Ошеломленное лицо Даниила стало для него достаточной местью.
— Я согласен.
— Что? – Вадим расхохотался, — я пошутил.
Теперь улыбнулся и Дан:
— Я тоже.
На самом деле он готов был прямо сейчас хватать Вадима, мчаться в аэропорт и лететь в любую европейскую страну, где разрешены однополые браки.
— У тебя есть еще какие-то дела в корпусе?
— Нет, а у тебя? Ты, что ехал специально, чтоб меня подвезти?
— Не заморачивайся. Так отвезти тебя к твоей машине?
— Я хотел ехать на маршрутке. Ты и так столько уже для меня сделал.
— Мне было нетрудно.
— Ладно, — Вадим и в самом деле чувствовал себя неудобно перед новым знакомым, он чувствовал себя обязанным, но как отплатить Даниилу за все, не знал,— я тогда поднимусь к тебе в квартиру, заберу свои вещи, а то совсем забыл о них.
Утро в госпитале началось, как обычно с единственным отличием – Диме тоже пришлось есть столовскую бурду, так как родственники ничего не привезли.
— Ничего страшного, — сказал он, давясь протертой массой непонятного происхождения, — у Кати ЕГЭ, а Вадик обиделся на меня.
— За что это? – лениво спросил Сергей, пролистывая учебник по алгебре.
— За вчерашнее, — смущенно ответил Дима, — за поцелуй, который он увидел.
Теперь Сергей поднял голову и с изумлением смотрел на Димку:
— С какой стати он должен на тебя обижаться, да еще до такой степени, чтобы не кормить?
— Думаю, ты нравишься ему, и он мог решить, что я отбиваю тебя, — сказал Дима, глядя в сторону.
— Разве твой брат — гей? Или ты?
— Я уже ничего не знаю, — он повернулся и смотрел Сергею в глаза, а сердце падало и переворачивалось, — с тобой любой натурал станет геем.
— Что?! – Сергей в возмущении вскочил с кровати, — обвини меня теперь во всех грехах. Что-то я не припомню, чтоб соблазнял кого-то из вас.
— А тебе и не нужно этого делать специально. Просто твоя красота, твоя энергетика, твои флюиды делают это за тебя.
— Ты делаешь из меня какого-то сексуального монстра.
— Но ты же сам знаешь, как действуешь на других, даже если стараешься не обращать на это внимание.
— Давай-ка прекратим этот разговор, у меня и так в голове последние дни сплошная каша, не будем усугублять. Нам еще математикой заниматься.
Этим и занимались весь день с перерывами на еду, прогулки по коридору и процедуры.
После обеда приехала Катя, привезла протертый супчик и пюре из печеных яблок:
— Ну, как ты, братишка? Как самочувствие?
Не успел Дима толком ответить, как она перебила:
— И может, ты скажешь мне, что сделал с Вадькой, что он бесится, когда слышит твое имя и вчера вообще не пришел ночевать, — с каждым словом голос Кати все повышался и повышался.
— О Господи! Он не ночевал дома? А где ж он был? – с беспокойством воскликнул Димка.
— Не знаю, — устало ответила Катя, — я его сегодня еще не видела.
Дима упал спиной на кровать и закрыл лицо руками.
— И что это значит? Что вы не поделили? – с раздражением спросила сестра, — у нас никогда не было недопонимания и вражды. Так и должно оставаться. Мы семья, кроме друг друга у нас никого больше нет.
— Но так не будет всегда, — приглушенно сказал Дима, который так и не убрал от лица руки, — ты когда-нибудь выйдешь замуж, мы с Вадиком тоже можем жениться и у нас всех появятся свои семьи, хоть мы и останемся родными.
Говоря это, Дима вдруг отчетливо понял, что он никогда не сможет жениться, никогда не сможет жить без Сергея. А ведь по сути у них и отношений никаких нет. Значит должны появиться, твердо решил Дима, и с братом тоже нужно будет все выяснить. А если выяснится, что брату тоже нужен Сергей, должен ли будет Дима отступить, освободить дорогу? Еще неделю назад Дима бы, наверное, ушел в сторону. Да, даже сейчас он готов был пожертвовать для Вадима жизнью, но не любовью. Так это что – любовь? Вот так, как снег на голову свалилась. Неужели он действительно мог влюбиться в парня? Но у него никогда не было даже намека на интерес к своему полу. И что теперь делать? Постараться забыть Сергея. Дима представил, что Сережи больше нет в его жизни, нет, это так страшно – легче сердце вырвать.
Катя что-то бубнила, но Дима, лежа с закрытыми глазами, не слышал ни слова.
