Сан больше ничего не стал говорить и на том спасибо. Я дождалась, когда возбуждение схлынет, дрожь в теле уйдёт, и пошла в купальню. Думала, что на тренировку опоздаю, но нет, как ни странно, пришла я вовремя, чем порадовала Слоу. Он быстро успокоился после гибели Дары, видно не так уж ему сильно нравилась Дара, а может быть, дело было не в ней вовсе, но тренировки наши вошли в спокойное русло, жаль только доброжелательности это наставнику не принесло.

– Привет, – помахала я рукой Дине, когда вечерние занятия закончились. Она только что вернулась с каких-то там боёв выпрошенных для неё у Доргу. Он не хотел отсылать эту рахушу, говорил, что она слабая и неопытная, а бои, что я просила, были значимыми, на них лишь бы кого не посылают, потом позора не оберёшься, но всё-таки сдался под моим напором. Напомнив мне, что дела Роху меня не касаются, разумеется.

– Привет!

– Ну как?

– Отлично! Рану доволен, сказал, что арена на меня действует благотворно, – счастливо поведала мне Дина. – А ты куда собралась?

– Никуда. Мне нельзя покидать имение. Рядом с Роху позанимаюсь, видеть уже не могу песок тренировочной площадки, – вздохнула я, смотря на ворота Роху. Очень хотелось побегать, даже костюмчик свой белый надела, но Сан был категоричен. Он не желал бегать за мной хвостом, а выпускать из виду даже на секунду боялся.

Я помахала Дине, радуясь, что она не оплошала на арене, и поспешила на выход. Небо над головой уже потемнело, а тучи сгустились. Но меня это не волновало, прохладный дождь – это то, что было нужно моему организму. Немного побегала по поляне, прямо перед глазами Сана, он в отличие от меня не желал мокнуть под дождём и сидел под навесом, вернулась к нему и приняла упор лёжа.

Слоу всё время возмущался, мол, я постоянно жалуюсь на его тренировки и нагрузки, а сама по утрам и вечерам бегаю и занимаюсь самостоятельно, по его мнению, это было нелогично. Но как ему объяснить, что тренировки с рахушами и мои утренние пробежки совершенно разные вещи. Мне необходимо побыть одной, сейчас, конечно я была не одна, но это не важно, мне надо было подумать, успокоиться, Таха ещё немного и изведёт меня окончательно, хочется побыть вне Роху.

Восемь, девять… надо бы попросить Доргу сделать для меня турники. Десять… дыхание начало вдруг сбиваться. Одиннадцать. Нет, что-то не так. Солнце уже зашло, дождь льёт как из ведра, но перед глазами яркие пятна, а кожа горит, словно у меня жар.

Сан тоже заметил мою заминку и подошёл ближе.

– Эли?

– Сан, осторожней… – только и смогла сказать я, как почувствовала резкую дурноту и истерический голос Тахи. Она что-то визжала, но я не понимала её слов, голова кружилась, во рту невыносимая горечь, перед глазами яркая вспышка и… ох нет. Я вижу перед собой ярко освещённый кабинет с уже знакомым мне столом и Артёма за ним. Руки скрутило от боли, перед глазами всё плывёт, а самое скверное то, что я понимала, что не просто в голове ведьмы, нет, мы поменялись телами.

За моей спиной два здоровенных санитара заламывают мне руки и оттаскивают от брата, видно за мгновение до моего появления Таха буйствовала, а рядом стоит второй со шприцом в руке, словно из дурного фильма.

– Нет, стойте! – закричала я и меня с новой силой скрутили. – Нет… нет… Артём! Постойте!

– Остановитесь, – послышался знакомый голос. Доктор. Рядом со мной появился не кто иной, как мой лечащий врач. – Элина?

– Нет, Санта Клаус! – фыркнула я и повернула голову назад. – Ослабь хватку, здоровяк, руку сломаешь.

– Эли, – улыбнулся Артём, поднялся из-за стола и проявил желание подойти ко мне. Я тут же вжалась в санитаров.

– Не подходи! Она может вернуться.

– Кто? – культурно поинтересовался доктор. Кажется, его звали Кирилл Альбертович.

– Ведьма, оккупировавшая моё тело! – возмутилась я недогадливости. – Но сейчас не об этом, Тёма, ты совсем дурак?! – закричала я на брата. – На кой чёрт ты притащил сюда жену?

