— А на кого ты учишься?
— Графический дизайнер, — имею смутное представление о том, кто это, потому решаюсь спросить у будущего специалиста, что это за сфера деятельности-то такая. Дима удивляет меня, отчеканив как по написанному:
— Графический дизайн — художественно-проектная деятельность по созданию гармоничной и эффективной визуально-коммуникативной среды. Графический дизайн вносит инновационный вклад в развитие социально-экономической и культурной сфер жизни, способствуя формированию визуального ландшафта современности.
Открываю рот от удивления, а Дима подмигивает мне и объясняет:
— Это пока единственное, что я выучил к предстоящему зачету, — в голове у меня крутится еще с тысячу вопросов, таких как: кем работают его родители, откуда у него такая шикарная квартира, один ли он ребенок в семье, какой его любимый цвет, фильм? Но не хочу выглядеть навязчивой, поэтому полностью сосредотачиваюсь на фотокамере и пояснениях, которые дает мне мой обаятельный учитель.
После съемки идем к Диме домой, заказываем пиццу, хозяин достает из закромов бутылку вина и торжественно приносит бокалы. Валяемся на диване в гостиной, смотрим отснятый материал на ноутбуке, обсуждаем удачные кадры, ржем, как ненормальные, над неудачными.
В какой-то момент я ловлю себя на мысли, что так беззаботно я не чувствовала себя уже много лет. Не сказать, что я все последнее время находилась в депрессии, но куча проблем, навалившихся разом, давили на психику, и вот такой выходной был необходим мне, как воздух.
К тому же Дима настолько органично вписался в нашу с Лерой компанию, что я диву давалась. Хотя, чему я удивляюсь? Этот парень был настолько обаятельным, что подружился бы даже с чертом.
Атмосферу общего веселья нарушает телефонный звонок. Лерка достает из заднего кармана джинсов мобильный и, глядя на экран, вздыхает:
— Клиент, — закатывает глаза и скрывается на кухне, прижимая «трубку» к уху.
Чтоб вы не подумали ничего плохого про Леру, расскажу-ка я о ее работе.
Моя подруга обалденно рисует. Еще со школьных времен ее тетрадки были изрисованы разными картинками. После школы она по жесткому требованию родителей получила профессию преподавателя ИЗО, но работать в школу не пошла. Лерка воплотила в жизнь свою мечту и этим вызывала во мне белую зависть и гордость одновременно. Глядя на нее, меня постоянно преследовала мысль: «ну, почему у меня нет такой решимости и уверенности в себе?»
Так, вот, получив заветный, но совершенно бесполезный диплом, Лера закончила курсы тату-мастеров и стала делать на дому татуировки по собственным эскизам. Она достаточно быстро зарекомендовала себя с хорошей стороны, и вскоре от клиентов у нее не было отбоя.
Вот так моя подруга смогла остаться верной себе и осуществить на практике завет Макаревича: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнётся под нас!».
Но что-то я увлеклась.
Как только Лера скрылась на кухне, в комнате повисла гнетущая тишина.
Мы с Димой просто не знали как, после моего прошлого визита, вести себя наедине.
Когда молчание затянулось, я подошла к окну, вглядываясь в опускающиеся на город сумерки.
Слышу, как Дима поднимается с дивана, и невольно напрягаюсь, в ожидании его приближения. Он останавливается рядом, и мы стоим несколько минут, просто молча глядя друг другу в глаза.
Я не выдерживаю первой и отвожу взгляд.
Черт, мы как два магнита тянемся друг к другу, только проблема в том, что я не могу, а Дима не хочет противостоять этому притяжению.
И вот он делает шаг, потом ещё, и я прижимаюсь щекой к его груди, блаженно закрыв глаза.
Наши руки чуть соприкасаются, и между ними словно проходят электрические разряды.
А я стою, ощущая себя так, будто его тело было специально создано для меня.
Искусно выточено по размерам каким-то неизвестным создателем.
Мы подходим друг другу, как две половинки одного целого, и это так правильно, так привычно. Как будто мы так стояли уже не раз и ещё будем стоять…
В его объятиях нет ни грамма сексуальности. Лишь теплота и чувство покоя.
Сердце сладко сжимается от этого щемящего ощущения единства.
Мне не хочется двигаться.
Я бы так и осталась стоять тут час… год… век… лишь бы рядом с ним.
Чувствую себя сентиментальной идиоткой, но ничего не могу с собой поделать. Поднимаю взгляд на Диму.
Он улыбается так, будто я только что призналась ему в любви.
Я вновь кладу голову на его грудь, и в этот момент он касается губами моих волос, а наши пальцы переплетаются.
Расстояние между моими пальцами создано для того, чтобы там находились твои…
Вспоминаю банальную фразу и только сейчас до конца понимаю ее смысл.
Я чувствую, как моё сердце обрывается и с башенной скоростью летит вниз. Но вот разобьется ли оно, упав, я не знаю, это зависит не от меня.
Понимаю одно: после встречи с Димой я уже никогда не буду прежней.
Вот только хорошо это или плохо — не могу понять.
Данный момент важнее всех, что у нас до этого было.
Я чувствую, знаю, хоть и не могу объяснить почему.
Слышу шаги в коридоре. Возвращается Лерка.
Я отступают, разрывая очарование момента и разрушая то волшебство, которое на мгновение возникло между нами.
Лерка врывается в комнату как ураган, а я стою и не могу сказать ни слова, парализованная страхом.
Да-да, вы не ослышались, страхом.
Потому что эмоции, которые я сейчас испытала, действительно испугали меня.
Может у меня ПМС?
А что, в этот период я превращаюсь в смазливого нытика, который плачет, пересматривая свой любимый диснеевский мультик — «Красавица и чудовище». Да, не смейтесь, я с детства верю, что мужчину можно превратить в человека!
Только сомневаюсь, что эта вера поможет мне понять, что только что произошло.
Кое-как досидев до конца вечера, выхожу в коридор, со опаской ожидая момент прощания.
По растерянному лицу Димы вижу, что он не знает, что можно позволить себе в присутствии Леры. Но, когда она сама целует его на прощание в щеку, он улыбается и тянется ко мне. Чувствую касание его губ и, на секунду забывшись, закрываю глаза.
Он не провожает нас до лифта, и мы вдвоем покидаем дом с Аркой и идем по направлению к моему дому. На полпути Лерка выдает фразу, которая заставляет меня споткнуться на ровном месте.
— А мальчик-то в тебя втюрился.
— С чего ты так решила? — стараюсь ничем не выдать себя.
— Да ладно, это видно невооруженным глазом. Неужели сама не заметила?!
— Заметила, — смущенно замолкаю, не зная, что еще сказать. Вдруг Лерка резко останавливается и пристально смотрит на меня.
— ППЦ, ты, что на него запала? — да, это не муж, она слишком долго и хорошо меня знает. Ей даже соврать не получится. Киваю в ответ, так как ничего дельного в свое оправдание сказать не могу.