— Ладно, — наконец сказала она, понимая, что никакого конструктивного диалога с братом не получится, — я пошла, мне еще на работу сегодня.
Пока Катя говорила, по сути сама с собой, Сергей раздумывал над тем, что выплеснул на него Димка. То, что он нравится Вадиму догадаться было не трудно, хотя Сергей над этим не заморачивался. Нравится он многим, он к этому уже давно привык. Если надо было перепихнуться, выбирал подходящую девчонку и все дела. И всегда без обязательств и обещаний дальнейших встреч. У парней вообще шансов не было. Пока это не коснулось Димы. Когда он успел к нему так привыкнуть, чтоб он стал дорог, необходим? Откуда это странное желание заботиться о нем, быть рядом, держать за руку, обнимать? И сейчас, скользя ласкающим взглядом по его бледному лицу с закрытыми глазами, черным тонким бровям и длиннющим ресницам, точеному носику, пухлым, красиво очерченным губам и резкому подбородку с маленькой ямочкой, в груди разливалось нежное тепло. Хотелось подойти и приникнуть к его нежному рту хорошим французским поцелуем, так, чтоб крышу сорвало, чтоб аж в кончики пальцев пробило. Бляяя, ну, все пиздец котенку. Он таки гей, ну, или би, или только для Димки. В общем, придется пробовать с парнем, конкретно с Димкой, конечно. Парни Сергея, как не интересовали, так и не интересуют. С девчонками он перепробовал все, на что хватало их фантазии или его. А в итоге: хоть блондинка, хоть брюнетка или рыжая, более опытная или менее, стройненькая или при пышных формах – одна малина. Трахнулся – удовольствие получил и забыл. По крайней мере, ни разу он не мог вспомнить, что с какой-то был не просто секс, а нечто особенное. Не было такого! Так почему не попробовать в конце концов с Димкой, если он того захочет? Да и вообще, как там говорят «в жизни нужно попробовать всё».
Вечером на работе, Вадим непроизвольно скользил глазами по залу, выглядывая своего постоянного клиента – любителя безалкогольных коктейлей. Он почему-то был уверен, что тот придет, и теперь в душе разливалось странное разочарование.
Даниил давно уже сидел в зале и как обычно из своего затененного уголка, наблюдал за Вадимом. Он видел на его лице беспокойство, видел натянутую улыбку, обращенную к клиентам, видел, как тот пробегает глазами по залу, и ему очень хотелось бы, чтоб Вадим искал именно его. Взглянув на часы, и увидев, что время близится к десяти, а значит смена Вадима скоро закончится, он решил подойти к барной стойке. А подойдя, понял насколько вовремя он это сделал: Вадим обслуживал наглую девицу, которая во всю с ним болтала и кокетничала. А тот мило принимал все это кокетство и улыбался в ответ. Дан с такой силой постучал по стойке, что самому стало неудобно. Вадим обернулся на стук, в возмущении подняв брови, и тут же такая искренняя улыбка озарила его лицо, что сердце Даниила бешено застучало в груди.
— Привет, — все так же улыбаясь, поздоровался Вадик, — рад тебя видеть.
Зеленые глаза смотрели так, словно хотели поглотить его, а ответная улыбка заставила чаще биться сердце. Почему он так смотрит на него? Вадим в смущении опустил глаза:
— Тебе как обычно?
— На твой вкус. И я тоже рад тебя видеть. Как самочувствие?
— Давно уже всё ок.
Они всё также улыбались, переговариваясь. И Вадик не мог припомнить, когда еще он чувствовал себя так легко, так уютно с чужим человеком.
Девушка на том конце стойки махала призывно рукой симпатичному бармену, стучала, окликала. Но все ее попытки совершенно не замечались Вадимом, что прекрасно видел Даниил, радуясь в душе.
На следующее утро Вадим решил все-таки навестить брата: стала заедать совесть, да и настроение почему-то после общения с Даниилом резко улучшилось. Он не понимал, почему Дан так заботится о нем, хотя это было очень приятно. Может ли быть, что он ему нравится? Но разве Дан – гей? Вадим не видел никаких признаков или намеков на это. Но с другой стороны, что он вообще знает о геях? Тем не менее, мысль, что он может Дану нравиться, грела. Приятно кому-то нравиться, тем более такому шикарному парню с крутой тачкой. «Дааа, тут впору задумываться, а не гей ли я сам?» По дороге в госпиталь, опять навалилась обида на Димку, непонятки с Сергеем. Он не мог разобраться в своих чувствах к нему, но ревность явно присутствовала.