– А… – потянул он и посмотрел на доктора. Я тоже посмотрела на него. Тот светился как новогодняя ёлка. Я бы тоже порадовалась нашей встрече, вот только в голове стоял туман, кровь била в висках, а то, что я вернулась, так сказать воплоти, удручало, если культурно выражаться.

– Это я предложил.

– Кирилл… Альбертович, верно?

Врач кивнул.

– Вы в своём уме?

– Простите, что? – изумился он. Я обречённо закрыла глаза.

– Можно воды? Не знаю, какими наркотиками вы пичкаете… меня, – сказала я немного погодя, – но связки словно окаменели, говорить очень тяжело.

Кирилл Альбертович радостно кивнул и санитар, тот который держал шприц, налил из-под крана воды и принёс мне. Я недовольно скривила нос.

– Тёма, не давай им больше денег, они даже на воде экономят. А вдруг там микробы? – пробурчала я, но содержимое пластикового стаканчика осушила быстро. Кирилл Альбертович разве что не прыгал от радости.

– Так вы помните визит жены Артёма и его сына?

– Нет, не помню, но мне рассказала Таха.

– Так называли себя вы до недавнего времени.

– Это была не я, и не спрашивайте, сама не знаю ничего, но Тёма, больше жену не приводи! – едва не выкрикнула я. – Эта больная угрожала мне, что убьёт тебя и твою семью. Да и тебе здесь делать нечего! Забери всё, что привёз и не появляйся, пока я не позвоню!

– Позвонишь? – улыбнулся он и сделал ещё один шаг ко мне.

– Не подходи! Артём, пожалуйста, эта Таха очень опасна…

– Так она вернётся? – перебил меня доктор.

– Да.

– А вы…

– Что я? – передразнивала я его. – Я тут чтобы сказать вам, что ваше лечение – хрень полная! Не надо было приглашать Тёмкину семью, не надо было таскать вещи из моего дома! Там вообще что-нибудь осталось, или всё перетаскал? – посмотрела я на брата.

– Осталось, – кивнул он и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и вдруг расплакалась.

– Я так скучала по тебе…

– Эли…

– Не подходи и пожалуйста, скажи лучше твоя жена, это та девушка, с которой ты встречался? Маша, кажется.

– Да, Маша, – тепло улыбнулся Артём.

– Когда вы поженились?

– Полгода назад. Я хотел подождать твоего выздоровления, но Кирилл Альбертович сказал, что это может занять годы.

– Да, всё верно, не стоит меня ждать, – кивнула я. – А сын?

– Яков, сейчас ему четыре месяца.

– Я… я так рада за вас, – сквозь слёзы прошептала я. – Ты хорошо выглядишь, молодец, отдыхали в Турции?

Артём кивнул.

– Не люблю турков, лучше в Испании живот греть, раз уж вы не любите активный отдых… хотя куда вам сейчас с таким малышом.

– Эли… – Артём подсел ко мне поближе и хотел протянуть руку, утешить меня, но вовремя остановился.

– Кирилл Альбертович разрешает принести что-нибудь из твоего туалета, если что-то нужно, скажи. Расчёску или косметику?

Я рассмеялась.

– Думаешь, мне это поможет? Нет, Тём, Таха не оценит всего этого, и забери все мои вещи, я не хочу, чтобы она видела их. И знаешь… можешь привезти посох, он висит над камином в гостиной? Посох можно? – посмотрела я на доктора, хорошо понимая, что оружие мне не дадут, а о том, что в посохе выкручивалась одна ручка, и там хранился нож, знала только я. Не знаю, как его использовать, не на санитаров же кидаться с ним, но пусть будет.

– Я должен посмотреть на него. А почему именно он?

Я пожала плечами и снова перевела взгляд на брата, и вдруг вспомнило о горе-муже.

– А где Игорь?

– А ты не помнишь?

– Нет, только то, что он разбил кошкой мне ногу, и как я полетела в пропасть.

– Я не знаю, что произошло на Северной стене, местная полиция сказала, что вы оба сорвались, но погиб только Игорь, – осторожно сказал Артём. – Мне жаль.

– Не надо жалеть этого козла! – возмутилась я и поёрзала в руках санитаров. Те хватку не ослабили. – Это он скинул меня! Мало ему было моих денег! А у тебя, проблем не возникло? Юрист бумаги оформлял быстро, но уверил, что проблем не возникнет.

– Всё в порядке, – ответил он, смотря на меня жалостливыми глазами, а я, не переставая, ревела, как крокодил.