складывались имена верховных властителей андской империи (в литературе эти имена обычно даются в упрощенной форме). Таким образом, если «инки» есть название народа либо правящей социальной группы, то «Инка» (в единственном числе) обозначает главу государства инков. При необходимости подчеркнуть именно это значение пишут о Сапа Инке, т. е. Великом Инке (императоре).